– Черт! – невольно вырвалось у Девлина. – Наверное, мне придется привязать тебя к дереву, чтобы до моего возвращения ты никуда не делась.

Его голос дрогнул, когда она нежно провела пальцем по его груди. Ее руки дразнили его так, что из головы Белого Призрака начали стремительно исчезать мысли о предстоящем деле.

Какой же искусной соблазнительницей она оказалась, с удивлением подумал Девлин, когда Мориа повлекла его за собой на зеленый травяной ковер. Он неплохо обучил ее искусству любви. От умелых прикосновений Мориа все другие желания исчезли – осталась только жажда блаженства, которое обещали ее ласки и поцелуи.

Каждое ее движение было полно любви. Ее пальцы не оставили нетронутым ни один его мускул, ни один изгиб его тела – казалось, Мориа перед расставанием желает запечатлеть в своей памяти его всего. Ее мягкие губы прошлись по его темным соскам и беловатым полоскам шрамов на груди. Каждый ее нежный поцелуй говорил: «Я люблю тебя». И в том, как жадно двигалось ее тело по телу Девлина, было то же: «Я люблю тебя».

Мориа на этот раз не сдерживала своих чувств. Она отдала Девлину всю любовь, которую хранила в своем сердце. Если эти их объятия являются последними, они должны запечатлеться в памяти обоих навсегда. И пусть все последующие годы ее мимолетное появление в его жизни будет для Девлина самым ярким воспоминанием.

Девлин попытался протестовать, когда горячий поцелуй Морйа совсем лишил его дыхания. Ему было не по себе от ее страсти, которая напоминала бьющие в борт лодки штормовые волны. Но и он горел огнем, которого не испытывал еще никогда в жизни.

Стараясь действовать осторожно, Девлин мягко отстранился от Мориа и положил ее на спину. Затем возобновил свои ласки – и они тут же породили в Мориа целый вихрь ответных движений. Пальцы Девлина начали ловко и умело освобождать Мориа от одежды, и всего через несколько мгновений она лежала уже совершенно обнаженной.

Окинув возлюбленную жадным взглядом, Девлин, с трудом сдерживая желание, продолжил свои благоговейные ласки. Его язык сделал круг вокруг сосков Мориа, а руки заскользили по животу к ее бедрам. Ее тело изогнулось навстречу его рукам, губы разомкнулись, как бы моля о поцелуях.

Больше всего Девлин хотел, чтобы божественные мгновения длились вечно. А если это невозможно, то пусть они запечалятся в памяти Мориа так ярко, чтобы после их расставания в ней обязательно возникло желание к нему вернуться.

Теперь Белый Призрак знал, что никакая другая красавица не привлечет его сердца. Ему было уже тридцать, и до знакомства с Мориа он начал серьезно сомневаться, встретит ли когда-либо женщину, которую захочет назвать своей женой. И вот он обрел Ангела Ветра. Сама судьба свела их в горах. Жаль, что Мориа до сих пор не смогла этого понять. Может быть, она поймет это сейчас, в его руках.

Ладони Мориа пробежали по его телу, и Девлин окончательно потерял способность логично мыслить. Глядя в ее полные страсти глаза, он мог только желать, чтобы Мориа увидела всю ту любовь, что горит в его взгляде, любовь горячую, сильную, которая вполне способна жить в сердце человека до самого конца его жизни.

– Я люблю тебя, – прошептал он, входя в нее. – Ты бесконечно нужна мне.

На то мгновение, пока их сердца бились как одно, Мориа позволила себе в это поверить. Все ее тело переполнили рождаемые умелыми ласками Девлина восхитительные ощущения.

Мориа жадно открыла рот, стараясь вобрать в легкие больше воздуха. Казалось, время остановилось; она унеслась на небеса, в мир невыразимого наслаждения, и Девлин разделял с ней это наслаждение – столь острое, что оно словно оглушило и ослепило их обоих.

– Ты никогда не простишь себе, если покинешь меня, – выдохнул он в ее алеющую щеку. – Клянусь!

С печальной улыбкой Мориа нежно провела ладонью по могучему плечу Девлина.

– Не сомневаюсь в этом.

– И будешь обо мне ужасно скучать, – добавил он, продолжая ласкать ее тело.

– Больше, чем ты даже подозреваешь, – вздохнула Мориа.

