- А пометки-то тут разные, — сказал Теро, сравнив печати на двух бутылочках. — Видите? Вот тут, где лежит шарик, символы идут кольцом по краю пломбы, а в центре — пустота. А вот эта, с прядью волос, мутная, тут символы совершенно иные и расположены по центру.
- Две разных магии?
- Разница определенно есть, хотя кольца внешних символов на обеих бутылях идентичны.
- А что, как ты думаешь, произойдёт, если ты откроешь их? — спросил Алек.
- Я должен изучить их поближе и в лучших условиях, чем здесь.
- Уверен, что от Атре и Брадера чувствовал именно это?
- Да. — Теро нахмурился. — Это сделано одним из них, или обоими.
- А ты точно знаешь, что тут не алхимия или некромантия? — спросил Алек. — Потому что, на мой взгляд, тут точно что-то одно из двух.
- Того явственного тлетворного запаха нет. Больше всего мне это напоминает шаманскую магию горцев.
- Твоя приятельница Мия предположила, что это дело рук Зенгати, — сообщил Серегил.
- В жизни не сталкивался ни с чем подобным. Но это может означать, что Атре или кто-то, владеющий этой магией, побывал однажды в Зенгате.
- Так то было четыреста лет назад!
Теро пожал плечами.
- А из символов нельзя ничего понять? — в нетерпении поинтересовался Микам.
- Нет. Это нечто совершенно новое для меня, — он помолчал, держа в каждой руке по бутылочке, словно бы прикидывая их вес относительно друг друга. — Та, где муть, определенно не такая, как другая. И что бы с ними ни делали, её аура гораздо сильнее.
Они старательно рассмотрели каждую бутылочку, но по прежнему не нашли и признака колечка Иллии.
- Проклятие Билайри! — закричал Микам. — Столько возни и всё без толку?!
- Это не единственное место, где он может что-то прятать, — Серегил запустил пятерню в волосы на затылке. — Перстень и брошка Элани слишком ценная награда, чтобы разбрасываться ими где ни попадя. Быть может, таковым он считает и кольцо Иллии? Ещё один человек, которого он уморил, и который имеет непосредственное отношение к нам с Алеком? Проклятье!
Серегил обернулся к стойкам.
И снова это противное, едва уловимое ощущение чего-то ускользающего от него.
- Симметрия.
Остальные уставились на него, не понимая, о чём он.
- Эти бутылки. На этой стойке их ровно семьдесят, и ровно пятьдесят восемь на второй, хотя мест — семьдесят. Что означает, если наш смышлёный похититель душ предпочитает красивые круглые числа, что ровно двенадцать находятся где-то ещё. А если их нет тут, то где следующее наиболее вероятное место?
- У Атре дома, — сказал Алек. — Или в Журавле.
- Сомневаюсь, что он станет это хранить в таком посещаемом месте как действующий театр. Там у него слишком мало возможности проследить за всяким, кто может по нему шляться. И всё же следует заглянуть и туда. Так, на всякий.
Алек вздохнул:
- Да во имя Четверки! Проделать столько работы затем, чтобы остановить заговорщиков, а реальная угроза таилась всё это время прямо под нашим носом! И всё-таки, почему ни у Ланеуса, ни у Кирин с Алайей, ни у прочих дворян не было признаков этого сонного мора?
- Быть может, это как раз действие разных эликсиров с различными печатями, — сказал Теро. — Нам до сих пор практически ничего не известно о том, как это работает. И ни одной полной и запечатанной бутыли с вещами, принадлежавшими знатным, мы пока не нашли. Возможно, он применяет к ним какую-то другую магию. Такую, которую нельзя сделать тут. Однако зачем бы ему убивать богачей, которые к нему благосклонны и потенциально могут дать ещё больше?
- Да просто со злости, видимо, — сказал Микам.
- Нет, тут должно быть нечто большее, чтобы идти на такой риск, — сказал Серегил. — Нам лучше привести здесь всё в порядок и убираться отсюда.
- А все эти люди? — Алек перевел взгляд с кучки драгоценностей на шкатулку с вещичками бедняков.
- Пока что мы не можем себе позволить прикончить наших врагов, Алек. Не раньше, чем вернём драгоценности Элани и колечко Иллии.
Теро подошёл к посудине в использованным воском и внимательно рассмотрел сломанные пломбы.
- Тут везде в серединке есть символ.
- Может, это завершает магию? — спросил Серегил, сгребая драгоценности обратно в ларец.
