Вы упрекаете меня в вероломстве… — А. И. Суворина ответила: «Так и вышло, милый Антон Павлович, как я предполагала, что Вы найдете в моем письме упрек, а между прочим там этого нет и не могло быть. <…> Вы спрашиваете, что мог бы сделать искренний любящий человек. Ах, как много всегда может делать такой человек! — по-моему. Что я Вас буду учить? Вы будете на праздниках в Москве, он непременно хочет к Вам приехать туда. Теперь же Вы, вероятно, тоже знаете, его ожидает „суд чести“. Как страшно! правда? Особенно если эта честь находится в таких честных руках, как Потапенко, Ухтомский и компания… Ну, пусть судят. Амфитеатров, тоже как и Ваш Потапенко, тоже ушел и тоже, кажется, будет судить. Правда, честные люди? И главное, либеральные эти двое людей. Я и теперь повторю, что А. С. бескорыстен и добр до глупости».

Теперешнее настроение произошло не сразу… — См. письмо 2725.

Я писал ему об этом… — См. письмо 2667.

К 10–15 апреля, как бы ни было, я поеду в Москву… — Чехов получил в Мелихове телеграмму А. И. Сувориной о выезде Суворина — см. примечания к письму 2762^*.

2700. М. П. ЧЕХОВОЙ

29 марта 1899 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: ПССП, т. XVIII, стр. 121.

Год устанавливается по упоминанию о предстоящем получении денег от А. Ф. Маркса, об обсуждении «Дяди Вани».

Ответ на два письма М. П. Чеховой от 26 марта 1899 г. (Письма М. Чеховой, стр. 112–115).

…я писал тебе уже… — См. письмо 2664.

Если тебе нравится дом Евреинова, то очень хорошо, покупай… — М. П. Чехова в первом письме писала брату о предложении «некоего Евреинова, учителя художественных классов Строгановского училища». Покупка не состоялась.

Что касается «Дяди Вани», то я ничего не буду ни писать, ни телеграфировать… — М. П. Чехова писала во втором письме: «Сейчас был у меня Владимир Иванович Немирович-Данченко по делу вот по какому. Он хотя и состоит членом Театрального комитета, но давно уже там не был. Он слышал от Веселовского и Ивана Ивановича Иванова, что твою пьесу „Дядя Ваня“ одобрили для представления на Малой сцене, но с тем, чтобы ты ее изменил, т. е. некоторые места в пьесе, и тогда снова отдал бы ее на утверждение. Так как Художественный театр был огорчен, что пьеса пойдет на Малой сцене, то Немирович и решил так: переделывать ты пьесу не станешь, а он в своем театре поставит ее без переделки, потому что находит ее великолепной и т. д. Станиславскому она нравится больше „Чайки“. Протокол насчет переделки „Дяди Вани“ ты получишь еще не скоро, поэтому Владимир Иванович просит тебя сделать запрос телеграммой в комитет: одобрена ли твоя пьеса и как? И потом, если ты согласен дать ее в Художественный театр, то тоже скорее телеграфировать Владимиру Ивановичу, т. к. репертуар и распределение ролей должны состояться весной. Насколько все артисты Художественного театра грустили, что пьеса пойдет не у них, я видела, когда была у Федотовой на вечере. Меня Немирович очень просил, чтобы я тебе сейчас же написала, он почему-то думает, что это будет успешнее. Ответь ему, пожалуйста. Он очень взволнован». По-видимому, все переговоры о том, чтобы забрать «Дядю Ваню» из Малого театра и передать Художественному, велись лично. 9 мая Чехов из Мелихова известил И. М. Кондратьева: «Кстати, сообщаю Вам, что пьесу свою „Дядя Ваня“ я отдал Вл. Ив. Немировичу-Данченко для Художественного Общедоступного театра (сезон 1899–1900)» (см. письмо 2745). В дневнике В. А. Теляковского, директора императорских театров, записано 1 марта 1899 г.: «В час дня собрались артисты драматической труппы для чтения новых пьес. Прочли пьесу Чехова „Дядя Ваня“, пьеса всем понравилась и решено по просмотре ее Комитетом литературно-театральным внести в репертуар будущего сезона» (ЛН, т. 68, стр. 512). Это обсуждение в Комитете состоялось 8 апреля 1899 г.; как пишет в своих воспоминаниях Теляковский, «пьеса была Комитетом рассмотрена и забракована, о чем и составлен протокол, копия с которого была вручена автору. А. П. Чехов, по моей просьбе, подарил мне этот любопытный документ в полную собственность, со своими пометками». Приведя текст протокола от 10 апреля 1899 г., подписанного председателем Н. И. Стороженко, членами А. Н. Веселовским и И. И. Ивановым (третий член комитета, В. И. Немирович-Данченко, не явился на заседание), Теляковский далее писал: «Мне представилось необходимым переговорить с Чеховым о том, как поступить дальше: поднимать ли историю и жаловаться на Комитет директору или ставить пьесу помимо Комитета с разрешения директора. Надо было знать взгляд самого автора на этот неприятный инцидент» (В. А. Теляковский. Воспоминания. М. — Л., 1965, стр. 96). В дневнике Теляковского записано (13 или 14 апреля): «Заходил сегодня А. Чехов говорить по поводу „Дяди Вани“ и забраковки этой пьесы Комитетом. Чехов просил не подымать шума из-за этого факта. Переделывать он ничего не хочет, ибо пьеса эта издана уже пять лет назад. Обещал написать для Малого театра новую пьесу к осени» (ЛН, т. 68, стр. 512). Сохранилась также записка Теляковского Чехову от 13 апреля 1899 г., с приглашением зайти — «переговорить о Вашей пьесе» (ГБЛ; на бланке управляющего московской конторой императорских театров).

