— Дирк — младший сын ближайшего царского верита Бранта Далена. Точнее у него в семье все вериты — это заразно оказалось. Дирк, к тому же, мой побратим. Понимаешь, с одной стороны он служит царю, с другой — он приставлен ко мне, его долг — защищать царевича, то есть меня.

— Предположим, и зачем понадобилось прятать царевича?

— Меня и не прятали. История вышла такая. В день моего рождения старуха одна полублаженная накаркала, еще и при всем честном народе, что я, дескать, когда в силу войду, то убью своего родителя и переверну, так сказать, весь мир. Ну, мой папаша не на шутку перепугался. Так как я тогда был совсем маленьким, ему совесть не позволила от меня сразу избавиться. Я пока среди косых взглядов рос, то по малолетней наивности пытался доказать, что я, грубо говоря, хороший, и меня надо любить. Но мое окружение не переставало меня бояться ни на один день, чтобы я не делал. По правде иногда я все-таки давал им некоторый повод. Под конец я вспылил, и у меня как-то и вырвалось, дескать да, убью, и не пощажу никого, ни родных, ни прислугу. Тогда меня связали и отвезли в Забытое Нагорье. Бросили в одну из пещер. Там есть вертикальные разломы. Выбрался я оттуда на третий день. Я был действительно в ярости. Долго не мог успокоиться, как только я замечал в отдалении двуногое существо, ярость начинала душить меня с новой силой. Некоторое время я скитался по лесам, боясь выйти к людям. Однажды я наткнулся на избушку той самой старухи. Я не мог поверить своим глазам, но это была действительно она. Я набросился на нее, кажется, я винил ее во всех своих злоключениях. А она сказала мне, что ошиблась. Я чуть не придушил ее. Потом она добавила, что она то думала, что я стану великим человеком, а сейчас видит перед собой лишь грязное озлобленное существо. Она много еще чего говорила потом, а я разнес все вокруг, не знаю, как она сама осталась жива. В конце концов, мне стало стыдно, будто я увидел себя со стороны. Позже я узнал, что это не так. Я сильно изменился, но оно, мое второе я, следовало за мной попятам, куда бы я не шел. Скоро будет уже полсотни лет, как мы путешествуем с ним на пару.

— Если все так, то зачем тебе теперь в столицу?

— А затем, что за эти годы для меня многое изменилось, в понимании ситуации, я имею в виду. Не спроста все случилось, не со страху меня убрали. Проблема гораздо хуже.

— Что ж ты с нами то время теряешь тогда? — недоверчиво возмутилась Сэлли.

— А царя свита делает. Хочешь посмотреть на царский дворец изнутри?

— Это не честно!

— И все же. Доберемся до столицы, устрою тебе фиктивный брак с веритом, по закону инквизиции тебе будет уже не достать. Потом проберемся во дворец и выясним все до конца.

— Ну уж нет, в дворцовых переворотах я не участвую! Еще не хватало поучаствовать в убийстве царя! Это уже ни в какие ворота не лезет!

— Сэл, мне наоборот начинает казаться, что мой отец ни в чем передо мной не виноват! Не собираюсь я его убивать, ему скорее помощь моя нужна. Ты не заметила разве, как жизнь изменилась за это время? На державу извне влияние оказывается! Мы должны выступить единым фронтом.

— Не заметила, я не так долго живу, — проворчала Сэлли.

— А сколько тебе вообще лет?

— Хорошо, уговорил, едем в столицу, благо до нее еще далеко, но я буду за тобой следить! — Сэлли грозно погрозила ему кулачком.

— И на том спасибо.

— А Ялифер знает, что ты царский отпрыск? А за кого я выйду замуж?

— Кто к концу поездки в живых останется, за того и выйдешь, — вздохнул Ялифер.

Возвращалась Сэлли на постоялый двор из харчевни уже затемно и опять одна. В одном из тихих переулочков ее грубо схватили сзади и, пока она пыталась, изловчившись, выцарапать грабителю глаза, второй нащупал амулет и, сдернув его с шеи девушки, убрался восвояси. От бессильной злости Сэлли удалось найти у первого и самого неудачливого в эту ночь грабителя несколько болевых точек, но амулет ей это не вернуло, хотя она немного успокоилась. За вторым бежать было уже поздно, а первый, хоть и в скрюченном состоянии, наглым образом растворился в ночной тьме.

