Под эту фонограмму весельчаки пошли по цехам. С тетрадочкой и ручкой. Подходили к работягам, долго смотрели - а потом резко спрашивали:
- Фамилия? Тэк-с, Иванов, значит?... А не ты ли тут в июне за Ельцина громче всех агитировал?... Не ты, говоришь?... Ну, всё равно, запишем... - и рисовали в тетрадке какой-то каракуль.
Ближе к обеду, эти два идиота умудрились запугать целый завод: конечно же, они обошли далеко не все цеха, и не к каждому работяге приставали - но слух о том, что на заводе появился свой собственный Комитет по Чрезвычайному Положению, уже пошёл в массы...
Ближе к концу рабочего дня к ним в кабинет, на дверях которого они суриком вывели буквы "ЗКЧП", стали робко стучаться некоторые работяги и служащие заводоуправления: пряча глаза и говоря, что они "зашли на минутку... просигнализировать...", они исчезали за дверью - а на краешке стола после их ухода оставались наскоро написанные бумажки с текстом... К концу первого дня анонимок скопилось около полусотни.
Двадцатого утром, ни свет, ни заря, к ним заявился некий дедуля - при орденах и в парадных усах a-la Stalin. Дедуля заявил, что он - вытиран партии, имеет золотой значок "50 лет в капээсэс" - и готов, в меру своих сил, помогать Заводскому Комитету по Чрезвычайному Положению "искоренять дерьмократическую заразу" на родном заводе... Быстренько поблагодарив деда, записав его координаты и выпроводив за дверь, эти двое переглянулись уже с тревогой: то, что они учудили, как шутку и прикол, принимало серьёзный оборот - да и стопка анонимок на столе говорила именно об этом. Кажется, только тут до двух идиотов дошло, что они встряли по полной...
Но - раздумывать было некогда - на столе, который они вчера застелили красным сукном, уже звонил телефон: директор завода спешил сообщить в Заводской Комитет по Чрезвычайному Положению, что только что на завод прибыл представитель горкома КПСС - и что он, директор, перенаправил этого самого представителя в этот самый Заводской Комитет. Отчитавшись на одном дыхании, директор робко спросил, какие будут инструкции...
Первой их мыслью после этого звонка было - бежать! Бежать к чёртовой матери с этого завода, да и из города - куда-нибудь в тайгу, в зимовьё... Но бежать было поздно: на пороге возникла тошнотворно-номенклатурная комсючья харя инструктора комунячьего горкома.
- Так, товарищи! - объявил инструктор, - райком благодарит вас за бдительность и правильное понимание текущего момента! Молодцы! Сами, не дожидаясь указки, создали на предприятии Комитет по Чрезывчайному Положению! Сами-то, наверное - передовики производства?...
- Передовики, ага. И новаторы... - едва успели выдавить из себя ученики помощника младшего токаря, которые за всё своё время работы здесь ни разу и к станку-то близко не подходили.
- Очень хорошо! - обрадовался инструктор, - будем с вами взаимодействовать! А теперь я проведу с вами инструктаж...
Инструктаж затянулся до конца рабочего дня, и по его итогам выяснилось, что партия приказывает этим охламонам составить списки всех неблагонадёжных сотрудников - тех, кто сдал партбилеты и вышел из капээсэс - а также, тех, кто публично выражал симпатии к недавно избранному Президенту России Ельцину - и передать эти списки в горком. Кроме этого, им вменялось завтра с самого утра собрать общезаводской митинг, на котором нужно принять Резолюцию (текст прилагается) с одобрением действий Государственного Комитета по Чрезвычайному Положению. Когда же инструктор дошёл до того, что им вменяется в обязанность сформировать из "особо надёжных товарищей" какие-то "дружины содействия заводскому комитету" и замкнуть на себя заводскую ВОХРу, у них было только одно желание - чтобы эта самая ВОХРа их расстреляла. Желательно, прямо здесь - и, желательно, сразу же в их бедовые головы...
