Я напишу о Вас «Журналу для всех», «России» и «Жизни». — Эти письма неизвестны. Может быть, Чехов не стал их писать, не получив от Гославского ответа.

…в «России» ~ хорошо платят и порядки хорошие. — В «Новом времени» отношение Чехова к амфитеатровскому органу вызывало тревогу. К. С. Тычинкин писал Суворину 30 июня 1899 г.: «Сейчас Алексей Алексеевич <сын Суворина> сообщил мне две очень неприятные для „Нового времени“ вещи: по сведениям, полученным им от Гольдштейна и, кажется, Табурне (?) (я не знаю этого господина), оказывается, что „Россия“ купила два рассказа, — один у Льва Толстого, а другой у Чехова. Хочется думать, что это утка, пущенная тамошней редакцией для обеспечения своего положения. Вряд ли пошел бы на сделку с Амфитеатровым Чехов даже и на такой почве; к „Новому времени“ у него симпатий нет, но не в такой степени» (ЦГАЛИ, ф. 459, оп. 1, ед. хр. 4316, л. 20). Предполагая «утку», Тычинкин был прав.

С редактором «Нивы» я знаком очень мало… — Редактором «Нивы» с 1897 г. был, при издателе А. Ф. Марксе, Р. И. Сементковский. Он вспоминает свое недолгое знакомство, одну беседу с Чеховым: «С Антоном Павловичем столкновение? Не может быть, — воскликнет всякий, кто знавал этого мягкого, доброго человека. Однако столкновение у меня с ним было, и вот по какому поводу. Покойный издатель „Нивы“, А. Ф. Маркс, как известно, приобрел сочинения Чехова, и, следовательно, надо было их собрать и издать. Чехов их сам редактировал, причем выкидывал много, очень много, между прочим и такие вещи, которые Марксу нравились. Я тогда состоял редактором „Нивы“, и по этому поводу у меня с Чеховым произошел разговор. Как писатель, я, понятно, был на его стороне. Улыбаясь своею кроткою улыбкою, Чехов мне говорил, что писатель не родится готовым, как Минерва из головы Юпитера, что он постепенно развивается и вырабатывается, так что ему иногда может быть стыдно за прежние его произведения. Только сам писатель может быть судьей в вопросе, что должно и не должно войти в собрание его сочинений. Нельзя от него требовать, чтобы он включал то, что уже не может признать ни художественным, ни даже просто грамотным. „Чехонте“ мог многое написать, чего „Чехов“ никогда не напишет. Конечно, напечатанное нельзя уничтожить, но если бы произведения его сохранились только в виде рукописей, то он немедленно сжег бы то, что теперь вымарывает красным карандашом. Пусть библиографы и критики соберут вычеркнутое, чтобы уяснить себе ход его творчества (они ведь любят заниматься пустяками, — рассмеялся Чехов), но публике это никогда не должно быть предложено. Писатель должен давать читателю только то, что он в своих произведениях признает лучшим.

Прав ли я? — спросил меня в заключение Чехов, мягким движением положив свою руку на мою.

Я ничего не ответил, но благодарно взглянул на него за то, что он так честно и высоко держит знамя писателя. Других столкновений у меня с ним не было» (Р. И. Сементковский. Встречи и столкновения. — «Русская старина», 1911, № 12, стр. 521–522).

2962. М. П. ЧЕХОВОЙ

1 декабря 1899 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма, т. V, стр. 459–460.

Открытка. Год устанавливается по почтовым штемпелям: Ялта. 1 XII. 1899; Москва. 5 XII. 1899.

Ответ на письмо М. П. Чеховой от 27 ноября 1899 г.; М. П. Чехова ответила 7 декабря (Письма М. Чеховой, стр. 138–140).

Я вышлю Раевской фотографию… — М. П. Чехова писала: «Вчера из театра зашли ко мне чай пить Раевская, Книппер и Немирович. Сидели долго, все разговаривали, было симпатично. Просили меня, чтобы я написала тебе насчет того, чтобы ты не отдавал „Дяди Вани“ в Петербург. Хотят ехать сами туда постом. Впрочем, тебе послал телеграмму Немирович насчет этого. Пожалуй, и в самом деле не стоит теперь отдавать в середине года — поздно, мало пойдет, да, пожалуй, еще неудачно. Будь уж китом Художественного театра. Раевская просит тебя прислать ей карточку с надписью. Пришли, пожалуйста, она очень старается в твоих пьесах». 7 декабря М. П. Чехова послала брату адрес Раевской, и он выслал ей фотографию с надписью: «Евгении Михайловне Раевской на добрую память от автора „Чайки“ и „Дяди Вани“. Антон Чехов. 99. 24/XII» (Музей МХАТ; ПССП, т. XX, стр. 342).

Попроси Ольгу Леонардовну приехать к нам в Ялту… — О. Л. Книппер гостила в Ялте летом 1900 г.

Не знаю, как здоровье Толстого. — У Толстого были тяжелые приступы желчнокаменной болезни. См. письмо 2983 и примечания^* к нему.

