Набор воздействий достаточно широк, чтобы за него тотчас ухватились агенты ФБР. Но Смирнов использовать свою методику в данном случае действительно отказался. «Работа у нас штучная, кодирование невероятно трудоемко и дорого: на минуту текста уходит часа полтора, — говорит он. — И чтобы этот текст затем «дошел», надо, как вы уже знаете, прежде провести диагностирование. Кореша же никто не диагностировал, и запустить «машину» наобум означало не только дискредитировать сам метод, но, возможно, вконец испортить ситуацию».

Впрочем, в тот момент Смирнов, конечно, не знал, как в конце концов обернется дело. Иначе он, возможно, все‑таки рискнул бы…

Однако в сослагательном наклонении ученый рассуждать не любит. Он делает конкретную работу, имеет дело с конкретными пациентами и начисто отвергает так называемый нормографический подход— то есть установку на «среднего человека». Таких людей попросту нет, все мы индивидуальности, полагает Смирнов, и с каждым надо работать отдельно. И дело это очень тонкое.

«Есть такой термин — «АЛЛИ» (акцентный локус латентной информации), — говорит Игорь Смирнов. — Это нечто подобное «феномену преступного знания» в детекторе лжи. Личность не осознает свой «АЛЛИ» никогда, ни при каких условиях. И не дай бог нам узнать про себя такое: жить нельзя… Но мы их ищем и находим в глубинах подсознания пациента. Потому что нам нужны «реперные точки», точки отсчета, чтобы понять степень реагирования пациента на разные стимулы…»

И они лечат пациентов. Однако сам по себе метод все еще остается научно–исследовательским, в широкую врачебную практику пока не вошел. Да и войдет ли когда? Уж больно опасное оружие — воздействие на подсознание. Ведь это, что ни говорите, инструмент для «зомбирования» личности. Причем весьма и весьма эффективный…

«Зомби» — так некоторые западноафриканские и гаитянские племена называют «оживших мертвецов», людей, впавших по приказу колдуна в летаргическое состояние. Спустя некоторое время они поднимаются и начинают двигаться как автоматы, слепо выполняя все команды человека, который всецело подчинил себе их волю. Такого зомби можно заставить, как говорят, убить и собственных детей.

Насколько эта легенда соответствует действительности? Могут ли существовать зомби в наши дни и в нашем окружении?

По мнению специалистов, состояние «зомби» — это разновидность гипноза. И понятное дело, его возможности не могли не заинтересовать спецслужбы. Так, скажем, Пентагон еще в середине 80–х годов предпринял попытку осуществить идею двадцатилетней давности — создать спецподразделение «Первый земной батальон». Авторы проекта предлагали специальную методику подготовки солдат, которые бы освоили экстрасенсорное восприятие, а вместе с ним приобрели бы имидж сверхвоинов, для которых нет ничего невозможного.

Как именно обстоят дела с созданием таких спецподразделений на сегодняшний день, трудно рассказать подробно — завеса секретности достаточно плотна. Но некоторые факты сквозь нее все же просачиваются, заставляют думать, что давняя идея вовсе не похоронена. Вспомните хотя бы избиение мирных жителей в Тбилиси, осуществленное командой спецназа. Неужто нормальный человек способен получить удовольствие, гоняясь за мужчинами и женщинами, круша их остро заточенными саперными лопатками? Причем, как свидетельствуют очевидцы, одна молодая девушка была зарублена в полутора километрах от площади, где произошло избиение…

«Солдат должен быть туп и решителен», — эта поговорка, услышанная мной во время одной из командировок в тогда еще советскую армию, и по сию пору не дает мне покоя. Уж очень она соответствовала многому из того, что мне довелось увидеть. Политика оболванивания молодых людей, многие из которых за 2—3 года службы не держали в руках и газеты, не то что книги, привела к расцвету всем известной дедовщины. В казармах сплошь и рядом царят порядки средневековья — кто сильнее, тот и прав.

И это лишь первый, самый заурядный уровень оболванивания. Уровень второй — пропаганда.. Мне самому несколько раз доводилось слышать выступления «отцов$1 — политруков; впечатление, должен сказать, еще то… Но я‑то человек, в общем, для армии посторонний: пробыл неделю–другую в командировке и: «счастливо оставаться». А каково находиться в этой атмосфере многие месяцы, годы — пусть вам тот расскажет, кто отслужил на «полную катушку».

