— Ты давно с ним говорила?

— Я пошла к нему сразу же после нашего разговора.

— А у кого дневник? А, да, у всех наверняка копии. Ну что ж, история вполне может повториться и клуб распадется из-за предательства. Только намного раньше.

— Но мы же нужны ему, по крайней мере, для ритуала Обретения Силы.

— В принципе он может найти на ваши места других. С другой стороны он может оставить пока все как есть, рискнуть и попробовать вас уговорить.

— Это не возможно, по крайней мере, не с ним. — Ужаснулась Лея.

— Они могут надавить на вас через ваших родственников, их возможно спрятать?

— Марита содержит приют, а это человек тридцать.

— Хорошо, попробуй найти его, скажешь, что передумала и ритуал будет. А потом к Мохнатому, начнем его обрабатывать прямо сейчас.

— К Мохнатому, оказывается, на паршивой козе не подъедешь, — Лея поставила перед собой тяжелую корзину, только что испеченных Маритой пирогов. — Кальвин назначил ему встречу, примерно через час у них рандеву в Пьяном Гоблине. На мою байку он, кажется, купился.

— Она была великолепна, — встрял Берсень, совсем еще молодой паренек, пришедшей с нею, судя по всему, тоже член общества Негласных Правителей.

— На меня неожиданно снизошло вдохновение, когда я представила, что те убийства в доме купца… Но мне кажется, что с вас это опасность не снимает. Тебя, Сэлли, мне кажется, они найдут очень легко.

— О да! — вставил реплику Сокур со знанием дела.

— Цыц, они вышли. — Оборвала его девушка.

Сборщики дополнительных налогов вывалились из ворот и веселой гурьбой повалили вниз по улице. Берсень и Сокур пошли за ними на почтительном расстоянии. Лея и Сэлли последовали чуть позже. Бандиты спокойно дошли до великолепного обнесенного симпатичной двухметровой оградкой особняка, но настроение у них уже довольно сильно испортилось. Через некоторое время из дома вышло растрепанное огородное пугало, по пятам преследуемое охраной. Мохнатый вышел на улицу, громко и многословно послал своих телохранителей подальше и в одиночку хмуро побрел к трактиру.

— Вот это да! А меня ты так научишь? — не выдержал Берсень.

— Если будешь стараться, — хмыкнул Сокур, обалдевший от такого скорого результата своей подрывной деятельности и последовал за бандитом.

— Пошли, — Сэлли мысленно просмотрев особнячок на предмет расстановки сил, отварила калитку и юркнула в сад. Подбежавшие к ней здоровенные лохматые псы погавкали немного, но нападать не стали. Схватив их за ошейники, девушка отвела их в сторону. Лея осторожно вошла во двор и, мужественно косясь на псов, поставила на крыльцо большую корзину с пирожками. Еще разок глянув сквозь стену, Сэлли кивнула, Лея что было сил постучала в дверь и бросилась прочь из сада. Когда та оказалась на улице, Сэлли осторожно отпустила собак и быстренько-быстренько последовала за нею. Псы проводили ее и подняли лай.

— О па, обед, — удивился открывший дверь телохранитель и, оглядевшись в поисках неожиданного благодетеля, втащил корзину в дом.

— Пока все идет не плохо, кстати, поздравляю, тебя назначили главным идеологом сопротивления. — Информировал ее волшебник, не солидно прячась за низкой каменной частью ограды.

— Ну конечно, валите все на рыжего. — Проворчала Сэлли для порядка.

К дому Мохнатого они вернулись уже поздним вечером. Заклинание Сокура должно было уже взять свое, а пирожки со вкусной питательной начинкой должны были усыпить охрану.

Прежде чем она успела залезть в окно, Сокур быстренько втащил ее внутрь. Они тихонечко пошли в темноте. Впереди Сэлли увидела какой-то странный силуэт. Что-то крупное висело на балке. Убедившись, что никого вокруг нет, Сокур осветил это нечто. Перед ними висело волосатое чудовище, в котором можно было без особого труда узнать того самого Мохнатого. По всей видимости, он решил всех обмануть и, не дав, как следует, себе отомстить, повесился.

— Вот те раз, — волшебник удивился вновь, но уже меньше, чем в прошлый раз.

