Сэр Хью Уиллоби умер на побережье Лапландии в 1553 г., но Ричард Ченселор достиг Белого моря, а затем отправился в Москву, открыв торговый маршрут, который в 1558-1562 гг. был исследован Энтони Дженкинсом, совершившим путешествие в Центральную Азию и Персию.

Морской путь в Южную Азию показался более перспективным, и в 1600 г. для торговли с этой страной света была создана Ост-Индская компания, со временем заложившая основу Британской Азиатской империи. Эта компания была торговой организацией-монополистом, распределявшей значительные риски от заморской торговли среди вкладчиков и тем самым использовавшая богатые лондонские коммерческие источники. Торговля с Южной Азией подрывала контроль Португалии, в то время находившейся под властью Испании, над европейскими связями с Индией. Ранее английские планы терпели неудачу, как, например, в случае с безуспешными попытками вмешаться в португальскую торговлю с Западной Африкой в 1550-х гг. и принять участие в выгодной работорговле между Африкой и испанским Новым Светом в 1560-х гг. По мере нарастания напряжения в 1570-х гг. участились английские пиратские набеги на испанские караваны и поселения в Новом Свете. Фрэнсис Дрейк организовал морские походы в 1566-1568 и 1570-1573 гг., а в 1577-1580 гг. первым из англичан совершил кругосветное путешествие, в ходе которого проплыл вдоль калифорнийского побережья, поднеся его в дар Елизавете и дав ему название «Новый Альбион».

Англичане также предпринимали попытки создать колонию на восточном побережье Новой Америки, назвав ее Вирджинией в честь незамужней Елизаветы, королевы-девственницы. В 1585 г. 108 колонистов высадились на острове Роанок на территории современной Северной Каролины, но не смогли там прокормится и в следующем году были оттуда эвакуированы. В 1588 г. англичане повторили попытку, но в 1590 г. корабль, отправленный на помощь колонистам, обнаружил деревню безлюдной: вероятно, колонисты не смогли выжить из-за болезней, голода или нападений индейцев. Постоянное поселение было основано в Вирджинии только в 1607 г.

Смерть Елизаветы в 1603 г. дает нам повод обратиться к рассмотрению положения женщины в начале Нового времени. В высших слоях общества оно, очевидно, по большей части определялось личными качествами и политикой, несмотря на то, что английская культура в своих основных чертах оставалась преимущественно «мужской», если не женоненавистнической. Так, придворные проповедники Елизаветы подчеркивали традиционные стереотипы, изображая женщину вообще слабым существом и делая исключение для королевы, которую они называли спасенной Богом, но не женщиной-воительницей. Богу придавались мужские черты, и это вовсе неудивительно ввиду того, что право на духовное звание имели только мужчины. Сама Елизавета вовсе не разделяла эти взгляды на женскую долю, как и ее прабабка Маргарита Бофор, которая, забеременев в 12 лет, интригами стремилась обеспечить наследование престола за своим сыном Генрихом VII, а затем, в 1485 г., сделала необычный шаг, заставив Парламент объявить себя «независимой женщиной» (femme sole), имеющей право на собственность и ведущей жизнь вдовы несмотря на то, что ее четвертый муж граф Дерби прожил после этого еще двадцать лет.

И все же подобная независимость воспринималась обществом враждебно, и это враждебное отношение было закреплено в законодательстве. Сохранялись в неизменном виде многие традиционные представления, например, разные стандарты, с которыми подходили к половым связям до брака или «на стороне», в зависимости то того, шла ли речь о мужчине или женщине. Елизавете пришлось столкнуться с клеветническими и компрометирующими слухами о ее отношениях с мужчинами. Статус и благосостояние женщины определялись ее браком или происхождением. Маргарита Тайлер, переводчица «Зерцала рыцарства» (1578 г.), подвергла безуспешной критике традиционную практику выдачи замуж. Женам обычно не позволялось составлять завещание, поскольку по закону они не имели личного имущества отдельно от мужа. Однако состоятельные незамужние женщины и вдовы могли играть важную роль в обществе, как показывают завещания, выделяющие средства на образовательные и религиозные цели — например, дарованные нескольким оксбриджским колледжам.

