Помню, однажды я спросил у него, что значит такой термин - "перевыполнение плана"? Усмехнувшись, дедушка взял мой детский конструктор, и говорит мне:

 - Ты ведь, давеча, из него грузовичок собирал?

 - Собирал, - говорю я, ещё не понимая, куда он клонит.

 - Хорошо, - отвечает дед, - а два грузовичка ты можешь из него собрать?

 Собрать два грузовичка было тогда моей маленькой мечтой, да вот беда - в конструкторе не хватало деталей на вторую машинку.

 - - Ладно! - дед опять усмехается, - значит. представь, что ты - директор завода по производству грузовичков. И вот, если ты сделаешь сейчас один грузовичок, то я - а я буду Государством - так вот, я дам тебе шоколадную конфету. А вот если ты сделаешь не один, а два грузовичка, то я дам тебе премию - целую шоколадку...

 И вот я сижу, пыхтя - пытаюсь изобрести из остатков конструктора вторую машинку. Деталей, естественно, не хватает. А дед мне подсказывает:

 - А ты второй конструктор возьми, и добавь из него деталей...

 - Но, дедушка! - в моём голосе стоит отчаяние, - тот конструктор сюда не подходит! Я уже пробовал - не подходит! В нём - и винтики другие, и детальки, и гаечки...

 - А ты, всё-таки, попробуй! - говорит дед.

 ...С грехом пополам, я собрал вторую машинку. Даже сейчас, вспоминая этот "тедевр совецкого машиностроения", изготовленный моими руками, у меня к горлу подкатывают слёзы, едва перед глазами встаёт этот уродец. Но дед держит слово: ведь он, будучи "Государством", обещал мне дать за две машинки шоколадку - и он держит слово. Только предупреждает, чтобы я показывал ему только одну - ту, первую, машинку - но говорил ему, что сделал целых две.

 - Так вот, твоя вторая машинка, - пояснил он, - это и есть "сверхплановая продукция" твоего "машинкосборочного завода". Правда, она ездить не может, и вид у неё - того... Но получается так, что для "Государства" важно не то, что у тебя получилось - а то, что ты сделал две машинки вместо одной...

 Мне было тогда семь лет. Ровно семь. И ровно с семи лет - после этой истории с игрушечными грузовичками и "госпремией" в виде шоколадки - я уже совершенно иначе стал воспринимать и дикторов из программы "Время", и карикатуры в журнале "Крокодил"... Правда, дедушка всегда предупреждал меня, что очень многое из того, о чём он рассказывает дома, совершенно незачем рассказывать друзьям во дворе или в школе. Так я и вырос - с фигой в кармане.

 Уже много лет спустя я задал ему вопрос - полу-шутя, полу-серьёзно - зачем он, такой-сякой, ещё в детстве убил во мне веру в социализм и превратил меня в маленького дисседента?

 - Видишь-ли, - рассмеялся дед, - я очень хорошо уже тогда видел, что совецкой экономике, а вместе с ней - и государству - приходит конец. Всё, что случилось в начале 90-х, было неизбежно ещё с самого начала 70-х, когда Брежнев похерил косыгинскую экономическую реформу. И я очень хотел, чтобы мой внук оказался не только морально готовым к тому, что переход от социалистической "плановой экономики" к рынку обязательно произойдёт - я хотел ещё, чтобы ты сумел нормально адаптироваться в этой системе, и занять в ней достойное место...

 Одного только дед мой не учёл: по его рассуждениям выходило, что коллапс совецкой экономики и переход к рыночным отношениям должен произойти, где-то, к 1984 - 85 году - но на деле, всё случилось на лет пять-шесть позже.

 Ладно. Предисловие вышло достаточно длинным - а я хотел просто вспомнить несколько из тех эпизодов, о которых мой дед рассказывал бабушке за ужином. Ей-Богу, эти анекдоты стоят того, чтобы их рассказать - тем более, и моя торжественная клятва деду не рассказывать ничего из того, что он рассказывает дома, за давностью лет, аннулировалась - с тех пор прошло уже лет тридцать и мы живём уже в совсем ином государстве. А дедушки моего уже двенадцать лет, как нет в живых... Пусть эти небольшие рассказы будут памятью о нём.

