— Не, только ее прихвостней, или, как там вы их называете, стражей.
— Расскажи мне все в деталях.
— Нет уж, сначала я хочу услышать конец твоей истории.
Александр бежал, иногда в его спину вонзалась игла, следовал его слабый крик боли, но алхимик не останавливался. Он бежал, бежал, бежал, и вдруг… упал. Его силы были полностью израсходованы, теперь ему оставалось лишь лежать и ждать смерти.
— Ну, — рядом с алхимиком возникла Эльзи, — я же говорила, что тебе не убежать.
— Я проиграл, — констатировал Александр.
— Я тут подумала, — лицо Эльзи приняло задумчивое выражение. — Знаешь, пожалуй, я оставлю тебя здесь. Хочу, чтобы ты мучался.
— Почему…
— Что?
— Почему ты так ненавидишь меня?
— Знаешь, ты мне просто противен. С первого дня, как только я увидела тебя, то сразу возненавидела! Твое лицо, цвет глаз, голос, поведение, то, что ты вообще существуешь, раздражало меня! С годами моя ненависть оказалась настолько сильной, что я спала и видела тот день, когда убью тебя. А сын… да с этим куском мяса я еще разберусь.
— Не трогай его!
— Ха-ха, — Эльзи выпустила в спину Александра еще три иглы, — это мой прощальный подарок. Счастливо умереть!
Засмеявшись, Эльзи убежала. Александр остался один.
— Помогите… — выдавил он из себя. — ПОМОГИТЕ!
— Оп-па, и тут-то появилась я.
— Да, ты спасла меня, Марша, я благодарен тебе за это.
— Да ладно, — махаю рукой и отвечаю я, — подумаешь, прибила трех стражей и попыталась прикончить эту Эльзи.
Клянусь всеми богами, если я когда-нибудь встречу ее, то убью, даю слово.
— Кстати, ты вроде заверил деревенских старост, что эти монстры больше не появятся в деревне, да и вообще, наврал, что все это нам померещилось. Почему?
— Тогда в больнице мне удалось лично поговорить с Гроссом, он пообещал мне, что если я буду держаться тише воды и ниже травы, то все будет хорошо.
— Думаешь, ему можно верить? — спрашиваю я.
— Думаю, что да, — отвечает Александр. — Понимаешь, для культа я мертв, следовательно, не представляю никакой угрозы. Все, я свободен!
— Слушай, а как тебя зовут-то теперь, а?
— Своего настоящего имени я не помню…
— Так придумай новое.
— Новое… да, я ведь могу придумать новое имя! Но подожди, сначала я хочу услышать твою историю, о том, как ты спасла меня.
— Ну, — я закидываю ноги на стол. — Это был не очень удачный день…
И я рассказываю ему всю историю. Все, что со мной произошло. Дошло даже до того, что я рассказываю ему свою биографию, про то, как меня оставили родители, про то, как я работала официанткой, стала охотницей, про Глеку, Маджина, Шефина, Рорина, Кенреда Пьихо… Это заняло так много времени, что когда я заканчиваю свой рассказ, солнце уже успевает зайти за горизонт.
— Какая у тебя была насыщенная жизнь.
— Да не, просто живу и живу, хе-хе.
— Знаешь, кажется, я придумал себе имя.
— И какое же?
— Плейк.
— Почему именно Плейк?
— Не знаю, оно простое. Не Александр, а Плейк. Сравни и все поймешь.
Да, разница чувствуется. В имени Плейк есть что-то простое, плебейское… И вдруг, совсем неожиданно для себя я замечаю, что больше не питаю ненависти к этому человеку. Когда он был Александром, я ненавидела его, а как только стал Плейком, то… вроде стал симпатичнее. Даже его карие глаза и русые волосы теперь выглядят совсем по-другому. И лицо изменилось.
— Знаешь, — я сажусь поближе к Плейку, — а тебе пойдет это имя.
— Думаю, что д…
Договорить он не успел. Я обнимаю его, целую и не хочу отпускать. Я хочу, чтобы Плейк остался со мной.
Я просыпаюсь утром. Почесывая спину, я направляюсь к своим пробиркам, беру красную, выпиваю. Эх, если бы Шефин не назначил мне курс лечения, то можно было бы и не следить за временем. Вроде красную нужно принимать утром и на тощий желудок…
— Ой… — тихо стонет Плейк, скидывая с себя одеяло. — Я… что-то плохо помню, мы…
— Ага, — я ставлю пробирку на свое место.
— И… что теперь?
— Ну, раз ты теперь Плейк, простой деревенский алхимик, то как порядочный мужик должен на мне жениться.