Происходили и изменения. В высших слоях общества перемены в практике наследования привели к тому, что дочери и жены стали получать меньшую долю наследства, к выгоде более дальних родственников-мужчин. Реформация открыла новые возможности для женской духовности, и женщины получили права и основания требовать, чтобы признали их свободу совести в религиозных вопросах. Однако эти возможности не могли полностью преодолеть ограничений, налагаемых на женский пол. Взгляды, характерные для протестантских сект, отражали традиционные представления и обычаи, и лишь немногим женщинам удавалось занимать в них выдающееся положение. Монастыри, дававшие женщинам некоторую автономию, были распущены. Вероятно, больше всего от Реформации пострадали именно монахини.

Реформация привела к более сочувственному отношению к браку и половой жизни в браке. Эта перемена отразилась в том факте, что духовенство теперь могло вступать в брак. И все же беспокойство по поводу дурного влияния сексуального влечения сосредоточилось на одиноких и распутных женщинах. Произошел важный сдвиг, в ходе которого моральные проступки перешли из ведения церковных судов в светскую юрисдикцию. Проститутки и женщины, пользующиеся дурной репутацией, все чаще представали перед мировыми судьями. Этот процесс начался еще до Реформации, но набрал ход именно при ней и совпал с мерами против бродяг. Однако взгляды на сексуальную жизнь того времени разделялись как мужчинами, так и женщинами, а это говорит о том, что в какой-то мере женщины сами поддерживали патриархальный уклад.

После Реформации и до Гражданской войны, которая ослабила церковный контроль над семейной жизнью, изменений в этом плане не наблюдалось. В 1653 г. была введена новая гражданская свадебная церемония, но традиционные религиозные обряды и общественные устои не сдавали своих позиций, а после Реставрации 1660 г. вновь были приняты прежние нормы. Выступление Маргариты Фелл в защиту права женщин проповедовать в церкви (1666 г.), пришлось не ко времени. Четырьмя годами ранее голландец, приехавший в Лондон, стал очевидцем наказания женщины, обвиненной в убийстве своего супруга — тягчайшего преступления по законам той эпохи:

Тяжелые страдания претерпевали женщины, обвиненные в колдовстве. Однако женщины были не только жертвами в таких процессах — они активно участвовали в преследованиях, выступали в качестве свидетельниц и стремились найти знаки, указывающие на ведьм. Кроме того, были и колдуны-мужчины. В целом, женщины проявляли большую активность в судебных процессах и, таким образом, больше контролировали свою жизнь, чем можно было бы предполагать, судя по патриархальному укладу общества.

Сходным образом, женщины играли большую роль в вопросах наследования. В 55 процентах завещаний из архидьяконства Садбери в 1636-1638 гг. жена называлась единственным душеприказчиком. Многие мужья открытым текстом высказывали доверие своим женам в завещаниях, а забота о благосостоянии вдов показывала степень супружеской любви. Несмотря на все это, каковы бы ни были личные обстоятельства и положение отдельных женщин, участь большинства их составлял тяжелый труд, обычно бок о бок с мужьями.

В 1603 г. впервые в истории Британские острова были объединены под властью одного лица — Якова VI, короля Шотландии, или Якова I, короля Англии, Уэльса и Ирландии. Однако на протяжении этого столетия Стюарты дважды изгонялись из Британии — в первый раз в ходе Британских гражданских войн 1640-х и начала 1650-х гг., известных под неточным названием Английской гражданской войны; и во второй раз во время гражданской войны, начавшейся со Славной революции 1688 г. и завершившейся с окончательным поражением Стюартов в Ирландии в 1691 г. В ретроспективе весь этот период прошел под знаком Гражданской войны 1642-1646 гг., ее предпосылок, событий и последствий, так что сложно себе представить иной ее исход. Конечно, война стала главным событием — больше половины от общего числа сражений, проведенных на английской земле с участием более 5000 сражающихся, имели место именно в 1642-1651 гг. Кроме того, из мужской части населения Англии, составлявшей около 1,5 миллиона человек, в битвах погибло около 80 000, и еще 100 000 человек умерли от других причин, связанных с войной, прежде всего от болезней. Вероятно, каждый четвертый мужчина в Англии так или иначе участвовал в войне. Еще более высоки были потери в сопутствующих конфликтах, разразившихся в Ирландии и Шотландии в 1638-1651 гг. В Шотландии, где на поле боя часто убивали пленных, погибло около 6% населения; в Ирландии этот процент достиг еще более высокого уровня — выше, чем при Великом голоде 1840-х гг.