— Сумасшедший, — выдохнула ему вслед Джастина. — Боже мой, какой же ты сумасшедший. Мальчишка! — Она, как кошка, потянулась всем телом и, поднявшись, подошла к окну. «Золотые ворота» были ярко освещены лучами утреннего солнца, и казалось, что от них исходит сияние. Джастина еще немного полюбовалась великолепием подернутого дымкой утреннего города, а потом стала придумывать, чем же ей сегодня заняться. Резкий звонок заставил ее отвлечься от этих мыслей. Это звонил Уго и, услышав спокойный голос Джастины, взволнованно закричал:
— Слава Богу, Джас! Ты в порядке? Этот негодяй не обижает тебя? У меня тут кое-какие неувязки, съемки откладываются. Я тебе позвоню, скажу, когда мы приедем, а еще лучше, если ты сама вернешься. Может быть, мы и не будем снимать в Сан-Франциско, таких городов полно по всей Америке…
Он еще что-то кричал, но Джастина не прислушивалась. «Странно, что он заговорил так. Ведь все вроде бы было решено: и Сан-Франциско, и Стэн. Неужели он хочет сменить оператора и всю его группу. Значит, съемки откладываются на неопределенное время? А может быть, Уго обиделся на них со Стэном и решил расстаться с ними обоими? Интересно… — Джастина почувствовала, как голова у нее посветлела, мысли обострились, как всегда бывало, когда что-то случалось или происходила ситуация, требующая выбора: или-или. — Так вот, а если или-или? Что она выберет? Вернется в Лос-Анджелес и продолжит работать с Уго Джанини или останется со Стэном, и тогда в кино ей доступа не будет?»
В ушах Джастины зазвенело, где-то далеко о чем-то кричал Уго, но ничего она не слышала. Может быть, Уго и не думал ни о чем подобном, но ведь он может подумать и застать ее врасплох. Было очевидно, что его неприятно задели их отношения со Стэном Уитни. Ну ладно бы еще небольшой флирт в первый день после съемок. Но раз Джастина сломя голову ринулась за ним в Сан-Франциско, значит, дело серьезнее. Хотя он же предупреждал ее, что у Стэна таких увлечений на каждом шагу, так что и волноваться особенно не стоит. Рано или поздно она вернется. Ну а если все-таки он заставит ее выбирать. Уго только с виду такой взбалмошный и добродушный, но характер у него железный. Джастина уже поняла это, как и то, что, пригласив ее в Голливуд, он как бы заимел на нее право. Уго Джанини никогда об этом не говорил, но и он, и Джастина знали об этом.
— Не хочу выбирать! — зло процедила она, не отнимая трубки от губ. Уго или не услышал ее, или только сделал вид, что не услышал, но через некоторое время он спокойно попрощался и сказал, что еще позвонит ей.
Очарование великолепного утра исчезло, и Джастина принялась бесцельно бродить по комнате. Потом, кое-как похватав вещи, она оделась и спустилась вниз. За стойкой администратора сидела холеная женщина с высокой прической. Ее волосы отливали сиреневым цветом, и, когда она наклоняла голову и поднимала ее, солнечные блики играли на ее диковинной прическе. Джастина задержалась на ней взглядом, и женщина, в очередной раз подняв голову, приветливо кивнула ей, радуясь, что может вот так запросто поприветствовать голливудскую знаменитость. Джастина ответила на приветствие, поймала на себе любопытные взгляды толпившихся в холле людей и прошла к выходу. Перед отелем стояли шикарные машины, какие-то поджидали своих пассажиров, какие-то только что остановились, высаживая своих. Вовсю кипела жизнь, величественный, похожий на русского царя, швейцар возвышался у распахнутой двери. Увидев Джастину, он тоже поприветствовал ее, приложив два пальца к фуражке.
— Доброе утро, мадам! Вы сегодня рано.
«Рано! Еще бы. После такого известия и вообще спать не захочется!» Джастина, улыбнувшись огромному швейцару, вышла на улицу и некоторое время шла ни о чем не думая, подставив лицо теплым лучам утреннего солнца.
Она прошла по площади и свернула в небольшой скверик, где на зеленой лужайке стояли чистенькие белые скамеечки. Несмотря на гнетущее впечатление от звонка Уго, она чувствовала себя прекрасно и, откинувшись на спинку скамейки понаблюдала, как поднимается солнце над Восточным Заливом. Тумана совсем не было, и день намечался прекрасным. «Удачный день для съемок», — неожиданно подумала она и опять вспомнила свой разговор с Уго. Интересно все-таки, действительно там какие-то посторонние осложнения или он и в самом деле решил наказать их со Стэном?
