— В веру? Никого, но это ведь не главное, правда?

— Не обязательно верить?

— Они и верят, но каждый в свое. Главное, они слушают и думают над тем, что слышат. Мне этого очень не хватало, когда я работал с адептами.

— Мы слушали и сразу верили.

— Ну, только не ты. — Засмеялся храмовник. — Ты жила в мире своих фантазий. Я тогда и представить не мог, что ты выберешь это поприще.

— Как видишь, ты все-таки оказался прав.

— Но я думал ты и не захочешь. Тебе не нравилось в нашем культе буквально все. Тебя больше привлекали запретные науки, магия и политеизм. Хорошо, что тебе хватило мозгов это относительно скрывать.

— Мои интересы не изменились.

— Тогда почему же ты стала храмовницей? Чтобы иметь доступ в библиотеку?

— Скажем так, сфера моих интересов расширилась. Шелби, а почему ты стал храмовником? Даже нет, почему ты приехал сюда?

— Понимаешь, наша вера в один прекрасный момент стала откровением для меня, она сразу вошла в мое сердце. Вера должна быть твоей опорой. Иначе жизненные невзгоды будут каждый раз ставить твое миропонимание под вопрос. В конце концов, ты ответишь "нет".

Больше храмовник ничего не сказал. Сэлли поняла, что он не хочет говорить об этом, и не стала бередить старую рану, не смотря на острый приступ любопытства. Разговор вернулся к предстоящему экзорцизму.

— Ну, наш храм, конечно, не на святой земле. Но что делать? Куда-то еще его вести, я так понимаю, опасно.

— Вы наша последняя надежда, — Сэлли перехватила его насмешливый взгляд и поправилась: — На данный момент ничем больше не располагаем. Поможете?

— Ну, куда я денусь, — по-доброму проворчал храмовник. — Но с этим я, кажется, раньше не сталкивался. Простой экзорцизм не поможет. Придется импровизировать по ходу. Сначала я попробую один.

— Исключено.

— Полагаю, если я скажу, что это будет очень опасно, ты все равно не согласишься не присутствовать.

— Не стоит терять время, — подтвердила Сэлли.

— Хорошо, тогда я думаю, тебе стоит сходить в деревню и купить хороший меч.

— Неужели будем драться?

— Не исключено.

Сэлли с трудом протащила Герина сквозь скалы, у старичка весь путь занял много времени и отнял почти все силы. Впрочем, это не помешало ему эмоционально ужаснуться открывшейся картине. Внутреннее убранство скорянкинского храма поразило его еще больше.

— Что это?! Это даже не храм!

— Много вы понимаете! Критик нашелся.

— Ладно, хорошо, — примирился Герин под обжигающим взглядом пронзительно зеленых глаз. — Я понимаю, что вы хотите мне помочь и полностью готов отдать себя на растерзание.

— Ну, вот и славно, вон, сядьте туда и запомните, что бы ни случилось, не выпрыгивайте в окно.

— Как, вы же его забили досками с той стороны?

— Вот пусть они там и останутся. А у дверки я посторожу. — Сэлли весело помахала пожертвованным селянами коротким мечом.

— Это что, на случай неудачи?! — опешил двуликий храмовник.

— Не-ет, это я буду рубиться с вашим паразитом. Не берите в голову. Это полностью моя забота.

Шелби долго читал молитвы, ни на что не отвлекаясь. Герин с закрытыми глазами вторил ему про себя, но по его лицу было видно, что дается ему это с трудом. Сэлли сидела на полу возле двери, положив перед собой меч. В щели меж досок уже не проникал ни один лучик света, когда Шелби начал читать экзорцизм. Девушка молча взяла меч, дождалась пока вокруг лезвия не сгустился дымок ее энергии и встала, разминая затекшие ноги. Герин уже не повторял за храмовником, его лицо превратилось в напряженную маску. Вдруг он неестественно сильно дернулся, и все его тело начало скручивать жесточайшими судорогами, он зарычал, забился. Сэлли показалось, что он снова превращается в животное, как в Спасе, но шли секунды, а Герин оставался прежним, хотя и жутко кривляющимся на полу. Шелби продолжал, как будто ничего не видя, ровно в том же темпе, как и начал. Герин открыл глаза с полопавшимися сосудами, и Сэлли успела заметить, что на сей раз они источают лишь ледяной ужас, а не безумие. Успела, прежде чем он кинулся на нее. Самого храмовника она ударить на могла, лишь взмахнула руками, падая, точнее рухнув на дощатый пол. Меч улетел куда-то вверх. Герин отпрянул и девушка прижалась к двери спиной, все еще по инерции сжимая что-то в руке. Оборотень-храмовник свалился на спину, а там, где он только что был, остался призрачный лохматый зверь с угадывавшимися лишь в воображении очертаниями.