Спустившись на первый этаж, они обнаружили еще с десяток трупов.

— Это что, получается, я всех угробил?

— Мне кажется, результат должен был быть совсем не таким.

— Они даже близко не угадали, что я от них хотел.

— Некоторое сходство все-таки есть, они просто немного переборщили.

— Значит, вот кому я обязан превращению моего скромного жилища в покойницкую, — в темноте образовалась некое новое действующее лицо.

— А ты еще кто такой?

— Это не ваше дело совсем. — Грубо ответил вошедший и резко поднял руку. Сокур не успел чего-либо предпринять, смачно впечатавшись в стену. Сползя по ней вниз, он остался сидеть с весьма скорбным выражением лица.

— Как видите, — спокойно сказал маг, — каждое воздействие рядом с моим питомцем многократно усиливается. Не дергайся, недоучка! Твои силы восстановятся еще не скоро, точнее сказать никогда.

— Что это еще за питомец и кто вы сами? — поинтересовалась Сэлли.

— Кто я? — переспросил маг насмешливо. — Конечно же, хозяин этого дома, кто же еще. А с моим любимцем ты можешь познакомиться поближе. Позови его, когда будешь одна. Он будет рад пообщаться, а то другие, только он появится, начинают орать или вообще, смешно сказать, дуба дают.

Все это незнакомец проговорил медленно, будто бы издеваясь. Разглядеть его девушка не могла, зато чувствовала — он намного сильнее ее, непостижимо сильнее.

— А сейчас кыш отсюда, пока я добрый, — соизволил отпустить их он. Повернулся и вроде бы ушел куда-то.

— Сокур, встать можешь? — Сэлли подставила ему плечо. Волшебник с большим трудом и ее помощью тяжело поднялся на ноги. Выйти они решили через дверь, хоть и с черного хода. По пути, пересекая сад, Сокур как-то разошелся и с середины уже начал двигаться самостоятельно.

— Ну и что это он там брехал, что силы не восстановятся, — обрадовалась Сэлли, когда они уже вышли на едва освещенную улицу.

— Это он не про физические, — проговорил Сокур, шел он уже нормально, но чувствовал себя отвратительно.

— Ну что, придурок, не воспользовался нашим дружеским советом? — послышалась вдруг. Из темноты вышли два плечистых бугая, обмундированием смахивая на городскую стражу.

— Я разберусь, беги, мне так будет легче, — прошептал ей на ухо волшебник и толкнул в соответствующем направлении. Потом посмотрел на мужчин и уже громко ответил, — да, не смог уехать, мне у вас так понравилось, все такие дружелюбные.

— Ну раз понравилось, значит ты не против прожить здесь остаток жизни. Майк, помнишь, у нас там кого-то вчера пришили у притона старухи Рут? Кажется, мы нашли убийцу.

— Давно у нас на площади никому голову не рубили.

— Ну, так исправим.

Сэлли не видела, как скрутили Сокура, по ее душу на эту ночную улицу пришли другие двое стражей. Но две руки, по одной на каждом туловище, не смогли правильно скоординироваться, и девушка вырвалась, тут же кинувшись наутек по невидимой в темноте лестнице наверх, на крыши домов. Убрав не пригодившиеся мечи (и зачем только доставали), стража бросилась за ней, скабрезно комментируя погоню.

Девушка неслась вперед как угорелый заяц, но преимущество было явно не на ее стороне. В хитросплетениях улиц верхнего яруса она не ориентировалась совершенно, а ночь только придавала им дополнительной таинственности. Очень быстро они загнали ее в тупик. Впереди оказался бортик крыши и три-четыре этажа вниз.

Сэлли огляделась: слева халупа и справа халупа. И между ними довольные собой загонщики на фоне полной луны, дебильно сюсюкая и регоча, медленно подходили к ней, раскинув руки.

"Лучше смерть", — угрюмо решила девушка и бросилась с бортика вниз на мостовую.

Приземление больно отозвалось во всем теле, а душа, по ощущениям, пролетела еще дальше, так что ее возвращения еще пришлось подождать. Булыжники оказались жесткими весьма, но, перекатившись по ним, подниматься не захотелось. Там, лежа на мостовой, Сэлли и занялась самолечением, пока в мозг не вонзилась мысль — стража придет искать труп!