— Ты просто завидуешь, — отозвалась Плюшевая, которой было лень вступать в серьезную перепалку. — Рэнди буквально тащится от моих губ.

— А мне он говорил совсем другое. — Сладкая самодовольно усмехнулась.

— Ты разговаривала с моим бойфрендом? С чего бы это?! — насторожилась Плюшевая.

— Разве мне нельзя разговаривать с моим… этим… как его?.. Ну, как называется брат мужа? Шурин?.. — Сладкая жизнерадостно загоготала. — Мы же с тобой теперь родственницы! И твой Рэнди тоже мой родственник.

Плюшевая прищурилась. Она не собиралась вступать в спор, потому что тогда бы точно разозлилась, а Сладкая именно этого и добивалась. Сама она была тупой, как овца; большинство намеков до нее просто не доходило, а опускаться до оскорблений, которые дошли бы наверняка, Плюшевой не хотелось. Зря все-таки она предложила Сладкой эту хорошо оплачиваемую работу — жирная корова просто не заслуживала ничего подобного, но сейчас, конечно, жалеть об этом было поздно. Единственное, что могла сделать Плюшевая, это сжать зубы и молчать.

А там поглядим, кто будет смеяться последним.

— Мне ужасно хочется устроить всем сюрприз, — сказала Лаки, выскальзывая из постели. — Я, правда, предупредила, что до завтра мы не появимся, но сейчас только одиннадцать, все наши сейчас наверняка сидят в клубе. Что скажешь, Ленни? Давай их удивим, а?

— Узнаю свою жену, — проговорил он с улыбкой. — Всегда в движении, да, Лаки?

Лаки тоже улыбнулась.

— Сегодняшних движений мне хватит до твоего следующего визита.

— Ничего себе! — Ленни рассмеялся. — Ты говоришь так, словно я у тебя, гм-м… приходящий муж. Этакий капитан дальнего плавания, который появляется дома раз в году.

— Именно, — подтвердила Лаки. — Мой самый лучший, самый сексуальный капитан дальнего плавания, ни с кем не сравнимый в любви.

— Я рад, что тебе понравилось, — сказал Ленни и, поймав Лаки за руку, снова потянул ее к себе. — Но у меня в резерве есть пара позиций, которые мы с тобой еще не пробовали.

— Ты уверен?

— Абсолютно.

— И когда мой капитан вернется домой в следующий раз? — промурлыкала Лаки, теснее прижимаясь к нему.

— Прекрати! — воскликнул он с напускной строгостью. — Я же уезжаю не в кругосветное плавание, а всего лишь на натурные съемки. Через пару недель я вернусь насовсем — буду торчать дома и успею надоесть тебе до чертиков.

— Никогда! — с жаром воскликнула Лаки.

— Что — никогда? — уточнил Ленни. — Я никогда тебе не надоем?

— Никогда не поверю, что ты вернешься насовсем, потому что еще через пару недель или месяцев ты снова улетишь куда-нибудь на натуру.

— Но ведь ты не против? — вкрадчиво осведомился он. — Тебе это даже нравится, так?

— Похоже, ты неплохо меня изучил, — насмешливо проговорила Лаки.

— Изучил. — Ленни почесал в затылке. — Если, конечно, тебя вообще можно изучить.

— Кстати, сегодня утром у меня была одна странная встреча, — доверительно сказала Лаки. — Странная и даже… пугающая.

— Почему — кстати? — спросил он. — И что могло тебя напугать? По-моему, ты вообще ничего не боишься.

— Ну, может быть, я неправильно выразилась… Словом, утром ко мне явился какой-то психованный субъект, который ни с того ни с сего вбил себе в голову, будто я продам ему «Ключи». Можешь себе представить?

— Что за субъект? — заинтересовался Ленни.

— Некто Арман Джордан. О переговорах договаривался Джеффри — он почему-то вообразил, что компания Джордана готова финансировать наши будущие проекты, но…

— Но на самом деле все оказалось не так?

— Совсем не так. Этот мистер Джордан, похоже, зациклился на своей идее купить мой отель — он предлагал за него любые деньги, но главное не это. Во время переговоров он вел себя как… Можно было подумать, что он люто ненавидит женщин и мстит им.

— Ого! — суховато усмехнулся Ленни. — Клиент как раз в твоем духе. Надеюсь, ты вывесила его яйца над крепостными воротами?

