«Ничто не сходит с рук…» Ничто не сходит с рук: ни самый малый крюк с дарованной дороги, ни бремя пустяков, ни дружба тех волков, которые двуноги. Ничто не сходит с рук: ни ложный жест, ни звук — ведь фальшь опасна эхом, ни жадность до деньги, ни хитрые шаги, чреватые успехом. Ничто не сходит с рук: ни позабытый друг, с которым неудобно, ни кроха муравей, подошвою твоей раздавленный беззлобно. Таков проклятый круг: ничто не сходит с рук, а если даже сходит, ничто не задарма, и человек с ума сам незаметно сходит… 26 июля 1972 Переделкино «Травка зеленеет…» 1 Травка зеленеет, солнышко блестит. Боль моя умнеет — громко не грустит. Сосны шелушатся. Время, стало быть. В это не вмешаться, не остановить. Старый мой товарищ, ты со мной давно в споры не встреваешь — просто пьешь вино. Я ценю за это доброту твою. Никаких советов тоже не даю. Если в жизни туго, поучать грешно. Улучшать друг друга — это же смешно. Что-то не свершилось, нам обоим снясь, и отшелушилось незаметно с нас. Что тебя так давит, что невесел, квел? Шелуха спадает — остается ствол. Есть еще опушки, где грибов не счесть. Есть Россия, Пушкин, наши дети есть. Есть на соснах белки, солнышко в окне, что-то на тарелке и чуть-чуть на дне. 2 В мире, нас отуманившем рознью, будто бы одурью, быть со старым товарищем — как вернуться на Родину. Мы друг друга не предали, хоть и жили так розно. Две судьбы — две трагедии. Все трагедии — сестры. Ты сутулый и худенький. Ты, как я, безоружен, и прекрасен на кухоньке холостяцкий наш ужин. Никакая не исповедь, никакая не проповедь. Просто все можно высказать, надо только попробовать. Я гляжу на товарища с чистотой изначальной. Для других — тарабарщина — разговор двупечальный. Дружбу мы не утратили, хоть и было нетрудно. Миллионы приятелей означают — нет друга. Зрелость зряшно не мечется. Кто созрел, тот не алчет мыслить слишком космически, словно мальчик-глобальчик. Что глобальничать суетно, шумно, вроде Петрушки? Как-то хочется сузиться до огромности дружбы не с абстрактною вечностью, не с абстрактным земшаром, не вообще с человечеством, а с товарищем старым. И среди всякой низости, изощренно лукавой, чувство истинной близости несравнимо со славой. з В дружбе не надо пешек, в дружбе не надо ферзей, но танцевать, как от печек, надо всегда от друзей. И безо всяких «надо», просто, без ничего, дружба — не чувство стада, — чувство себя самого. Люди сильны друг другом. Да не обманет их лезущий вверх по трупам бывших друзей своих. Люди сильны друг другом. Чтобы с друзьями срастись, не обязательно цугом, холкою в холку плестись. Люди сильны друг другом, спаянностью несходств, а не безличным хрюком, — ибо они не скот. Люди сильны друг другом, так, словно Севером — Юг, так, словно пахарь — плугом, так, словно пахарем — плуг. Люди сильны друг другом. Что равнодушья мерзей? Люди сильны испугом вдруг потерять друзей. В битвах и перед казнью или на Млечном Пути люди сильны боязнью в чем-то друзей подвести. В лица друзей каменья — это по морде себе. Люди сильны неуменьем друга предать в беде. Сколько утрат у России, — водкою их не запить! Люди сильны бессильем мертвых друзей забыть. Август 1972 |