Но есть, по всей вероятности, еще и третий, и четвертый уровни обработки. Чтобы не быть голословным, я сейчас буду ссылаться на зарубежные данные. Почему не на отечественные? Во–первых, потому что их у меня не так много — завеса секретности, повторяю, достаточно плотна. Во–вторых, буду предельно откровенен, мне не хочется повторять на собственной шкуре опыт некоторых своих коллег. Я вот пишу эти строки, а из памяти не выходит интервью Л. А. Федорова радиостанции «Свобода». Некоторое время назад Лев Александрович и его коллега поместили статью во всем известных «Московских новостях». Статью заметили за рубежом, поднялся шум, и авторов статьи… загребли, предъявив им обвинение в раскрытии государственной тайны. Суть же этой «тайны» заключается в том, что не столь давно группа отечественных химиков получила Ленинскую премию за организацию производства химического оружия. Того самого, что подпадает под Женевскую конвенцию и которое вроде бы мы перестали выпускать уже давным–давно.

В общем, и времена уже не сталинские, но избежать ареста удалось лишь одному Федорову. А его коллеге пришлось посидеть в Лефортове, и над ним даже состоялся суд… Так что давайте уж лучше я вам буду рассказывать дальше, опираясь лишь на те факты, которые были уже опубликованы в нашей или зарубежной печати. Картина все равно получается достаточно любопытная. Итак…

Американский журналист У. Боуард, написавший книгу «Контроль над сознанием», утверждает:

«Более 35 лет ЦРУ ведет секретные работы, чтобы добиться контроля над человеческим мозгом, волею, памятью. Никем не сосчитанные миллионы долларов ушли на субсидирование работы специальных лабораторий ЦРУ и его субподрядчиков — больниц для умалишенных, тюрем и частных институтов. Тысячи ничего не подозревавших граждан были использованы в качестве подопытных морских свинок…»

«Я нашел живых зомби», — подводит итог всему расследованию журналист. И ему трудно не поверить.

Например, несколько лет назад страницы многих газет и журналов обошла такая история. В марте 1967 года в Маниле был арестован американец испанского или южноамериканского происхождения Луис Анхело Кастильо. Он был обвинен в подготовке заговора с целью убийства тогдашнего президента Филиппин Маркоса. Во время допросов, по просьбе самого обвиняемого, ему была введена «сыворотка правды» — химическое соединение, подавляющее волю человека и заставляющее его полно отвечать на поставленные вопросы. Кроме того, для усиления эффекта сыворотки арестованный был подвергнут воздействию опытного гипнотизера.

Вскоре специалисты, работавшие с Кастильо, пришли к выводу, что имеют дело с зомби, запрограммированным на четыре уровня. Их так и пронумеровали римскими цифрами. Каждый из этих уровней соответствовал одной из легенд в биографии агента. Так «зомби-1» утверждал, что приехал на Филиппины исключительно по своим делам. Правда, имя он почему‑то называл другое. «Зомби–Н» оказался несговорчивым и упрямым агентом ЦРУ, который не желал отвечать на вопросы. «Зомби-111» дублировал второго с дополнительным указанием на случай провала — тут же провести самоликвидацию. И, наконец, «зомби–IV» сознался, что его настоящее имя Мануэль Анхел Рамирес, ему 29 лет. он уроженец Нью–Йорка, прошедший специальную подготовку в одном из тренировочных лагерей ЦРУ. Кроме того, Кастильо оказался запрограммирован на некоторые «петушиные слова». Выяснилось это случайно. Когда арестованный попросил о переводе из госпиталя в тюрьму (согласитесь, просьба не совсем обычная), врач ответил, что «все это зависит от большого начальника». Услышав о «большом начальнике», Кастильо тут же уснул, да так крепко, что все попытки разбудить его обычными способами оказались тщетны. Тогда медики вспомнили о записной книжке Кастильо и стали подряд читать вслух все, что в ней записано. Когда дошли до фраз: «Я выиграю, если буду держать себя в руках. Я должен верить себе, иначе никто не поверит мне», — арестованный очнулся.