— Много чести. — Лаки невольно улыбнулась — Ленни действительно хорошо ее изучил. — Для начала я ограничилась тем, что велела вышвырнуть его из моего отеля.

— Мне даже немного жаль этого бедолагу! — рассмеялся Ленни. — Похоже, он не знал, с кем связался.

— Да, наверное, не знал, — задумчиво согласилась Лаки.

— И теперь о нем можно не беспокоиться?

— Вероятно.

— Ну и бог с ним. Давай лучше поговорим о чем-нибудь приятном. Что поделывала наша Макс, пока меня не было?

— То же, что и всегда. Ей все так же не терпится вырваться на свободу и начать самостоятельную жизнь без нашей опеки.

— Без твоей, — мягко поправил Ленни.

— Хорошо, без моей, — согласилась Лаки.

— Что ж, она берет пример с мамочки, и я ее нисколько не виню.

— Я, в отличие от Макс, хорошо представляла, что почем в этой жизни, и умела о себе позаботиться.

— Макс тоже в состоянии за себя постоять. Я уже говорил это и повторю еще раз. Наша дочь индивидуалистка, максималистка и бунтарка; ей нужно пространство, чтобы развернуться…

— Пространства у нее достаточно, — отрезала Лаки. — Взять хотя бы завтрашнюю вечеринку, которую я для нее устроила… Если ей мало, я просто не знаю, что еще ей нужно! Между прочим, Туз приехал из своего захолустья, чтобы ее поздравить.

Ленни кивнул.

— Туз — нормальный парень. Он мне нравится.

— Главное, чтобы он нравился Макс.

— У тебя есть какие-то сомнения?

— Не то чтобы сомнения… — Лаки покачала головой. — Просто… Тебе не кажется, что Макс еще слишком молода для прочных отношений с постоянным бойфрендом?

— Нет, если бойфренд действительно нормальный парень.

— Ты имеешь в виду — вроде тебя?

— Именно. — Ленни снова рассмеялся.

— У вас потрясающее самомнение, мистер Голден, — пошутила Лаки. — А между тем я уверена, что ты даже не помнишь наше первое свидание.

— Разве его можно забыть? — удивился он.

— Тогда давай, рассказывай, как все было, — потребовала Лаки. — И подробно.

— Это что, проверка? — возмутился Ленни, приподнимаясь на локте.

— Может быть, — поддразнила она. — Я хочу посмотреть, как ты сдашь этот небольшой экзамен.

— Это было в Нью-Йорке, в китайском ресторанчике. Мы выпили бутылку водки…

— Потрясающе! — сказала Лаки. — Ты действительно кое-что помнишь. Ну а дальше?..

— Ты правда думаешь, что я мог забыть что-то, что касается тебя и меня?

— Нет, просто мне казалось — ты начнешь рассказывать о том, как мы в первый раз занимались любовью… тогда, на юге Франции, на плоту. Это было что-то незабываемое!

— Совершенно с тобой согласен, — кивнул Ленни. — Я даже подумываю о том, чтобы повторить этот опыт в самое ближайшее время. Например, сразу после того, как закончу работать над моим фильмом.

— Я не против.

— Я тоже.

Они обменялись долгими взглядами.

— Но наше первое свидание тоже было замечательным, — сказал Ленни. — После того как мы выпили бутылку водки, ты потащила меня в какой-то джаз-клуб в Гринвич-Виллидж, где мы проторчали до четырех утра.

— А потом ты потащил меня в какое-то сомнительное кафе для таксистов и водителей автобусов, где мы до утра пили дрянной кофе и болтали обо всем на свете.

— И ты была счастлива.

— Не отрицаю. — Лаки сделала паузу, потом продолжила: — Но главное было не в этом. Главное заключалось в том, что той ночью мы полюбили друг друга.

— Да не может быть! — Ленни сделал удивленное лицо. — А вот этого-то я как раз что-то не…

— Не шути со мной, Ленни Голден! — сказала Лаки железным тоном и прищурилась. — Раз я так сказала, значит, так оно и есть.

— О’кей, о’кей! — рассмеялся он. — Конечно, мы друг друга полюбили… И теперь мы престарелая супружеская пара, обремененная детьми, обязательствами и недвижимым имуществом.

— Выбирайте выражение, мистер! — Лаки шутливо ткнула его кулаком в живот. — Я, во всяком случае, не чувствую себя ни «старой», ни «обремененной».