– Тебе будет не с кем спорить. Какая однообразная, бесцветная жизнь тебе предстоит, – прошептал он ей на ухо.

– В этом не может быть никакого сомнения.

Собрав всю свою волю, Девлин скатился с ее тела. Его разочарованию не было конца. Когда она начинала с ним спорить, это всегда сильно его раздражало. Сейчас она соглашается с каждым его словом – и это выводит его из себя еще больше!

– С ума сойти! Из всех женщин на планете мне пришлось влюбиться в самую упрямую!

– Девлин, не надо! – попыталась возразить Мориа, не желая, чтобы начала исчезать магия этого волшебного дня.

Девлин только вздохнул. С тем же успехом можно пытаться убедить дерево.

– Ладно, черт побери, делай как хочешь. Ты никогда не считаешься со мной, – горько добавил он. – Хорошо, я не испытываю к тебе ничего, кроме жалости и чувства вины. И накинулся на тебя только потому, что никого другого не оказалось поблизости. Я очень долго жил без женщины, и когда увидел тебя, то не смог себя сдержать. Сейчас я говорю тебе то, что ты хочешь слышать. То, что есть на самом деле, тебя совершенно не интересует!

– И тебе, и мне будет намного лучше, если мы оба признаем правду и не будем больше притворяться, – ответила Мориа, протягивая руку, чтобы провести ею по лицу Девлина.

– Боже милосердный, женщина, я сойду от тебя с ума! – прорычал гигант, хватаясь за волосы так, словно собрался вырвать их все разом.

Мориа наклонила голову и коснулась его губ своими. На этот раз она не промахнулась. Ее поцелуй разгладил черты его лица.

– Хоть ты и сумасшедшая, я тебя все равно люблю...

Губы Белого Призрака дрогнули в печальной улыбке. Ему хотелось сейчас кричать на нее, проклинать ее невероятное упрямство, но после того, как она призналась в своей любви, сердиться на Мориа он не мог. Ему просто нужно найти способ убедить ее в искренности своих чувств.

«У тебя осталось всего четыре дня, Белый Призрак, – напомнил себе Девлин. – Ты должен извлечь из них все, что можешь, иначе ты потеряешь единственную в твоей жизни женщину, которую действительно любишь».

Он постарался отогнать от себя мысль, что упрямство Мориа – это наказание ему за равнодушие к чувствам женщин, встречавшихся ему в прошлом.

– Ладно, ты победила, – сдался Девлин, понимая, что дальше спор вести бесполезно. – Делай то, что считаешь нужным, и я буду следовать твоей воле.

– Я в самом деле очень тебя люблю, – произнесла Мориа, прежде чем начала подбирать свою раскиданную по траве одежду.

– Мне будет приятно это вспомнить, когда я вернусь в Тусон и узнаю, что ты ушла. Надеюсь, это меня утешит, – саркастически отозвался Девлин.

– Ты меня быстро забудешь, – тоном прорицательницы провещала Мориа.

– А если нет, то всю оставшуюся жизнь меня будет греть воспоминание о твоем трогательном признании, – фыркнул Девлин. Натянув брюки, он выпрямился и помог Мориа подняться с земли. Затем потянул ее за собой.

– Нам надо спешить, упрямица. Предстоит очень долгая дорога.

Мориа повиновалась безропотно, хотя ее сердце в эту минуту было полно боли. Она с радостью провела бы еще несколько дней в горах Дракона, прежде чем завершится глава ее жизни, которую ей хотелось читать бесконечно. В следующей она должна будет расстаться с Девлином навсегда – чтобы никогда больше не почувствовать оберегающих ее сильных рук и не погрузиться с ним в мир восхитительных ощущений.

Впрочем, напомнила себе Мориа, в ее судьбе ничто доброе не продолжалось долго. К этому надо бы уже давно привыкнуть и не позволять себе впадать в отчаяние.

Девлин стоял на склоне, оглядывая долину. Убегающие на север горы Санта-Каталины были покрыты бледно-лиловыми тенями. Далеко впереди серебристой змеей поблескивала в утреннем свете река Санта-Круз. На фоне безоблачного неба поднимались высоко вверх шпили религиозной миссии Сан-Хавьер-де-Бас. Девлин задумчиво обвел глазами лежащий в долине городок Тусон и затем перевел взгляд на расположенное к югу от города, рядом с рекой, ранчо.