Вафтруднир сказал: 47 «Альврёдуль деву прежде родит, чем Фенрир пожрет светильню, боги погибнут, но будет ходить дорогой родительской дева». Один сказал: 48 «Все видел, все слышал, всех богов переспорил — ответь мне: какие над морем, над миром провидцы-девы летают?» Вафтруднир сказал: 49 «Над морем, над миром три девы летают, дочери Мёгтрасира: благо людям они приносят, хоть и родом они из йотунов [29]». Один сказал: 50 «Все видел, все слышал, всех богов переспорил — ответь мне; в живых кто пребудет из асов, когда Сурта пламя погаснет?» Вафтруднир сказал: 51 «Видар и Вали пребудут в живых, когда Сурта пламя погаснет, Моди и Магни наследуют Мьёльнир, погибшего Тора молот». Один сказал: 52 «Все видел, все слышал, всех богов переспорил — ответь мне: как же погибнет Один в битве богов последней?» Вафтруднир сказал: 53 «Отца Живущих волк растерзает, но Видар ему отомстит, пойдет на волка и звериную пасть надвое разорвет». Один сказал: 54 «Все видел, все слышал, всех богов переспорил — ответь мне: что же Один шепнул сыну, лежащему на костре?» Вафтруднир сказал: 55 «Никто не узнает, что ты шепнул сыну, лежащему на костре; о прошлом сказал я и о будущей битве, но смерти я ныне достоин: с тобою, Один, напрасно спорил — ты в мире наимудрейший!» Речи Гримнира О сыновьях конунга Храудунга У конунга Храудунга было два сына; одного звали Агнар, другого — Гейррёд. Агнару было десять, Гейррёду восемь зим. Вышли они на лодке вдвоем порыбачить — у них были свои переметы с крючками. Ветром отнесло их в море; в ночной темноте их лодка разбилась о берег; они же вышли на сушу и встретили там старика. У него они зимовали. Старуха опекала Агнара, а старик — Гейррёда. По весне старик дал им лодку. А когда старики провожали их на берег, старик с глазу на глаз переговорил с Гейррёдом. С попутным ветром они приплыли к пристанищу своего отца. Гейррёд был на носу лодки; он спрыгнул на берег, оттолкнул лодку и сказал: «Плыви дальше, тролли тебя возьми!» Лодку унесло в море, а Гейррёд пошел в отцовскую усадьбу. Приняли его хорошо; отец к тому времени уже умер. Гейррёда избрали конунгом, и стал он знаменитым воином.
Сидели однажды Один и Фригг на престоле Хлидскьяльв и озирали все миры. Один сказал: «Видишь ли ты своего подопечного Агнара? Он с великаншей в пещере народил детей. А Гейррёд, мой подопечный, стал конунгом и правит страной!» Фригг говорит: «Он так скуп на еду, что морит гостей голодом, когда ему кажется, что собралось их слишком много». Один говорит, что это величайшая ложь. Поспорив, они побились об заклад. Фригг послала свою служанку Фуллу к Гейррёду. Она велела предупредить конунга, чтобы тот остерегся колдуна, который явился в его земле; и еще сказала; узнать его можно по тому, что ни одна собака, даже самая злая, на него не бросится. На самом деле, это величайшая неправда, будто Гейррёд был скуп на еду. Но конунг велел схватить того человека, на которого не лаяли собаки. Он был в синем плаще и назвался Гримниром[30]; о себе он больше ничего не сказал, сколько его ни допрашивали. Конунг приказал пытать его, пока не заговорит, и посадить между двумя кострами. Так он просидел восемь ночей. У конунга Гейррёда был сын десяти зим от роду, нареченный Агнаром, так же, как брат его отца. Агнар подошел к Гримниру, подал ему полный рог питья и сказал, что конунг поступает дурно, подвергая пытке безвинного. Гримнир отпил. Тут огонь подобрался так близко, что опалил плащ Гримнира. Тот сказал: 1 Пышешь ты, пламя, слишком уж разгорелось; прочь от меня, огонь! мех задымился — вверх воздымаю, — плащ опалило мне. 2 Меж двумя огнями сижу ночь осьмую, и еды не дал мне никто — только Агнар: только он и станет, сын Гейррёда, править в готских пределах. 3 Благо тебе, Агнар! блага тебе волит бог-воеводитель: лучшей платы вовек не получишь за глоток-то — и только. 4 Вот же, я вижу, святу землю близ асов и альвов; Трудхейм, Двор Мощи, — Тору жилище, покуда не сгибнут судии. 5 Идалир-поле — Долина Тисов, — Улль там хоромы кромил; Фрейру древле подарили Альвхейм боги на зубок. 6 Вот двор третий: там вышние судии сребром кромы крыли; Валаскьяльв зовется двор, что издревле держит сам ас. 7 Сёкквабекк — четвертый, Скамья, над которой хладные волны бьются; там Один и Сага что дневно златые в счастье чаши пьют. 8 Гладсхейм — двор пятый, Отрадный, где Вальгалла златозарна воздвиглась; там Хрофт избирает ратных мужей чтодневно в битве убитых. 9 Кто к Одину отходит, оные хоромы тот сразу распознает: кров там — тарчи, копья — стропила, на скамьи стланы кольчуги. 10 Кто к Одину отходит оные хоромы тот сразу распознает; волк там подвешен над дверью закатной, и тоже орел там кружит. 11 Трюмхейм — Шумный — шестой, где прежде жил Тьяци, могучий йотун; на месте отчем невеста божья ныне светлая Скади живет. 12 Брейдаблик — Блесткий — седьмой, где Бальдр себе хоромину строил; мне же известно, что в этом месте нечестие — случай нечастый. 13 Химинбьёрг — Небогорье — осьмой двор, где Хеймдалль, известно, храмами правит; в хоромине ухоженной божий страж веселый пьет свой добрый мед. 14 Фолькванг — девятый, Ратный, где Фрейя наделяет местами в застолье: чтодневно из павших берет половину, другой же владеет Один. 15 Глитнир — десятый, Яркий, где златы опоры, серебра кровля, всяк день коротает, всякую тяжбу судит. 16 Ноатун — Корабельный — одиннадцатый, где Ньёрд уладил себе палаты, нет в нем изъяна, он князь человеков и в храмах высоких правит. 17 Кусты с травостоем высоким и лес в земле Видара вырос. Поспешно там спешится сын нестрашимый, и будет отмщен отец. 18 Андхримнир варит Сэхримнир-вепря в Эльдхримнир-чане — мясо прекрасно, но немногим известно, что этим эйнхериев кормят. 19 Жадного Гери кормит Родитель Ратей; но к войнам привыкший, оружием славный, жив Один вином — и только. 20 Мыслящий Хугин, кругоземно летают. Вернется ль, не знаю, Хугин ко мне; за Мунина больше тревожусь! 21 Тунд половодный воет, и волка Фернира рыба резвится; вброд же ту воду народу павших 22 Вальгринд — для мертвых врата — средь поля, свята в святых решетка; издревние врата, и вряд ли многим ведомы створов запоры. 23 Горниц пять сотен и сорок, как помню, — в обители Бильскирнир [35] есть: домом под кровлей, знаю, владеет чадо мое величайшим. 24 Дверей пять сотен и сорок, как помню, — в Вальгалле есть: в дверь каждую восемь воинов сотен выйдет на битву с Волком [36]. 25 Над залом Родителя Ратей Хейдрун-коза мед ее ярый льется в братину — тот мед не иссякнет вовек. 26 Над залом Родителя Ратей дуборогий олень листья Лерада ест и в Чан Кипящий, в начало всех рек, в Хвергельмир каплет с рогов [38]. 27 Доль и Ширь, Скорь и Ярь, Студь и Битвохоча, Мчица, Жрица, Рейн и Торопа, Болтунья и Рева, Старица и Копьекиша — вьются вкруг божьих сокровищ, — Гремуча и Луга, Вспуча и Круча, Жада и Ложетеча. 28 Двиною одна зовется, Быстриною — вторая, третья — Вода Велика, Млеча, Леча, Буча, Бегуча, Лють и Буря, Алчица, Волчица, Доль и Надежа, Бережа и Непрохожа; а Звонь и Молонья — людские реки, но ниспадают в Хель. 29 Через Кёрмт и Эрмт, через две Керлауги Тор поневоле вброд каждый же день — ходит теперь на судбище к Иггдрасиль-древу, ибо мост божий обложен огнем, святы воды вскипают. 30 Радый и Златый, Свет и Фыркун, Крепкожилый и Среброгривый, Сверк, Власопят, Златогрив, Легконог — вот кони, на коих асы каждый же день скачут теперь на судбище к Иггдрасиль-древу. 31 Тремя корнями тот ясень-древо на три страны пророс: Хель — под первым, хримтурсам — второй, под третьим — род человеков. 32 Белка по имени мысь Вострозубка снует по Иггдрасиль-древу, сверху она слово орла вниз темному Нидхёггу носит. 33 Две пары оленей вершину древа гложут, вытянув выи; Туротрор, Умерший, Мешкий и Чуткий. 34 И змей немало под Иггдрасиль-древом — больше, чем думают дурни иные; Пустошник и Подземельник — Могильного Волка дети, тоже Серый и Скрытень, Снотворец и Витень; мне же ведомо; ветви Древа им вечно грызть. 35 Иггдрасиль-ясень терпит страсти, коих не знают люди; олень объедает, ствол подгнивает, Нидхёгг терзает снизу. рог да подаст мне, тож Секирница и Протыка, Сечь и Сила, Страдь и Дружина, Мечезвоница и Копьемеча; а Защита и Щада, и Советница тоже пусть эйнхериям пиво подносят. 