Обыскав, почти всю ярмарку, Сокур набрел на Сэлли возле стола с камнями и амулетами.

— Самое время! Что ты вообще тут делаешь? Нам нужно срочно кидаться в погоню, а ты тут камушки рассматриваешь?!

— Но мне нужен новый амулет. Положа руку на сердце, вряд ли мы вернем тот.

— Надо попытаться. Если Камень судеб попадет к Хозяину Смерти… — Сокур жестом показал, что всем будет хана.

— Ну… будем надеяться, что не попадет. Как тебе вот этот? — Сэлли подняла со стола фиолетовую льдышку.

— Ты с ума сошла? Хочешь заменить Камень Судеб этим?!

— Мне цвет нравится и формой он похож на предыдущий.

— Предыдущий? Ты сравниваешь великий магический артефакт с этим побрякушкой?! — Сокур рычал с недоумением и негодованием, но тихо, по секрету.

— Не кричи. Просто у меня такое чувство, что этот "артефакт" все еще со мной.

— Так, у тебя уже галлюцинации начались, меньше нужно совать свой носик в разные запретные книжечки.

— Мне просто нужно для него новое вместилище, уж поверь мне, я не с ума схожу, а знаю, что делаю.

— Купи хотя бы камень подороже, — сдался Сокур, все еще не зная, что думать.

— Нам нравиться этот, — заявила Сэлли, довольно улыбаясь.

— Все, я договорился. — Владомир с деловым видом вышел в общий зал постоялого двора деревеньки Лихолетье неподалеку от Акбека. — Нас готовы держать в двух комнатах неопределенное время, пока Дален нас, наконец, не догонит. Все-таки со стороны инквизиции это небывалая наглость, так надолго задерживать моего верита.

— Но они ж не знают, что ему еще державу спасать, — возразил Ялифер.

— Ладно, вы пока закиньте в комнаты наши пожитки, а у нас с Сэлли работенка наклевывается. — Сокур настойчиво потащил ее к выходу. — Великие дела требуют усиленного обеспечения.

— Сокур, это по магической части работенка? — девушка начала выспрашивать, как только они вышли на улицу.

— Не совсем, для работы этой нужен маг, но они ищут храмовника, которым будешь ты, поскольку у меня на лбу написано, сама знаешь что.

— Точно, у тебя рожа кирпича просит.

— Она есть просит, причем регулярно, а я вашему вервольфу все деньги отдал, от широты души отсыпал — теперь жаба душит, но поздно, легче снова заработать. История, в общем, такая: живет неподалеку девица — красавица, чистой воды ангел, да повадились силы зла ее смущать, с пути истинного сводить. Местные веры радетели ничего сделать не могут, на пришлых надеются. Ты как демонолог их предпоследняя надежда.

— Почему предпоследняя?

— Потому что последней надежды не бывает, всегда есть план Бе. Знать надо!

— А как это они ее смущают? — заинтересовалась Сэлли.

— Точно не скажу. Обычным образом, я думаю. Твоя работа будет разобраться с концентрированным злом, черными сгустками тьмы, — Сокур попытался изобразить замогильный шепот, — преследующими девушку по ночам и душащими ее во сне.

Сокур выскочил во двор с такой скоростью, будто пытался и вправду отвязаться от Сэлли, хотя на самом деле хотел лишь быстрее оказаться подальше от посторонних ушей, особенно клиентских.

— Ты что, сбрендил, хочешь запереться с девушкой на ночь в горнице? — возмущенно громко прошептала девушка ему в спину.

— Запереться не выйдет, там ни замка, ни щеколды. — Возразил волшебник, не оборачиваясь. — К тому же нас будет трое.

— Еще хлестче, что о нас подумают?

— Раньше тебя это не смущало.

— Тут нравы другие. Нужно учитывать контингент. К тому же, то в пути было, тогда да, в одной комнате ночевали.

— Ты одна хочешь с этими встречаться, а мне опять мчаться на шум?

— Если верить твоему описанию проблемы, шума не будет, я справлюсь, а ты меня будешь консультировать. Я опишу что увижу, и, если мой храмовничий арсенал не поможет, ты придумаешь новый план. Такое вот разделение обязанностей. Согласен?