— Может быть, он знает то, чего мы не знаем, — ответил Хэл. — И помнится мне, нечто подобное я говорил не так давно.

— Но ведь там же Псы! — вскрикнула Мэри.

— Сомневаюсь, что он хочет нам зла, — заявил Оливер. — Мы вытащили его из ямы, и он должен быть нам благодарен.

— С чего ты взял, что ему хотелось выбраться оттуда? — спросил Снивли. — Может, мы доставили ему массу неприятностей. Он может быть зол на нас.

— Во всяком случае, я знаю, — сказал Корнуэлл, — мы должны оседлать лошадей и приготовиться открыть ворота. Если что-то случится, мы сразу же пойдем галопом.

— Что, по твоему мнению, может случиться? — спросил Снивли.

— Откуда нам знать? — фыркнул Хэл. — Может, ничего и не случится, но мы должны быть настороже.

Джиб и Оливер уже поймали лошадей и седлали их. Остальные собирали упряжь и складывали вещи.

Лошади рыли копытами землю и мотали головами, недовольные тем, что их отвлекли от груды сена. Жестяное Ведро недвижимо стояло у костра.

— Вы только посмотрите на него, — с отвращением сказал Снивли. — Оно начало всю эту суматоху, а теперь делает вид, что не обращает на нас внимания. Отошло в сторону. Размышляет у огня. И не говорите мне, что оно чего-то ждет. Это возмутитель спокойствия — вот что это такое.

— Может, еще не пришло время, — тихо промолвил Джиб. — Не пришло время нам сниматься с места.

И внезапно это время настало.

Огненные колеса поднялись над восточной стороной горизонта. Они шипели и грохотали, и, когда оказались в зените, грохот сменился пронзительным скрежетом. Склонившись на бок, они устремились к замку. Их сияние затмило луну и залило двор замка ослепительным светом. Каждая трещинка, каждая морщинка древних каменных стен отчетливо предстали перед глазами, словно какой-то огромный карандаш, из которого било слепящее сияние, рисовал очертания замка на небе.

Корнуэлл и Джиб кинулись к вороту, который опускал мост через ров. Колесо со скрипом стало проворачиваться, и мост медленно опустился. Пламенеющие круги сошли ниже, все заполнилось светом, от которого слезились глаза. Они почувствовали, что воздух готов расплавиться. Круги поплыли под замком, едва не касаясь башенок, потом поднялись в небо и снова стали снижаться. Лошади, обрывая поводья, в ужасе метались по двору. Одна из них едва не влетела в костер и отпрянула, рассыпая снопы искр.

— Решетка поднята, и мост опущен, — сказал Корнуэлл. — Хватайте лошадей.

Но поймать их было не просто. Сгрудившись в кучу, они в панике рванулись к воротам. Корнуэлл кинулся наперерез одной из них, стараясь схватить ее. Но пальцы его лишь скользнули по уздечке. Взметнувшееся копыто ударило его в грудь, Корнуэлл скорчившись, отлетел в сторону. Полный ярости и разочарования, он вскочил на ноги. Лошади пронеслись по опущенному мосту и вылетели в долину. Ремни, крепившие мешок к одному из седел, распустились, и мешок свалился, когда лошадь, взбрыкнув, встала на дыбы.

Вцепившись Корнуэллу в руку, Хэл заорал:

— Уходим! Уходим отсюда!

Остальные уже переходили мост. Енот бежал впереди всех, мечась из стороны в сторону и поджав хвост.

— Посмотри на него, — с отвращением сказал Хэл. — Этот Енот всегда был трусом.

Пространство перед замком было освещено так ярко, словно солнце стояло в зените; огненные круги непрестанно вращались, и в долине, словно сумасшедшие, плясали свет и тень.

Корнуэлл увидел, что мчится куда-то, бежит, даже не сознавая, что именно делает: просто он бежал потому, что бежали остальные, ведь ничего больше не оставалось делать; бежать — было единственным, что имело смысл. Прямо перед ним мчалось Жестяное Ведро, и, несмотря на все смятение, Корнуэлл чуть не расхохотался, видя, как металлическое создание перебирает своими тремя ногами. Пользоваться тремя ногами, успел отметить он про себя, ужасно неудобно.

Нигде не было видно ни лошадей, ни Адских Псов. Так и должно быть, прикинул он. При первом же появлении огненных колес они кинулись врассыпную — и скорее всего дня три будут мчаться без остановки.