 Итак, первый главснабовский анекдот -

 Дело было во времена строительства БАМа. Однажды в кабинет к деду зашёл очередной проситель-посетитель - очередной главный инженер какого-то предприятия, которое занималось подготовкой трассы для строящейся железной дороги. Всё - как всегда: в руках у посетителя - папка с длинным-предлин ным перечнем заявок на оборудование, которое срочно! срочно!!! ещё вчера!!! нужно было отправить на объекты, и без которого стройка на участках стоит, работяги пьют и маятся безделием - одним словом, вполне штатная ситуация и вполне обычный разговор.

 Дед, который ещё не успел закончить дела с решением вопроса прошлого посетителя, одной рукой держит телефонную трубку и решает по телефону вопрос об отправке в очередной Мухосранск очередной партии чего-то-там, другой рукой указывает вошедшему на стул - садитесь, мол - и жестом просит подать ему документы с заявками. И, не окончив разговора, одновременно начинает знакомиться с новыми бумагами. Через некоторое время лицо его вытягивается, очки ползут на лоб - и он, забыв на секунду о телефонном разговоре, оборачивается к посетителю, и указывая на какую-то строчку в поданном ему документе, спрашивает:

 - Это - ЧТО?!!

 Посетитель берёт из его рук поданную бумагу, смотрит на тот пункт, что вызвал лёгкий шок у деда, и поясняет:

 - Всё правильно - "изделие резиновое №2 медицинское", 40 ящиков...

 Согласно единому артикулу, "изделием резиновым №2 медицинским" в ссср назывались презервативы.

 - Зачем?! - дед уже, извинившись, прерывает телефонный разговор, и теперь уже всецело занят своим новым посетителем, - нет, ну я всё понимаю: бикфордов шнур, взрывчатка... Но зачем вашим взрывникам сорок ящиков гондонов?! Они - что, при проведении взрывных работ в тайге возят с собой походно-полевой бордель, я не понял?...

 - Да какой бордель! - здесь уже весь комизм ситуации доходит и до дедушкиного посетителя, - просто, наша резиновая промышленность, мать её! - никак не может наладить выпуск защитных резиновых мешков для взрывчатки! Понимаете, при проведении взрывных работ в полевых условиях нужно каждую закладываемую шашку упаковывать в специальный мешок из тонкой резины, чтобы не отсыревала при залегании - а наши "резинщики" с этими мешками всё время "резинят"! Ну, вот взрывники и приспособились выходить из положения: засовывают тротиловые шашки в гондоны - благо, они по размеру в точности с этими спецмешками совпадают - и закладывают. Чтобы, значит, шашка не отсырела и взорвалась. Так что - нужно нам ровно сорок ящиков... Такая вот ерунда.

 Проблема покупки презервативов в ссср - если кто помнит - это отдельная песня: нет, безусловно, совецкая резиновая промышленность выпускала и это изделие, снабженное надписью "проверено электроникой" - но стоило какому-нибудь "ревнителю общественной нравственности" вдруг увидеть этот товар в аптеке, как он тут же звонил в какой-нибудь райком или обком - и уже через полчаса после такого "сигнала" аптекари, краснея, убирали "развратные резинки" прочь с прилавка. Вот и получалось, что на аптечных складах презервативов было - завались, а в продаже их видели, как говорится, годом да родом.

 И дед набирает номер, и звонит начальнику областного аптекоуправления. Женщине, между прочим. И, представившись, спрашивает:

 - Скажите, а у вас на складах есть "ИР №2 М" - "изделие резиновое №2 медицинское"?

 - Конечно же, есть, - заметно, что дама-начальница, с которой разговаривает дед, сильно смутилась, - Вам сколько, Геннадий Иванович, нужно? Я могу сейчас прислать своего шофёра, и он привезёт, сколько Вам надо...

 - Сорок ящиков нужно, - обрывает деловым тоном дед, - ровно сорок ящиков.

 На том конце провода - пауза. Пауза, переходящая в минуту молчания. В тишину во Вселенной. И потом - вопрос, звучащий сдавленным, тихим голосом: