Бейли медленно полез за трубкой. Такое случалось с ним постоянно, и он каждый раз приходил в дурное настроение, вспоминая, что здесь курить нельзя.

— Но ведь соляриан всего двадцать тысяч. Чем же они могут угрожать кому-либо?

— Моих хозяев на Авроре Солярия с некоторых пор стала беспокоить. Я не обладаю всей полнотой информации…

— А то немногое, что вы знаете, вам не велено говорить. Верно?

— Прежде чем открыто обсуждать, следует тщательно во всём разобраться.

— Что же такое затеяли соляриане? Создают новое оружие? Или готовят переворот? Или занялись индивидуальным террором? Что могут двадцать тысяч человек против сотен миллионов космонитов?

Дэниел молчал.

— Я всё равно это выясню, так и знайте, — сказал Бейли.

— Но не таким путем, как собирались, партнер Элайдж. Я получил самые строгие предписания беречь вас.

— Ну разумеется. Первый Закон.

— Усиленная забота. Если придётся выбирать между вашей безопасностью и безопасностью другого человека, я должен сохранить вас.

— Конечно. Я понимаю. Если со мной что-нибудь случится, у вас не будет больше предлога оставаться на Солярии, не вызывая при этом осложнений, к которым Аврора ещё не готова. Пока жив, я нахожусь на Солярии по её же приглашению, так что мы можем при необходимости нажимать там и сям, и приходится нас терпеть. А умри я, ситуация изменится. Поэтому вам и наказали беречь Бейли пуще глаза. Я прав, Дэниел?

— Я не могу ручаться за то, что стоит за данными мне приказами.

— Ладно, не волнуйтесь. Открытое пространство не убьёт меня, если мне и понадобится кое с кем встретиться. Переживу. Может быть, даже привыкну.

— Дело не в одном только открытом пространстве, партнер Элайдж. Речь идёт о встречах с солярианами. Я их не одобряю.

— Из-за того, что это не понравится космонитам? Что ж поделаешь. Пусть вставляют фильтры в нос и надевают перчатки. Пусть разбрызгивают аэрозоль. А если их утонченные нравы не позволяют им сталкиваться со мной нос к носу, пусть ежатся и краснеют. Но я буду с ними встречаться. Я считаю наши встречи насущной необходимостью.

— Но я не могу этого допустить.

— Вы не можете позволить мне?

— Вы же знаете почему, партнер Элайдж.

— Нет, не знаю.

— Но поймите — агента Грюера, который возглавлял следствие со стороны Солярии, отравили. Разве не вытекает отсюда, что, если я разрешу вам подвергать себя опасности, показываясь повсюду лично, следующей жертвой непременно станете вы? Нет, я не могу позволить вам покидать эти безопасные стены.

— А как вы собираетесь помешать мне, Дэниел?

— В случае необходимости даже силой, партнер Элайдж, — спокойно ответил Дэниел. — Даже если придётся причинить вам вред. Если я этого не сделаю, вы наверняка погибнете.

— Значит, снова побеждает более высокий потенциал, Дэниел? Вы готовы применить насилие, лишь бы спасти мою жизнь?

— Я надеюсь, что не причиню вам вреда, партнер Элайдж. Вы знаете, что силой я превосхожу вас, и не станете оказывать ненужного сопротивления. Но в случае необходимости — да, мне дозволено причинить вам вред.

— А если я выстрелю в вас из бластера — прямо сейчас? Мои потенциалы мне в этом не помешают.

— Я предполагал, что в наших отношениях наступит такой момент, партнер Элайдж. Если быть точным, я подумал об этом ещё во время нашего переезда в имение, когда вы повели себя агрессивно в машине. Моя гибель — ничто в сравнении с вашей безопасностью, но, если меня не станет, вы можете впоследствии пострадать и планы моих хозяев расстроятся. Поэтому в первый же период вашего сна я позаботился разрядить ваш бластер.

Бейли сжал губы. Значит, он всё это время ходил с незаряженным оружием? Схватившись за кобуру, он вынул бластер и посмотрел на счётчик заряда. Счётчик стоял на нуле.

Бейли покачал бесполезную железку на ладони, точно намереваясь швырнуть её в Дэниела. Но что толку? Робот, конечно, увернётся.