— Только не трогай его! — крикнул Шелби, закончив экзорцизм.

Сэлли и не собиралась. Как была, из положения полулежа, она саданула зверя призрачным аналогом своего меча по шее. Голова подозрительно легко отделилась от туловища и покатилась, исчезнув где-то в небытии. Девушка, наконец, сподобилась вскочить на ноги, а чудовище между тем обзавелось запасной головой, громоподобно прорычало какое-то ругательство и бросилось на храмовника, невозмутимо сунувшего ему в нос символ веры. Как зверь развернулся, Сэлли заметила за ним что-то вроде привязи и, бухнувшись на колени, тюкнула по ней "мечом". Лезвие свободно прошло сквозь, растрепав привязь в клочья тумана, и пошел дальше, в пол, вмести с кулаком. Недовольно вскрикнув, она перехватила меч в другую руку и перерубила оборотня по полам. Не выдержав атаки с двух сторон, зверь распался и исчез.

Герин продолжал валяться без сознания по середине комнаты. Шелби закрыл молитвенник и начал читать благодарственную молитву. Сэлли молча слушала, поглаживая пострадавшую руку, повторив за ним лишь последнюю строчку.

Утро пришло неожиданно скоро. Вместе с отворившим дверь веритом, оно вошло в комнату, окончательно прогнав сероватую дымку. Герин сидел, прислонившись к стене и читая при свече молитвенник. Увидев друга живым и невредимым, Ялифер решил огласить результат, раз никто на это не решался:

— Так, меч в потолке — одна штука.

Дорога споро ложилась под копыта лошадей, ныряя в овраги, подныривая под пушистые еловые лапы. Белый снег украсил землю. Легкий морозец бодрил, успешно завершенное дело подзадоривало. Они разделились. Храмовник Герин поверил, наконец, в свое спасение и принял неожиданное решение вернуться в Долину Проклятых. Он долго и вдохновенно объяснял им причины, всплакнул даже. Сокур вызвался проводить, долго и вдохновенно измышляя необходимость этого шага. Ни от того, ни от другого объяснений собственно не требовали. Сэлли собиралась в столицу, искать хранителя для своего амулета. Владомиру с ней было по дороге. А вот от верита такого выверта не ожидали! Со стародавним другом своим он распрощался, поехал с Сэлли, утверждая, что ей его помощь насущнее.

— Думаю, что в столице я смогу избавить вас от инквизиции. У меня есть прекрасная мыслишка на этот счет. — Порадовал их Владомир, сладострастно вдыхая запах жирной пищи.

— Что еще за мыслишка? — Сэлли с удовольствием уплетала первый за неделю нормальный обед и, пребывая в таком благодушном состоянии, была сейчас готова поехать к самому Главному Инквизитору, чтобы лично обсудить возникшее недоразумение.

— Зачем тебе лишняя информация, еще аппетит испортишь, — заботливо отрезал Владомир, с этого момента уделив все свое внимание жареной курице с горой печеного картофеля. Ялифер вообще был глух к разговорам после путешествия по полям, в течение которого ему оставалось питаться исключительно духовной пищей.

— Интересно мне, на что мы подрядились, — сыто проговорил Владомир, покончив с едой и теперь с благоволением рассматривая груду костей на тарелке. — Может, правы были те тридцать три наемника, что до нас отказались.

— Не знаю, я, как услышал про бесплатную жратву, у меня мозги то сразу и согласились, — верит блаженно отвалился на спинку стула.

— Щас бы поспать, а не за страхолюдиной гоняться, — зевнул Владомир, одним прощальным глотком допив остатки вина.

— Да ладно, сейчас пойдем в склеп, меня ни один вурдалак не разбудит.