В «Сверчке» за 1883 г. много превосходных рисунков Николая. — Чехов просматривал «Сверчок» в связи с подготовкой марксовского издания (см. письмо 2696). Н. П. Чехов был сотрудником «Сверчка».

Я решил собрать все рисунки Николая… — Это намерение не было осуществлено.

2701. В. В. РОЗАНОВУ

30 марта 1899 г.

Печатается по автографу (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: ПССП, т. XVIII, стр. 123–124.

Год устанавливается по помете Чехова («99, III») на недатированном письме В. В. Розанова (ГБЛ), на которое Чехов отвечает; ответ Розанова — на его книге «Литературные очерки», подаренной Чехову (ТМЧ; «Приазовская речь», 1910, № 44, 19 января).

…насчет моего участия в «Торгово-промышленной газете» ~ ничего определенного. — Розанов писал: «При „Торгово-промышленной газете“ открылись литературные приложения, первый образец которых позволяю себе предложить Вашему вниманию. Организация этого дела поручена мне. Цель — чисто воспитательная. Было бы желательно что-нибудь получить от Вас, на условиях, какие Вы назначите». От имени этой газеты к Чехову еще в 1897 г. обращался Мих. Федоров (ГБЛ).

Розанов в ответ на письмо Чехова послал свою книгу «Литературные очерки» с надписью: «Глубокоуважаемому Антону Павловичу Чехову на добрую память от автора. 8 мая 99 г. Спасибо Вам за милое и прекрасное письмо, дай бог здоровья и поправления. Простите, что не ответил: тысяча причин, из коих недостаток времени сосредоточиться такой, как бы не было чернил в чернильнице, т. е. столь же непереступаемый. Хотел бы Вашему приятелю послать „Религию культуры“, где объяснена моя точка зрения на пол, да ни одного экземпляра не осталось. Подавай бог ему успеха, да надо держать себя в руках. Это величайшая тайна жить, работать и успевать. Не забывайте меня и не забывайте обещание кое-что дать для литературных приложений „Торгово-промышленной газеты“».

…о Вашем фельетоне в «Нов<ом> времени» ~ (по поводу статей Меньшикова). — В № 9, 10 и 11 «Книжек Недели» за 1897 год была напечатана статья М. О. Меньшикова «О суевериях и правде любви». Розанов в фельетоне «Кроткий демонизм» («Новое время», 1897, № 7806, 19 ноября) подверг эту статью резкой критике. В 1899 г. вышла книга Розанова «Религия и культура» — сборник его статей, напечатанных в газетах и журналах с 1890 года. В сборник вошла и статья «Кроткий демонизм».

…ссылки на ветхий завет чрезвычайно поэтичны и выразительны… — Розанов цитирует ветхозаветную «Книгу Руфь» (разговор свекрови, после смерти сына, с невесткой) и «Книгу Товит» — одну из неканонических книг Библии (разговор Товии с его спутником, его слова на брачном ложе). См.: В. В. Розанов. Религия и культура. Сборник статей. СПб., 1899, стр. 163–165.