После ухода инструктора райкома они напились. В хлам. В дым. С горя... И - совершенно напрасно: если бы они, вместо того, чтобы напиваться - в стельку, в дрова, в зюзю - так вот, если бы они вместо этого смотрели телевизор, то они бы узнали, что уже двадцатого августа вечером дело уже шло к развязке. Но они не смотрели телевизор, и ничего не знали. А наутро они не могли продрать глаза и поднять с подушек свои тяжёлые головы. А когда подняли - узнали всё, о чём не узнали вечером - и поспешили на завод, уничтожать свой "Заводской Комитет"...
...Ну, знамёна и плакаты со стен они посрывать, предположим, успели - а вот выйти незамеченными с территории завода им не удалось. И, в результате, их чуть было, не линчевали сами работяги - правда, линчевать не линчевали, но по мордасам врезали душевно. И - по шеям. Вот если бы они не устроили это своё дурацкое хождение по цехам с тетрадочкой, то, может быть, и обошлось бы и без рукоприкладства - а так...
Короче говоря, всю свою, мягко говоря, нелюбовь к совецкой власти, к капээсэс, к очередям-талонам-партсобраниям здешние пролетарии выместили на двух придурках, которые и сами-то видали Совок в том самом месте - да просто, неудачно пошутили... Но альтернативы у работяг не было: к сожалению, тот самый горкомовский инструктор, что проводил накануне инструктаж и обещал назавтра прибыть на митинг, в тот день на заводе так и не появился. И вообще больше никогда не появился - будто бы и не было его. А работягам пришлось лупить тех, кто под руку попался.
...Человек, который рассказал мне об этом эпизоде, сам смазывал синяки на физиономиях членов "Заводского Комитета по Чрезвычайному Положению" зелёнкой и мазью Вишневского - ибо, он был, в аккурат, начальником заводского здравпункта - а пока он смазывал их синяки и ссадины, они облегчали перед ним души, рассказывая о том, что угораздил же черт так глупо поприкалываться!... если б они только знали!...
А уже на следующий день об этой истории все на заводе, почему-то, забыли. Уж и не знаю, почему - но решили забыть. И больше никаких последствий для этих двоих охломонов за их "инициативу" не последовало. Один из них даже совершенно безнаказанно спёр из комнаты бывшего парткома и бывшего "ЗКЧП" бронзовую фигуру большевика Валериана Шайбышева - и когда мы познакомились с ним через два-три года, пытался сбагрить мне этот сувенир. Я отказался.
Правда, когда мы познакомились, и выяснилось, что мой новый знакомый - это один из тех самых "заводских чрезвычайщиков", я насел на него с требованиями подробностей тогдашней истории. Ничего нового он мне не рассказал - за исключением, пожалуй, того, что тот старый дедуля - ну, помните, тот самый вытиран капээсэс - потом ещё месяца два-три ходил за ними - призывал сформировать "Подпольный Заводской Комитет по Чрезвычайному Положению" - и им стоило большого труда каждый раз сбрасывать его с хвоста...
Сумерки боговъ
ДРЕВНЕГРЕЧЕСКОЕ СКАЗАНИЕ В ВОЛЬНОМ ПЕРЕВОДЕ
От переводчика: Настоящий фрагмент древнегреческого сказания был обнаружен мною летом 2012 года в Египте, на развалинах Александрийской библиотеки. В предлагаемом ниже вольном пересказе легенды неизвестного автора о Сумерках Богов все персонажи - разумеется, исключительно мифические. Возможные совпадения с реальными лицами - одна сплошная случайность и недоразумение, ответственность за которые несут древние греки...
* * *
...- Всё! Пусть теперь Аид будет Громовержцем! - вскричал, очнувшись после очередной вакханалии, Зевс, - А я устал! Я ухожу!...
И ушёл, метнув на прощание пару молний в сторону Критского Лабиринта.
... После победы над старшим богом Кроносом, пожиравшим своих детей, а также - других богов, и даже свободных граждан, Зевс на радостях устроил грандиозную вакханалию. Вакханалия так понравилась ему, что Зевс решил повторить её. А потом - ещё раз... И - ещё... В конце концов, Зевс назначил Вакха членом Ареопага, а эпоху своего правления объявил одной сплошной Вакханалией.
