– Чтобы ты знал – я сама хочу увидеть, как кровавое правление Лила Беркхарта в этих краях прекратится. Он жесток не только с индейцами, но и с женщинами. Если ты хочешь ему отомстить, ты вправе это сделать. А теперь мы должны расстаться. Если бы ты позволил мне взять в этом ущелье несколько золотых самородков, я смогла бы снять комнату в Тусоне и найти работу в качестве горничной отеля. Даже будучи слепой, я вполне способна заправлять кровати и наливать в тазы воду.

– Нет. – Резкий тон Девлина говорил о том, что спорить с ним бесполезно.

Мориа, однако, это не остановило.

– Я не останусь на ранчо с твоими сестрой и братом, – твердо заявила она.

– Вероятно, это Чанос рассказал тебе о моих родственниках. – Девлин был явно недоволен. – А он ничего тебе не говорил о моей бурной молодости?

– Нет. Но он и не старался что-либо от меня скрывать. Я думаю, твоя подозрительность вызвана опасениями, что тебя могут предать.

– Я не рассказываю тебе о том, что собираюсь делать, и о своем прошлом только потому, что не хочу перекладывать на тебя свои проблемы, – сказал Девлин. – Но поскольку у тебя редкая любознательность, возможно, ты все выведала у Чаноса в обмен на несколько поцелуев.

– Дурак! – вспыхнула Мориа. – Я не торгую своими поцелуями.

– Ну, в этом ты можешь меня и обманывать. Ты знаешь обо мне на удивление много, – отрывисто произнес Девлин. – По крайней мере когда я вернулся, то нашел вас с Чаносом в объятиях друг друга. – Он бросил на девушку осуждающий взгляд. – Меня не было четыре дня, и у вас было достаточно времени. – Воспоминание о том, что он увидел по возвращении, лишило Девлина остатков самообладания. – Я знаю, что ты совсем не прочь заняться подобной торговлей. Три часа назад ты согласилась отправиться на мое ранчо, если получишь в обмен мое тело.

У Мориа задрожал подбородок. Как ловко он обратил против нее ее же слова!

– У нас с Чаносом ничего не было! Единственный наш грех заключался в том, что мы выпили чересчур много тисвина, – произнесла Мориа, защищаясь, а потом перешла в атаку: – По крайней мере Чанос относился ко мне с уважением!

Светло-карие глаза Девлина вспыхнули огнем. Их обмен колкостями опять перерос в ссору. Девлин даже не мог припомнить, с чего начался их спор.

– Ты хочешь уважения? – язвительно спросил он, выливая воду на огонь. Над золой поднялся густой дым. – Человек, который только потребляет и ничего не отдает взамен, не может требовать чьего-либо уважения. Все, чего ты хочешь в жизни, – это гордо размахивать флагом своей независимости. Ты невероятно невыдержанна, ехидна и упряма и даже не слыхивала про такие слова, как компромисс, привязанность или любовь.

– Как будто ты их слышал! – парировала Мориа.

– Я не только слышал эти слова, но и знаю их смысл – он не меняется с переменой настроения. – Гулкое эхо разносило по пещере его громкий голос. – На этом я объявляю наши дебаты закрытыми. Я отведу тебя на ранчо, где ты будешь ждать меня, пока я не вернусь.

– Не надо ставить мне условий. – Мориа поднялась на ноги и направилась к выходу из пещеры. – Тебя никто не просил мне помогать. Все, что я хотела, – это получить в этих горах немножко собственной земли.

– Гляди, куда...

Не успев остановиться, Мориа задела головой о выступ скалы.

– ...ты идешь. Здесь низкий потолок, – закончил Девлин, когда было уже поздно.

– Вот видишь? От тебя совсем мало пользы, – скривилась девушка, потирая голову. – Даже об этом не смог предупредить.

Девлин тоже поднялся. Подхватив свои вещи, он догнал Мориа и взял ее за локоть, чтобы вывести на тропинку, ведущую на юго-запад, к его ранчо.

Мориа была самой непокорной женщиной из всех, которых он только знал, однако Девлин все же чувствовал, что по какой-то удивительной причине не может расстаться с ней.