— Да? Да… ДА! Я могу жить нормальной жизнью! Я буду жить с тобой! И думаю, что мой сын тебя обязательно полюбит!
Ох, демоны раздери, совсем забыла про спиногрыза, ну да ладно.
— Да, дети меня любят, — сквозь зубы шепчу я. — А как ты его назовешь-то?
— Ну… не знаю, может быть Эхвером?
— Не, отвратительно.
— Блоксли?
— Ужасно.
— Пэрри?
— Лучше, но все равно плохо.
— Кланк?
Кланк… а что, звучит.
— Да, неплохо, назовем его Кланком. И еще, пока не забыла. За свадьбу платишь ты.
— Почему я?! — удивленно спрашивает Плейк.
— А просто так, — я смеюсь.
Кажется, жизнь начинает налаживаться.
Глава тринадцатая
«Думаю, что абсолютно все дети слышали от своих родителей сказки о гоблинах. Страшные сказки, в которых маленький мальчик или девочка ослушивается родителей и уходит гулять в лес, где ребенка хватают и съедают злые гоблины.
Конечно, это всего лишь глупые страшилки, которые взрослые сочиняют, дабы утихомирить своих спиногрызов. Но помимо послушания у детей появляется ряд дополнительных побочных явлений, таких, как мокрые постели и кошмары.
Но мы уже не дети и знаем, что гоблины не крадут и не едят детей. Они больше заинтересованы в беззащитных путниках, у которых в карманах позвякивают монеты.
Итак, как вы уже поняли, в этой главе я расскажу вам про гоблинов, с чем их едят.
Обычный гоблин — ростом около ста пятидесяти сантиметров, со сморщенной кожей темно-зеленого цвета, длинным крючковатым носом, едва заметными и словно обгрызенными ушами. У гоблинов есть две руки и две ноги, которые на их языке называются „хватало“ и „шагало“.
Практически каждый человек превосходит любого гоблина по силе, выносливости и уровню интеллекта. Хотя среди людей мне встречались индивиды, чей словарный запас составлял всего десять слов, восемь из которых бранные.
Гоблины говорят на ломаном человеческом языке. Фраза „привет, как жизнь?“ на гоблинском будет звучать „че такой хмурной?“. Спокойной ночи будет „проснися живым“, а приятного аппетита — „хавай вкусняшку“.
Гоблины разработали строгую иерархическую систему, в которой каждый занимает свое место. Тот гоблин, у которого больше всего „кругляшков“ (денег) считается лидером. Он делает из монет ожерелье и носит его на шее круглые сутки. Если другой гоблин сможет набрать больше кругляшков, чем нынешний лидер, то этот титул переходит к нему.
Кстати, гоблины никогда не устраивают революций и бунтов, они всегда следуют за своим лидером и выполняют все его приказы, какими бы абсурдными они ни были.
Следующими по значимости идут гоблинские „мозговики“ (жрецы). Все гоблины поголовно поклоняются малоизвестному и, скорее всего, выдуманному богу Хашу, который на деле ничему и никому не покровительствует. Жрецы обладают базовыми магическими способностями, которые сравнимы с самой простейшей магией.
„Сильняк“ занимает почетное место в социальной среде гоблинов. По названию видно, что в эту категорию попадают самые сильные гоблины. Сильняки относительно неплохо владеют простым холодным оружием и могут задать жару в драке.
„Хватальщики“— особая категория гоблинов, которые устраивают засады на дорогах. В первую очередь их интересуют слабо защищенные караваны и невооруженные путники. Обычно гоблинскими лидерами становятся хватальщики, ведь у них больше всего денег, так как они грабят путешественников.
„Охотчики“ бывают двух видов. Первые собирают съедобные растения и грибы. Вторые охотятся на дичь. Как вы уже поняли, эти гоблины заняты добыванием пищи.
В арсенале гоблинов можно найти самодельные пики, дубинки, реже холодное оружие, которое им посчастливилось снять со своих жертв. Конечно, это все игрушки. Гоблины не умеют сохранять холодное оружие в боевом состоянии. Они не умеют точить его, не знают, что клинки постоянно нужно чистить, чтобы они не покрылись ржавчиной.
Но даже с таким арсеналом они могут представлять серьезную угрозу, ведь гоблины всегда ходят группами по десять-двенадцать особей. С таким количеством, уж поверьте, справиться будет трудно, однажды мне пришлось изрядно попотеть, чтобы истребить таких зеленокожих, решивших, что я легкая добыча.
И еще маленький совет. Даже если вы будете умирать от голода, не пробуйте есть зажаренного или сваренного гоблина. На вкус он больше всего похож на сырое дерево…»
Учебник авантюриста, стр. 40–41.
Автор — Юи Квин.