Внезапно все, кто бежал перед ним, мгновенно исчезли из виду, словно провалились куда-то. Попали в ловушку, подумал Марк. Упали куда-то. Он попытался сдержать бег, но, прежде чем успел это сделать, земля исчезла из-под его ног, и он полетел в пустоту. Но пролетел Марк всего несколько футов, шлепнулся на спину, и у него перехватило дыхание.

Рядом с ним завопил Снивли:

— Это чертово Ведро — оно свалилось мне на голову!

— Марк, — подала голос Мэри, — с тобой все в порядке?

Он увидел склонившееся над ним ее лицо и попытался принять сидячее положение.

— Со мной-то все нормально, — сказал он. — Что случилось?

— Мы провалились в какую-то яму, — сказала Мэри.

На четвереньках подполз Хэл.

— Лучше нам не высовываться отсюда, — сказал он. — Отличное укрытие, так что сидите на корточках.

— Там, наверху, уже с полдюжины колес, — сказала Мэри.

— Не могу поверить, — сказал Хэл, — что они явились из-за нас. Они собираются вокруг замка.

— Лошади пропали, — откуда-то из темноты ямы сказал Джиб. — И наши припасы вместе с ними. Мы остались голые и босые в этой пустыне.

— Какие-то мешки они сбросили, — припомнил Оливер, — что-то у нас осталось.

Снивли отчаянно взвыл:

— Да слезь ты с меня, куча железа! Дай мне встать!

— Пойду посмотрю, что там с ним делается, — сказал Хэл.

Корнуэлл огляделся. Стены ямы или канавы, как бы ее ни называть, были высотой футов в пять, и давали им надежное укрытие от ослепительного света, исходившего из кругов пламени.

Прикинув, в какой стороне находится замок, он осторожно высунул голову. Как Мэри и говорила, колес в небе прибавилось. Они вращались над замком, заливая его ослепительным светом. Грохот сменился низким ревом, от которого в теле возникала дрожь и гудело в голове. Марк увидел, как одна из башенок замка покачнулась и рухнула. Грохот обвала был слышен даже сквозь непрестанное гудение колес в небе.

— Всего их пять, — сказала Мэри. — Ты хоть догадываешься, откуда они взялись?

Он не ответил ей, ибо кто мог что-то знать об этом? Колдовство, подумал он, но ничего не сказал, припомнив, с какой насмешкой посмотрел на него Джонс, заметив, что, когда человек сталкивается с ситуацией, в которой не может разобраться, он начинает говорить о колдовстве. Но в памяти людей не было ничего подобного. И в древних рукописях, прочитанных им, ни о чем подобном не упоминалось… хотя, минутку, остановил он себя, черт возьми, минутку — кое-то все-таки упоминалось там, где меньше всего можно было ожидать. В Книге пророка Иезекииля, глава первая. Марк попытался точно припомнить текст, но не смог, хотя в памяти всплыло, что там шла речь не только об огненных колесах. Надо было, сказал он себе, меньше сидеть над древними рукописями, а почаще заглядывать в Библию.

Колеса образовали круг как раз над стенами замка и стремительно закружились, пока не слились в одно огненное кольцо, вращающееся над древними строениями. Низкий гул перешел в грозный рев по мере того, как колеса убыстряли вращение, стягиваясь все ближе и опускаясь почти до крыш замка.

Башни и башенки крошились и обваливались, сквозь грозный гул был слышен грохот осыпающейся кладки. Из огненного колеса ударили синие молнии, раздался гром такой оглушительной силы, что, казалось, вся земля содрогнулась и подпрыгнула.

Инстинктивно Корнуэлл вскинул руки, чтобы защитить голову, но, пораженный открывшимся зрелищем, остался стоять. Мэри тесно прижалась к нему, и справа и сзади от него кто-то — скорее всего, Снивли, подумал он, — тихонько поскуливал от страха.

Воздух полыхал от молний и блеска огненного колеса, земля качалась у них под ногами, и грохот стоял такой, что, казалось, от него могут треснуть кости.

В центре огненного круга поднялось огромное облако, и Корнуэлл понял, что это пыль от рухнувших стен.

Все кончилось внезапно. Огненное колесо легко поднялось в небо и разделилось на пять небольших светящихся кругов, которые стремительно унеслись вверх, держа путь к востоку. Через несколько секунд их уже не было видно.