Возможно, подумал Девлин, ему и в самом деле стоило на время оставить ее в одиночестве – хотя бы для того, чтобы она поняла, насколько зависит от него. Мориа сама приползет к нему, моля о прощении.

Но такого момента могло и не наступить. Мориа вряд ли способна его когда-либо полюбить; да и он в последние дни к ней значительно охладел. Слишком уж много колкостей она отпускала по его адресу. Каким же счастливым он был раньше, когда легко переходил от одной необременительной интрижки к другой! По крайней мере ему не надо было разбираться с теми сложными чувствами, которые рождала в нем эта золотоволосая девушка.

До того дня, как на него обрушился ураган по имени Мориа, в жизни Девлина было несколько десятков женщин. Любая из них подпрыгнула бы от радости, предложи он ей стать его женой. Кое-кому из них даже почти удалось прибрать его к рукам. Однако Мориа вела себя совершенно иначе. Она постоянно пыталась расстаться с ним и не выказала никакой радости в ответ на его предложение выйти за него замуж. Он был с нею заботлив и внимателен, а она отталкивала его, словно его внимание и участие мешали ей.

Может, он что-то делает не так, задал себе вопрос Девлин. Еще утром они обнимались, однако прошло совсем немного времени, и их отношения внезапно испортились. И причиной этого была именно Мориа. Она совершенно не прислушивалась к голосу рассудка. Он лучше знал, как следует вести себя в горах, однако она игнорировала его советы и во всем ему противоречила. В ту минуту, когда он приходил к мысли, что начинает понимать Мориа, ее настроение менялось, и он опять убеждался: единственное, что их связывает, – это физическое влечение.

Совершенно обессиленная, Мориа опустилась на тропинку, решив, что не сделает больше ни шага. Они шли уже трое суток, останавливаясь лишь для очень короткого отдыха, за которым следовал новый переход длиной около пятнадцати миль. Солнце всходило и скрывалось за горизонтом раз за разом, а Девлин все отказывался сделать продолжительную остановку.

– Если хочешь доказать, что ты выносливее меня, – ты уже победил, – сердито произнесла Мориа. – Зачем нам идти ночью? Хотя для меня что день, что ночь – почти одно и то же, я предпочла бы немного отдохнуть.

– Чем раньше я доведу тебя до ранчо, тем раньше начнется операция против Беркхарта, – отрывисто ответил Девлин.

Его не раздражали постоянные просьбы Мориа об отдыхе. Если бы его вели так же долго, возможно, и он был бы недоволен.

– Ты очень похожа на моего брата, – сказал Девлин, пытаясь не вызвать ответных колкостей, что могло привести к новым ссорам. Мориа использовала любую возможность, чтобы сказать ему что-то язвительное, и он уже понял это. – Бэррет обладает спокойным характером, вежлив и хорошо воспитан.

– Полная противоположность тебе, – не осталась в долгу Мориа. – Я надеюсь, мы с ним поладим во время моего совсем короткого визита.

– Джессика тоже составит тебе неплохую компанию. С ними двоими ты будешь чувствовать себя как дома.

Его слова оборвал вой койота. Девлин мгновенно повернул голову в том направлении, откуда шел звук.

– Останься тут. Я скоро вернусь.

– Если мне надоест стоять на одном месте, я прыгну с горы, – невесело пошутила Мориа.

Когда шаги Девлина затихли, она опустилась на землю. Черт возьми, почему он не понимает очевидных вещей? Все ее колкости вызваны желанием с ним расстаться. Она просто хочет получить свободу до того, как его влечение к ней исчезнет. Чем дольше они находились вместе, тем больше она к нему привязывалась. Если она прикипит сердцем к Девлину, расставание с ним станет для нее невыносимым.

Звук осыпающихся камней отвлек ее от безрадостных размышлений.

– Как быстро ты вернулся!

Внезапно чья-то рука зажала Мориа рот, другая рука схватила ее за талию и прижала к твердой, как скала, груди... Тут же Мориа услышала звук еще чьих-то шагов, и ее сердце словно остановилось. Она попыталась вырваться из крепких, как стальные обручи, объятий, но ей это не удалось. Кто-то быстро связал ей руки, затолкал в рот кляп, а затем, перебросив через плечо, понес прочь, словно мешок с зерном.