2963. В. М. ЛАВРОВУ

2 декабря 1899 г.

Печатается по автографу (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: «Красный архив», 1929, № 6(37), стр. 190, с неверным обозначением года: 1900. Дата уточнена в ПССП, т. XVIII, стр. 273.

Год устанавливается по ответному письму В. М. Лаврова от 15 декабря 1899 г. (ГБЛ).

Письмо Чехова разминулось с письмом В. М. Лаврова от 29 ноября 1899 г. (ГБЛ).

Книгу получил уже давно… — Речь идет о книге: П. П. Золотарев. Флора садоводства. Изд. 2. М„1896. Лавров послал ее Чехову с надписью: «Дорогому другу Антону Павловичу Чехову в поощрение его садовнических стремлений от В. Лаврова. 21 II — 1899» (Чехов и его среда, стр. 345. Книга хранится в Ялтинском доме-музее). Лавров спрашивал: «Послал я тебе книжку. Получил?»

…Фома Петрович… — ялтинский знакомый Чехова и Лаврова.

Напиши же, когда ждать тебя… — Лавров писал: «Ужасно мне хочется в Ялту. Те два месяца, которые я провел там в нынешнем году, теперь мне представляются каким-то сказочным сном».

Софье Федоровне — жене Лаврова.

Виктору Александровичу — Гольцеву.

Митрофану Ниловичу — Ремезову.

2964. М. П. ЧЕХОВОЙ

2 декабря 1899 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: ПССП, т. XVIII, стр. 272–273.

Год устанавливается по времени выхода в свет первого тома марксовского издания.

М. П. Чехова ответила 7 декабря 1899 г. (Письма М. Чеховой, стр. 139–140).

У Маркса вышел первый том. — Как сообщает каталог книжной летописи, первый том (Антон Чехов. Рассказы. С.-Петербург. Изд. А. Ф. Маркса) вышел 16–23 ноября. Для отдельной продажи том вышел в середине декабря (см. примечания к письму 2979^*).

2965. Вл. И. НЕМИРОВИЧУ-ДАНЧЕНКО

3 декабря 1899 г.

Печатается по автографу (Музей МХАТ). Впервые опубликовано: с пропусками — Письма, т. V, стр. 462–464; полностью — ПССП, т. XVIII, стр. 275–277.

Год устанавливается по телеграмме Вл. И. Немировича-Данченко от 27 ноября 1899 г. (см. примечания к письму 2958^*) и по его письму от 28 ноября (ГБЛ; Ежегодник МХТ, 1944, стр. 125–127), на которые отвечает Чехов.

…пришел ответ от Карпова. — См. письмо 2958 и примечания^* к нему.

Ты боишься Суворина? — Немирович-Данченко писал: «Явилась мысль (конечно, Вишневскому) ехать на Великий пост в Петербург <…> Хотим взять Александринский театр. Начинаем ковать. Немножко, чуть-чуть, боюсь Суворина. Потерпит ли он такого конкурента? Хотя его репертуара мы трогать не будем».

Я читал рецензию о «Д<яде> В<ане>» только в «Курьере» и «Новостях дня». В «Русских вед<омостях>» видел статью насчет «Обломова», но не читал… — Рецензия в «Курьере» — № 297 и 299, 27 и 29 октября, подпись — ин(Фейгин); в «Новостях дня» — № 5898 и 5899, 26 и 27 октября (автор Н. Е. Эфрос); в «Русских ведомостях» — № 298 и 325, 28 октября и 24 ноября — И. Н. Игнатова «Семья Обломовых». Немирович-Данченко писал: «Не знаю — какие рецензии ты читал. Читал ли в „Театре и искусстве“? Хорошая статья Эфроса. Читал ли фельетон Игнатова в „Русских ведомостях“ „Семья Обломовых“, к которой он причисляет Войницкого, Астрова и Тригорина. Эту параллель с Обломовым уже проводил весною Шенберг (Санин). Я же как-то не чувствую ее. Она мне кажется однобокою. Читал ли фельетон Флерова в „Московских ведомостях“, старательный и вдумчивый, не без умных мыслей, но без блесток критической проникновенности? И, наконец, фельетон Рокшанина в „Новостях“? Это, кажется, всё, что было заметного, если не считать недурной рецензии Фейгина — в „Курьере“ и „Русской мысли“, — недурной, но односторонней. Любопытно по невероятному упрямству отношение к „Дяде Ване“ профессоров Московского отделения Театрально-литературного комитета. Стороженко писал мне в приписке к одному деловому письмецу: «Говорят, у Вас „Дядя Ваня“ имеет большой успех. Если это правда, то Вы сделали чудо». Но так как чудесам профессора не верят, то они говорили в одном кружке так: «Если „Дядя Ваня“ имеет успех, то это жульнический театр». Никак не могу уловить смысла этого эпитета. Вероятно, у Стороженко предположение, что публика наша проводится сначала в какие-то кулуары, где ее опаивают гашишем и одурманивают опием».