2 А враг и вправду озверел. Ну да — еще бы! Он от отчаянья так смел, От смертной злобы. Вцепился в горло кирпича, Засел в рейхстаге. Животный страх, страх палача В его отваге. Стране измученной своей Вцепился в горло, Когда он гнал на фронт детей Жестоко, подло. Мне не забудется оно, Нет, не легенда, — Документальное кино, Дней давних лента, Где Гитлер — злой комедиант, Что на парадах Все клялся — «Киндер!», «Фатерлянд!» — В своих тирадах. С потухшим взглядом мертвеца, Вдоль всех скользящим, На гибель отправлял юнца Перстом дрожащим… Перед историй ответ Теперь он держит… 3 Гром канонады. Свет ракет И вой и скрежет. Дождались бы жена, и мать, И дочь в кроватке. Как это страшно — умирать В последней схватке… От всей войны, от всех утрат, От дымных ветров Осталось триста шестьдесят Последних метров. Земля вокруг обожжена. Бьют минометы. И каждый метр, как вся война, Ее все годы. 4 Не так уж много было их, Тех, что в атаку В последний час, в последний миг Рвались к рейхстагу, Когда жгли небо добела «Катюш» расчеты. Рейхстаг не армия брала, — Всего лишь роты. Броском, ползком они дрались На смертной трассе. Меж ротами оборвались Прожилки связи. Нет связи ни с одним КП, Нет связи с миром, И каждый воин сам себе Стал командиром. Он под огнем один за всех Решал задачи, Как полководец и стратег Своей удачи. Да, по количеству солдат Был штурм рейхстага Не то, что бой за Сталинград. И все ж, однако, Сраженья всей войны святой Четырехлетней Мы все вели за этот бой, Наш бой последний: Под Сталинградом, и в Крыму. И под Каховкой, И были залпы все к нему Артподготовкой. И все войска вошли в состав Тех рот и взводов, Святой порыв свой им отдав И мощь походов. И даже тот, кого наш враг Считал убитым, К рейхстагу рвался в их рядах По камням битым. И стали тысячи часов Одним мгновеньем, Смертельных тысячи боев — Одним сраженьем. И всю войну прошел солдат Страны Советов За эти триста шестьдесят Последних метров. 5 И вот ворвался он в рейхстаг, Наш русский парень, И снова бой за каждый шаг, За каждый камень. За каждый лестничный проем, За каждый выступ, Что, словно крепость, мы берем, Идя на приступ. Грохочут залпы тяжело, Как брызги, стекла… Плечо осколком обожгло, Кровь хлещет мокро. Ни грамма ваты, ни бинта, И все ж — да что там! — Нет, не оставит он поста За пулеметом. К стене прижался тем плечом, Весь бел под каской, Зажата рана кирпичом, Как перевязкой. Он в тыл отсюда не уйдет В час долгожданный. И хлещет жарко пулемет, Как кровь из раны. 6 Теперь О самом дорогом — О нашем Знамени Победы. Ведь в каждом стяге полковом Нам виделись его приметы. И все ж мы верили молве, Что не в Калуге, не в Рязани — То Знамя именно в Москве Шьют из особой, Дивной ткани. Старались мы определить В запале нашей детской веры И бахрому его, и нить, И грандиозные размеры. Когда ж мы вышли на рейхстаг, Когда рвались к его колоннам, Наш каждый взвод Держал свой флаг Пока что скромно зачехленным С надеждой тайной, что в дыму, В огне израненной планеты Случится именно ему Стать главным Знаменем Победы. Сатин тех рядовых знамен, Как небывалая отвага, Не к куполу был прикреплен, К колоннам вражьего рейхстага. Алели флаги те в ночи, Еще достойно не воспеты, — Живые, первые лучи Большого Знамени Победы. И, наконец, взошло оно! Над куполом затрепетало, Так высоко вознесено, Что вся планета увидала! Казалось бы, — простой сатин, А излучает столько света. Да, после всех лихих годин Как хороша она — Победа! |