Только теперь Джастина поняла, почему у нее так легко на душе, будто бы этого разговора и не было. Просто она ничего не станет менять, как идет, пусть все так и идет. Откажет ей Уго в работе, значит, так тому и быть. Но она живет так, как ей нравится жить в данный момент, и ломать себя в угоду этому обидчивому итальянцу она не будет. Значит, Стэн мне дороже, чем кино, мечта и все такое. Лион не дороже, а Стэн дороже? Подумала Джастина, осознавая, что сделала выбор, но долго задерживаться на этой мысли не стала. Она поднялась и пошла дальше по улице, на ходу придумывая, чем бы ей сегодня заняться до приезда Стэна. Тохиа обтекала ее со всех сторон, но нет-нет, да и мелькали любопытные взгляды, которыми прохожие оглядывали ее с ног до головы.
В какой-то момент на глаза Джастине попалась вывеска магазина мехов И. Магнина и в голову пришла неожиданная мысль: «А что, если купить маме шикарное меховое манто, она ведь никогда такого не носила. Чудесно! И как я раньше не подумала послать ей какой-нибудь подарок? Вот сейчас я это и сделаю. Только куда же отправлять? В Дрохеду? В Химмельхох? Она сейчас в Химмельхохе, но долго ли там пробудет? Отправлю в Химмельхох, а там, если она уже уехала, Энн найдет, как переправить».
Обрадованная такой удачной мыслью, Джастина, уже не думая о том, зачем ее маме в Дрохеде и особенно в Химмельхохе с его изнуряюще влажным климатом шикарное меховое манто, вошла в магазин и с помощью тут же набежавших сотрудников долго перебирала роскошные изделия из соболя, норки, леопарда, лисы… Находиться тут было удивительно приятно, Джастина раньше никогда особенно не занималась своими туалетами, покупала, не раздумывая, все, что ей нравилось. А потом и вообще эту обязанность взял на себя Лион. Наконец Джастина выбрала для матери великолепное манто из серебристо-серой норки, которое должно очень хорошо оттенять ее глаза. Потом, немного поразмышляв, купила такое же и себе. Оставив в магазине адреса Химмельхоха и своего дома в Лос-Анджелесе, куда отправить покупки, Джастина решила вернуться домой. Она и так провела в магазине много времени и забеспокоилась, что Стэн может позвонить и не застанет ее. А потом они вместе поедут обедать. Настроение было превосходным. Джастина шла по улице, отвечая улыбками на взгляды прохожих, и вернулась в отель совсем с другими ощущениями, чем когда покидала его.
Джастина заказала в номер апельсиновый сок с сэндвичами и стала ждать Стэна или хотя бы звонка от него. Но Стэн не появлялся, молчал и телефон. Время уже клонилось к вечеру, потом за окном начали сгущаться сумерки, а потом и совсем стемнело. Джастина уже не прислушивалась к шагам за дверью и не ждала звонка. Она уже знала, что Стэн не придет. И он не пришел. Джастина решила подождать еще день на тот случай, если со Стэном что-то случилось и кто-нибудь (правда, она даже и предположить не могла, кто это мог быть) сообщит ей об этом. Хотя Джастина чувствовала, что со Стэном ничего не случилось, просто его нет и все. Позвонить ему тоже было некуда. Она не знала, где он живет, не знала его номера телефона. Как оказалось, она вообще ничего о нем не знала. Так вот, если он не появится через день, она уедет к себе домой, в Лос-Анджелес. А если даже и появится, то она все равно уедет. Но сначала она должна узнать, не случилось ли чего с ним.
Вечером, когда Джастина в ярости поедала очередную партию сэндвичей, ей внезапно пришла в голову мысль, что вовсе не обязательно сидеть весь вечер в номере, исходя злостью.
Она подумала, что может позвонить своей подруге Сюзанне Вайнтруб. Сюзанна была редактором очень известного журнала мод и несколько раз приезжала в Лондон на выставки. На одном из приемов Лион познакомил их, потом они встречались еще в Риме и в Париже, куда Сюзанна ездила особенно часто и охотно. Джастина и Сюзанна познакомились и сразу подружились. Их дружба не была похожа на яркую шумную дружбу Джастины с Джульеттой. Сюзанна была более утонченной, и Джастина получала от нее какое-то особое душевное удовлетворение, всегда чувствуя, что ей необходимо подняться до ее уровня. Это было полезно для нее с любой точки зрения. Но никакие ее усилия не приводили к этому. Сюзанна всегда спокойная, беспристрастная, элегантная, остроумная. Очевидно, сильная и не очень мягкая в душе. Очень шикарная, настоящая американка. Она всегда привлекала Джастину. Лет ей было около 35 или что-то около того. Возраст Сюзанны всегда был окутан аурой тайны… она мало говорила о себе. Джастина только знала, что она тоже была в разводе, жила в Милане, Париже и Токио. Ее первый муж находился под следствием итальянского суда, но после развода с Сюзанной он успел жениться на семнадцатилетней девушке.
