Но если все, чего Кио достигал с помощью высочайшего мастерства и специальной аппаратуры, можно назвать «благородным обманом», то финальный номер был просто самым настоящим... обманом!

Каждое выступление Кио заканчивалось тем, что он садился в автомобиль, прощался и уезжал с арены. И буквально через мгновение появлялся из противоположного прохода и приветствовал зрителей.

Даже знатоки иллюзионных фокусов не могли объяснить «раздвоения» Кио.

А это всего-навсего была настоящая мистификация, для осуществления которой, правда, тоже использовалась «специальная аппаратура». Ею служил брат Эмиля Кио, очень на него похожий и с помощью гримера превращавшийся в практически не отличимого двойника.

(6-23-10)

Октябрь 1917 года принес эсерке Фанни Каплан избавление от вечной каторги, которую она с 1907 отбывала за участие в революционной деятельности. Но на свободу она вышла тяжело больной и полуслепой.

...30 августа 1918 года Каплан (если, конечно, это была она, что малоправдоподобно) стреляет в Ленина, приехавшего на завод Михельсона.

На следствии Каплан признала себя виновной (?). И без всякого суда ВЧК выносит постановление — расстрелять ее и немедленно. «Возмездие свершилось. Приговор был исполнен. Исполнил его я, собственноручно», — написал в своих воспоминаниях Мальков Павел Дмитриевич (1887-1965), старый большевик, матрос Балтийского флота, комендант Московского Кремля, а в прошлом Смольного.

Мальков не только казнил Фанни Каплан, но даже «кремировал» ее.

Происходило это все в кремлевском саду, в присутствии поэта Демьяна Бедного, который, как вспоминал потом Мальков, помогал ему вершить «праведный суд».

Выстрелом в затылок Мальков убил Каплан, потом они засунули ее в бочку, облили керосином и сожгли. «И если бы история повторилась, если бы вновь перед дулом моего пистолета, — написал Мальков, — оказалась тварь, поднявшая руку на Ильича, моя рука бы не дрогнула, спуская курок, как не дрогнула она тогда...»

Твердый в борьбе с врагами он и сам был причислен к «врагам народа». Но и после 17 лет гулаговской жизни Мальков остался верным ленинцем, за что к 70-летию получил орден Ленина.

(6-29-3)

На могиле Брежневой Наталии Денисовны (1886-1975), матери Л.И.Брежнева, стоит высокая гранитная стела, на ней урна и свисающее траурное покрывало.

Когда я впервые оказался у этого величавого своей строгой простотой надгробия, то вспомнил памятник на могиле... матери Сталина. Подумалось, как же они похожи эти два памятника! Но в Тбилиси был много лет назад и, не полагаясь на память, решил получить документальное подтверждение.

И вот оно — фотография, присланная из Грузии.

Сходство памятников матери генерального секретаря ЦК КПСС Брежнева и матери генерального секретаря ЦК ВКП (б) Сталина впечатляет. И, несмотря на все имеющиеся различия, трудно отделаться от вопроса: так было задумано, или это случайное совпадение?

Автор памятника Брежневой скульптор В.А.Сонин, которому я задал этот вопрос, сказал, что ни самого памятника матери Сталина, ни репродукций с его изображением никогда не видел...

Значит, это — Его Величество Случай.

(6-28-1)

Этот афоризм древнегреческого врача Гиппократа скульптор Манизер Матвей Генрихович (1891-1966) воплотил в мраморе, создав композицию из двух аллегорических фигур: молодой скульптор, погруженный в творческие раздумья, отвернулся от склонившейся к нему прелестной девушки.

..Памятник был сделан в 1946 году, небольших размеров, так как Манизер задумал его как эскиз авто надгробия.

И когда этот большой Мастер, удостоенный звания народного художника СССР и трех Государственных премий, ушел из жизни, его сын и ученик О.М.Манизер увеличил памятник-эскиз в размере, отлил в бронзе и установил на могиле отца.

(6-37-1)

В начале 70-х я сопровождал в поездке по Польше группу читателей нашего журнала «Наука и жизнь», победителей конкурса «Знаете ли вы Польшу?».

В Варшаве, когда нас размещали в гостинице «Бристоль», портье, передавая мне ключ от номера, с гордостью сообщил, что именно в нем останавливался «ваш Эренбург», а рядом жил «сам Пикассо».

Приехав в Москву, решил проверить, не прихвастнул ли портье. Оказывается нет. Более того, нашел у Эренбурга историю создания портрета, который украшает его Собрание сочинений:

«В 1948 году, после Вроцлавского конгресса, мы были в Варшаве. Пикассо сделал мой портрет карандашом; я ему позировал в номере старой гостиницы «Бристоль». Когда Пикассо кончил рисовать, я спросил: «Уже»? Сеанс показался мне очень коротким. Пикассо рассмеялся: «Но я ведь тебя знаю сорок лет...»

Портрет Пикассо мне кажется не только очень похожим на меня (лучше сказать — я похожу на рисунок), но и глубоко психологическим».

Pour toi, mon Ami (Для тебя, мой друг) написал художник на рисунке....

На надгробном памятникеЭренбургу Илье Григорьевичу (1891-1967) портрет сделан по рисунку Пикассо.

(7-1-8)

На имя председателя Исполкома Моссовета поступило письмо за подписью заместителя управляющего делами ЦК КПСС, который просил разрешить захоронить на Новодевичьем кладбище Павлову Нину Андреевну (1911-1970), супругу управляющего делами ЦК КПСС.

Опытный градоначальник, понимая, что в данном случае все уже предрешено и от него ничего не зависит, пишет на прошении, чтобы сохранить видимость собственной значимости, снисходительную резолюцию «могущественного» человека:

«Надо как исключение разрешить».

 (7-1-18)

«Кто построил Эйфелеву башню?» Спросите любого, и он, наверняка, скажет — Эйфель. Ничего в этом удивительного нет, ведь в самом вопросе уже содержится ответ.

А поинтересуйтесь, кто автор Останкинской телевизионной башни?

И хотя эта одна из самых высоких в мире башен (533 метра) стоит у нас, в Москве, да к тому же по историческим меркам построена совсем недавно, уверен, вопрос об ее авторстве придется задавать очень и очень многим (исключая, понятно, узких специалистов), прежде чем услышим верный ответ: Никитин.

Да, это Никитин Николай Васильевич (1907-1973), выдающийся ученый в области строительных конструкций, доктор технических наук, отмеченный Ленинской и Государственной премиями.

На его созидательном счету еще и такие уникальные сооружения:

высотные здания в Москве (они стоят на фундаментах его конструкции),

Московский университет на Ленинских горах (он главный его конструктор),

монумент «Родина-мать» на Мамаевом кургане (это его конструкция),

Центральный стадион им. В.И.Ленина в Лужниках (его конструкция)...

Авторитет Никитина был так велик, что японцы предложили ему построить Токийскую телевизионную башню высотой... 4 километра! Полезная площадь этого супергиганта позволила бы поселить в нем целый город с полумиллионным населением.

Идея увлекла Никитина, и он уже приступил к проектированию, но после того, как заказчик «опомнился» и стал снижать высоту, доведя ее постепенно до 550 метров, Никитину стало неинтересно, и работу он прекратил...