- Как одна из вероятностей, да. Или же у них было иное предназначение, — Теро опустился на колено и провел рукой перед нижним рядом флаконов.
Через какое-то время он вытащил несколько штук и внимательно их осмотрел, потом убрал обратно все, за исключением пары.
- Вот эти я заберу с собой. Вероятность того, что их хватятся меньше, чем у верхних.
- И всё равно рискованно, — предупредил Серегил. — Особенно, если я прав относительно того, что их должно быть определенное количество.
- Тут уж ничего не поделаешь. Если я не изучу их содержимое, я не выясню ни того, как они действуют, ни как бороться с магией, которая в них заключена.
- Тогда остаётся надеяться, что мы остановим того, кто это делает, прежде, чем они заметят пропажу, — сказал Серегил. — Полагаю, тут нам больше нечего делать. Возвращаемся к тебе в башню, Теро?
- Нет, там может быть слишком заметно. Мы можем вернуться обратно в гостиницу?
- Конечно, — Серегил оглядел помещение и убедился, что здесь все, как было до их прихода, за исключением, разве, пары опустевших мест на стойке.
Направившись к двери Теро слегка замешкался:
- У меня такое ощущение, будто я что-то упустил.
- Может, ещё раз сделать заклинание обнаружения? — спросил Алек.
Теро сделал его, и они увидели, как туман, лениво окутывая бутылочки, закручивается вокруг них, наподобие дымки. Больше в комнате ничто не притягивало его.
Кари с Элсбет ждали их возвращения с нетерпением.
- Наши наше колечко? — спросила Кари.
- Нет, любовь моя, — ответил ей Микам. — Но мы сели им на хвост. За всем этим стоят актёры.
Пока Микам и его приятели рассказывали женщинам про свои ночные похождения, Теро достал запечатанные воском бутылки.
И снова возникло знакомое леденящее чувство, наподобие ползающих мурашек, едва различимое, но ошибиться в котором было невозможно. К тому же, они неестественным холодом леденили руки.
Для начала, прежде чем связываться с магией, которая в них содержалась, следовало наложить защитные чары.
- Это их вы нашли? — спросила Кари и Теро увидел беспокойство в её тёмных глазах. — Это точно поможет спасти мою девочку? Думаешь, не опасно выпускать эту магию?
- Надеюсь на это, однако единственный способ выяснить, только если я всё же исследую их, — ответил Теро со всей возможной мягкостью. Не было смысла подавать напрасные надежды. — Серегил, мне потребуется разметить ваш пол.
Алек с Серегилом отодвинули обеденный стол и кресла в сторонку и закатали ковер, освободив участок пола, достаточный для того, чтобы Теро мог нарисовать на нём подходящий по размерам круг и начертить оберегающие знаки.
- Мне понадобятся две ёмкости, желательно из серебра.
Элсбет достала из буфета пару серебряных кубков для вина.
- Это подойдёт?
- Да, вполне.
Усевшись с кубками и бутылочками в центре круга, Теро произнёс замыкающее заклинание и почувствовал, как вокруг образуется плотный круг магической защиты. Ничто не могло ни проникнуть внутрь, ни выйти отсюда наружу. Зажав меж ладоней бутылку с молочным содержимым, он приступил к заклинанию концентрации.
Перед его мысленным взором предстало окутывающее его маслянисто-чёрное облако. Однако, как он и подозревал, тут всё оказалось гораздо легче и проще: темный бог некромантов не был к этому причастен. Это было нечто совершенно иное, и настолько же чуждое Теро, как и колдовство Рета’ноев. Он сосредоточился ещё усерднее, пытаясь нащупать за первоначальными ощущениями что-нибудь посущественней.
Хозяином этого был Атре. И он владел флаконом уже довольно долгое время. Очень долгое. Он брал его в руки, наполнял, а затем запечатывал… много раз. И выпивал из него. Вот пронеслось мимолетное ощущение пьющего отсюда высоченного Брадера… И больше никого. Теро попытался поймать какой-нибудь более явственный намёк на то, что именно Атре делал с этим флаконом, но ничего не приходило. Возможно, тут дело было в его собственной магии. Хотя физические ощущения от всего этого были не слишком приятны, тем не менее, ничего враждебного Теро так же не ощутил. Убедившись в этом, он срезал костяным ножичком воск с горлышка флакона, а затем аккуратно извлёк пробку. Ничего не произошло, только в ноздри ему ударил кисловатый запах. И то это было даже не физическое чувство, а, скорее, некая эманация магии.
