41 Как жрица древняя, сияла Она волшебной красотой, И мерно речь ее звучала Какой-то силою иной. Эллады юной изваяньем Ему казалася она… Пред ним, перед его рыданьем Была она светла, сильна… И гордо встал он… Молча руку Ей подал он, не на разлуку — На путь свободно-роковой, На путь борьбы, хотя бесславной, На путь, в который, равный с равной, Пошли они рука с рукой… И вот уж снова пред толпою Они идут спокойно двое, Равно презренья к ней полны, Равно судьбой осуждены. 42 Они идут — для них дорога Давно пустынна и ровна. За ними прожитого много, Пред ними — смерти тишина… Им нет на завтра упованья; На них печальное легло Всей безнадежностью сознанья, И пусть подъято их чело Всегда невозмутимо-гордо Пред ликом истины нагим, Но жизнь пуста обоим им, Хотя спокойно, тихо, твердо Рука с рукой они идут, Отринув радость и страданья, И сердца суд, и света суд, И даже суд воспоминанья… Им прозвучал уж суд иной Своей последнею трубой… <Март 1846> Первая глава из романа «Отпетая» 1 О мой читатель… вы москвич прямой И потому, наверно, о Коломне Не знаете… конечно, не о той Я говорю, которая, как помню, Лежит в стране, и мне, и вам родной, Верст за сто от Москвы, да, впрочем, что мне До счета верст — и вам, конечно… Есть Другая — дай ей небо вечно цвесть! 2 В Коломне той вы, верно, не бывали. Вы в Петербург езжали по делам — Иль, ежели за делом приезжали, То, вероятно, не селились там… Литовский замок, впрочем, вы видали — Я говорю без оскорбленья вам, — О нет, вы не сидели в заключеньи, Ни — даже за долги в известном отделеньи. 3 Но, может быть, вы в северную ночь Болезненно-прозрачную бродили По городу, как я… когда невмочь От жару, от тоски, от страшной пыли Вам становилось… Вас тогда томили Бесцельные желанья — вы бежали прочь От этих зданий, вытянутых фронтом, От длинных улиц с тесным горизонтом. 4 Тогда, быть может, память вас влекла Туда, где «ночь над мирною Коломной Тиха отменно»; Где в тиши цвела Параша красотой своею скромной; Вы вспоминали, как она была мила, Наивно любовавшаяся томной Луной, мечтавшая бог весть о чем… И, думая о ней, вы думали о нем. 5
О том певце с младенческой душою, С божественною речью на устах, С венчанной лаврами кудрявой головою, С разумной думой мужеской в очах; Вы жили вновь его отрадною тоскою О тишине полей, о трех соснах, Тоской, которой даже в летах зрелых Страдал «погибший рано смертью смелых». 6 Иль нет — простите, я совсем забыл — Вы человек другого поколенья: Иной вожатый вас руководил В иные страсти, муки и волненья; Другой вожатый верить вас учил… И вы влюбились в демона сомненья, Вблизи Коломны Пушкина — увы! — С тем злобным демоном бродили вечно вы! 7 А может быть, и вовсе не бродили, Что даже вероятней… По ночам Вы спали, утром к должности ходили И прочее, как следует… Но вам Европеизм по сердцу… Выходили Из оперы вы часто, где певцам, Желая подражать приемам европейским, С остервенением вы хлопали злодейским. 8 Зимой, конечно, было это; нос Вы в шубу прятали — и не глядели Кругом… И гнал вас северный мороз Скорей — но не домой и не к постели — На преферанс…Но, верно, удалось, Когда вы на санях к Морской летели, Вам видеть замок с левой стороны… И дальше вы теперь идти со мной должны. 9 В Коломне я искать решился героини Для повести моей… и в том не виноват. В частях других, как некие твердыни, Все дамы неприступны… как булат Закалены… в китайском тверды чине… Я добродетели их верить очень рад — Им только семь в червях представить могут грезы, Да повесть Z… исторгнуть может слезы. 10 А героиня очень мне нужна, Нужнее во сто тысяч раз героя… Герой? герой известный — сатана… Рушитель вечный женского покоя, Единственный… Последняя жена, Как первая, увлечена змеею — Быть может… демон ей сродни И понял это в первые же дни… 11 По-старому над грешною землей, Неистощимой бездною страданий, Летает он, князь области мирской… По-старому, заклятый враг преданий, Он вечно к новому толкает род людской, Хоть старых полон сам воспоминаний. Всегда начало сходится с концом, И змей таинственным свивается кольцом. |
