Одну тоску я помня в старине…
Все так же душно было мне,
И все хотелося свободы,
И все сжимало что-то грудь,
И все просило что-то воли…
И что-то сжатое свободнее вздохнуть
Хотело… Боже мой… широкий, светлой доли
Молил я жадно… жил во мне недуг
Неизлечимый вечно — а вокруг
Все было пусто так и душно…
Тогда я подходил к замерзшему окну
Взглянуть на звезды… Звезды равнодушно
Сияли мне… и верил долго вздору,
И вздор один сменил на вздор другой,
Такой же странный…
И другую пору
Я помню: стал мне гадок шум людской…
Среди людей, как и с самим собою,
Мне стало душно… был я одинок
Средь их толпы, меня с рожденья рок
Наполнил глупою тоскою…
И в жизни жил я так же сном,
И так же пусто было все кругом…
В сравненьи с этим сном так вяло, бледно…
Так злом и горем бледно…
К звездам я не стремлюся… но не мог
Владеть я тем, что грудь мою давило…
Во мне по-прежнему неведомая сила
Искала расширенья… Но Восток
Помчался я искать успокоенья, —
Надежда тщетная… но верю, близок срок,
Когда и я дождуся примиренья…