37 Ранний и Резвый разом берутся, солнце высоко возносят; у них же под мышками мехи кузнечные скрыли благие боги. 38 Щит Свалин, Студящий, — стоящий пред солнцем, перед блестящей богиней, и вот же, я знаю, когда упадет он, горы и море сгорят. 39 Лгун — имя волка, — который гонит ее, ясноликую, в чащу; второй — Ненавистник, исчадье Волка, бежит перед светлой невестой небес [40]. 40 Из мяса Имира земля содеяна, море — из крови его, горы — из кости, лес — из волосьев, из черепа — свод небес. 41 Мир из ресниц его Мидгард сынам человечьим, сделали боги благие, из мозгов же его сотворили благие тучных туч облака. 42 Заслужит милость всебожью и Улля, кто погасит огонь, ибо, как чаны подымут, тут чада асов увидят миры. 43 Челн досчаный в начале Скидбладнир строить пришли, корабль наилучший пресветлому Фрейру, достойному отпрыску Ньёрда. 44 Иггдрасиль — древо из древес наилучшее, Скидбладнир — лучший из стругов, Один — из асов, Слейпнир — из коней, Браги — из скальдов, из ястребов — Хаброк, а пес наилучший — Гарм. 45 Вот лик свой явил я чадам божьим, да явится помочь победных, дабы все асы вместе воссели на скамьи Эгира и Ганглери-странник, Вождь — мне имя, тож Шлемоносец, Друг и Сутуга, Третей и Захват, Высокий и Слепо-Хель, 47 Истый, Изменный, Истогадатель, Радость Рати и Рознь, тож Одноглазый, тож Огнеглазый, Злыдень и Разный, Личина и Лик, Морок и Блазнь, 48 Секиробородый, Даятель Побед, Широкополый, Смутьян, Всебог и Навь-бог, Всадник и Тяж-бог, — вовек не ходил я среди человеков, своих не меняя имен. 49 Ныне у Гейрёда я — Гримнир-личина; я же у Эсмунда был Мерин, впрягшийся в сани, Кормилец; я на тинге — Цветущий, я же в битве — Губитель; Ярый, Равный, Вышний, Брадатый, Посох и Щит для богов [45]. 50 Звал меня Сёккмимир Узд и Обузд, я же стар-йотуна перехитрил и победил я один на один славного Мидвиднир-сына. 51 Пьян ты, Гейррёд, пил-то без меры; и не помогут тебе ни я, ни эйнхерии, ни милость Одина — многое ты потерял. 52 Много сказал я, да мало ты помнишь; друг тебе недругом стал, вижу, друже, лежит на земле меч твой, и весь в крови. 53 Конец твой знаю: ныне же к Иггу, клинком упокоен, пойдешь; дисы в гневе; ныне дерзнешь ли на Одина глянуть, представ. 54 Один я ныне, доныне — Игг страшный, Сутуга — допрежде того, Сторожкий и Конунг, Сплетель и Тайный, Гаут и Мерин в богах, Снотворец и Витень — и все они, знаю, ныне во мне едины! вернутьсяМиф, который здесь упоминается, неизвестен. вернутьсяГримнир — «скрывающийся под маской». вернутьсяФорсети — «председатель тинга». Этот ас упоминается только в данном месте и в перечнях «Младшей Эдды» (где о нем говорится как о сыне Бальдра). вернутьсяГери и Фреки — волки Одина (Родителя Ратей). вернутьсяХугин и Мунин — вороны Одина («мысль и память»). В этой строфе Гримнир впервые отождествляет себя с Одином; его спасение зависит от того, удастся ли ему овладеть своими мыслью и памятью. вернутьсяТунд — река, окружающая Вальгаллу; рыба волка Фенрира — мировой змей Йормунганд. вернутьсяВоины Вальгаллы, т. е. эйнхерии, выйдут на битву с чудовищами, когда настанет конец мира. вернутьсяДалее, в строфах 27–28, перечисляются мифологические реки. Среди них называются и Рейн с Двиною. вернутьсяВ этой строфе перечисляются имена валькирий. вернутьсяНевеста небес — солнце; Лгун и Ненавистник — чудовищные волки, преследующие солнце. вернутьсяИвальди чада — карлики, изготовившие лучшие сокровища богов. вернутьсяО том, как боги собирались на пиру у морского великана Эгира, есть рассказы в обеих «Эддах». вернутьсяС этой строфы начинается знаменитый перечень (тула) имен Одина — его обличий, запечатлевающих различные его свойства. Перечисляя их, Один совершает акт самовоплощения. Как и в переводе, в оригинале одни из имен вполне прозрачны, другие скорее намекают на некий признак, чем его называют. вернутьсяИстории, которые упоминает в этой и следующей строфе Один, неизвестны. |