Бейли убрал бластер обратно. В своё время оружие, быть может, удастся перезарядить. Потом он медленно и задумчиво проговорил:

— Больше не обманете, Дэниел.

— Что вы имеете в виду, партнер Элайдж?

— Уж слишком вы мной командуете. Совсем загнали в угол. Вы в самом деле робот?

— Вы и раньше в этом сомневались.

— В прошлом году на Земле я сомневался в том, что Р.Дэниел Оливо действительно робот. Оказалось, что он им был — и скорее всего продолжает быть. Но теперь я спрашиваю себя: вправду ли вы Р.Дэниел Оливо?

— Да, это я.

— Ой ли? Дэниел был создан по образу космонита. Почему нельзя было подобрать космонита, похожего на Дэниела?

— Зачем?

— Затем, чтобы он вёл здесь следствие с инициативой и выдумкой, недоступными роботу. И чтобы вы, играя роль Дэниела, могли бы спокойно управлять мной, для вида предоставляя руководство мне. Вон как вы мной вертите — и мне приходится подчиняться.

— Ваши заключения неверны, партнер Элайдж.

— Почему же тогда все соляриане, с которыми мы говорим, принимают вас за человека? Они ведь знатоки. Неужели их так легко одурачить? Не могу же я один быть прав, а все не правы. Гораздо вероятнее то, что правы-то все, а ошибаюсь я.

— Это не так, партнер Элайдж.

— Докажите, — сказал Бейли, медленно подходя к сервировочному столику и отодвигая дробилку для отходов. — Если вы робот, это не составит для вас трудности. Покажите мне металл, который у вас под кожей.

— Уверяю вас…

— Покажите! — гаркнул Бейли. — Это приказ! Или вам дозволено и приказам не подчиняться?

Дэниел расстегнул рубашку. Гладкая бронзовая кожа у него на груди слегка поросла светлыми волосами. Он крепко нажал у себя под правым соском, и кожа вместе с мышцами вдоль всей грудной клетки разошлась без единой капли крови, открыв блестящий металл.

В тот же миг Бейли, передвинув палец на полдюйма вправо, нажал кнопку вызова. Почти сразу же вошёл робот.

— Не двигаться, Дэниел! — крикнул Бейли. — Это приказ! Смирно!

Дэниел замер, словно жизнь или механическая её имитация покинула его.

— Можешь ты вызвать ещё двоих слуг, не выходя отсюда? — крикнул Бейли роботу. — Если можешь, вызывай.

— Слушаюсь, господин.

Вошли два робота, вызванные по радио; все трое выстроились в ряд.

— Ребята, — сказал им Бейли, — видите это существо, которое принимали за господина?

Три пары красных глаз уставились на Дэниела, и роботы сказали в унисон:

— Видим, господин.

— Вы видите, что так называемый господин — на самом деле такой же робот, как и вы? У него внутри металл. Он просто сделан так, что выглядит как человек.

— Да, господин.

— Вы не должны подчиняться его приказам. Понимаете?

— Да, господин.

— А вот я, — сказал Бейли, — настоящий человек.

Роботы какой-то миг раздумывали, и Бейли пришло в голову, теперь, когда им показали, что некто, похожий на человека, на деле может оказаться роботом — не будут ли они сомневаться в каждом, кто с виду человек?

Но тут один из роботов ответил:

— Вы человек, господин.

Бейли перевёл дух.

— Хорошо, Дэниел, — сказал он. — Вольно.

Дэниел сменил позу на более естественную и спокойно произнёс:

— Значит, притворившись, будто сомневаетесь в моём происхождении, вы стремились разоблачить меня перед другими роботами?

— Так и есть, — сказал Бейли, отводя глаза. Это же всё-таки машина, а не человек. Разве можно надуть машину?

Но ему, несмотря ни на что, было стыдно. Когда Дэниел стоял вот так, с раскрытой грудью, в нём было что-то очень человеческое, и Бейли ощутил себя обманщиком.

— Закройте грудь, Дэниел, и послушайте меня. Трёх роботов вам не одолеть — это ведь ясно?

— Ясно, партнер Элайдж.

— Хорошо. Вот что, ребята, — снова обратился он к роботам. — Вы не должны говорить никому, и господам тоже, что он робот. Никому и никогда, пока я, и только я один, не отменю своего приказа.