— Вы правы, Ваша Светлость, — согласился Raphael Cardones. Капитан её флагманского корабля стоял около нее, изучая проекцию карты, выведенной на флагманский мостик, но сейчас он повернулся и взглянул на начальника штаба. — И, коммодор, я вовсе не хочу Вам указывать, но это — чистой воды самодеятельность. Вы знаете, это — Battle Fleet. Frontier Fleet по крайней мере был в состоянии в случае необходимости, пусть и при помощи обеих рук, нащупать свой зад. Но эти люди? — Он покачал головой. — Они просиживали седалища, в то время как Frontier Fleet делал всю работу, отчасти о них можно судить по тем «играм в поддавки» — так называемым симуляторам — что Lady Gold Peak вытащила из их компьютеров! И если уж Вы обратили внимание на это — для кого-то с абсолютно нулевым реальным опытом и такой невразумительной подготовкой прибытие на место настолько близко к их графику — совершенно удивительно. — Он кисло улыбнулся. — На самом деле, я все еще пытаюсь справиться с удивлением, что супердредноуты солли вообще смогли проделать весь этот путь. Я не думал, хомячки в их машинном отделении способны на это!
Губы Хонор слегка дернулись в намёке на улыбку, но она послала ему умеренно строгий сердитый взгляд.
— Это может быть и «самодеятельность», Раф, но эти люди также могут быть намного ближе к высшей лиге, чем мы думаем. По крайней мере, им дали достаточно… стимулов пересмотреть их стандарты подготовки. С другой стороны, Мерседес, — она перевела взгляд на старшую женщину, — Раф в чём-то прав. Для кого-то не имеющего реального опыты они преуспели — всё-таки практически уложившись в сроки операции.
Brigham на мгновенье подняла глаза на неё и кивнула.
— Ваша Светлость, Вы, вероятно, правы, — вы оба. И, так или иначе, они всё-таки здесь.
— Причём практически в том самом месте, где мы их и ждали, Мэм, — добавил ещё один голос.
В замечании капитана Ярувальской явственно прозвучало удовлетворение. Хонор согласно кивнула — хоть и не надо было быть гением в тактике, что бы спрогнозировать самый вероятный вектор подхода солли — всё же приятно сознавать свою правоту.
Ситуация была для неё нова — ещё ни разу Хонор накануне сражения не имела перед собой полного собрания фактических инструкций своего противника — не то, чтобы она была этим недовольна, но это было непривычно. Но с самого начала она и не собиралась вслепую полагаться на такого рода преимущество, и именно поэтому она скопировала тактику Мишель Хенке при обороне системы Шпинделя и развернула подвески системной обороны и большинство своих тяжелых и линейных крейсеров так, чтобы прикрыть Грифон на тот случай если Filareta захотел бы изменить направление удара. Однако, позаботившись о страховке против маловероятных и непредвиденных вариантов, она была твёрдо убеждена в своей уверенности, что Filareta атакует непосредственно Мантикору-А, именно так, как и требовали его инструкции и фундаментальная стратегическая доктрина Солларианского Флота.
Даже в этом случае оставался без ответа вопрос — какая именно из обитаемых планет Мантикоры-А будет объектом атаки. За одиннадцать стандартных месяцев после того, как Лестер Турвиль провёл операцию Беатрис, Сфинкс вышел из зоны резонанса, конического объема пространства между узловой точкой туннельной сети и Мантикорой-А, в котором фактически был невозможен переход между гиперпространством и нормальным космосом. А это, в свою очередь, означало, что планета больше не была защищена от прямого подхода, после которого до родной планеты Хонор оставалось всего 15,3 миллионов километров внутрь гиперграницы — ничтожная по современным меркам дистанция.
Собственно, сама Хонор находила наиболее соблазнительным именно вариант с нападением на Мантикору, а не на Сфинкс, в предположении, что противник будет вынужден развернуть свои силы таким образом, чтобы прикрыть наименее защищённую цель. Учитывая текущее положение этих двух планет, хороший астрогатор имел возможность буквально «уронить» флот в нормальное пространство Мантикоры фактически «за спиной» любых мобильных единиц, прикрывающих Сфинкс. Это было до некоторой степени более опасно, учитывая, что атака на столичную планету потребует более глубокого проникновения внутрь гиперграницы. Что, в свою очередь, сделает более трудным отступление обратно в гипер, если обороняющаяся сторона готова именно к такому манёвру. Но всё же потенциальные выгоды от подлавливании защитников «со спущенными штанами» могли оказаться решающими.
Но если Filareta был настолько умней Крэндал, насколько она считала, он не собирался забираться глубже, чем необходимо. Он наверняка рассчитывал остаться настолько близко к гипергранице, чтобы, если окажется что сообщения об эффективной дальности действительного огня мантикорских ракет были точны, иметь возможность в любой момент развернуться и быстро сбежать обратно в гипер. А значит, если он заранее учитывает, что всё может пойти вопреки его планам, то он изберёт своей целью именно Сфинкс, а не Мантикору.
И именно этой возможности сбежать она собиралась его лишить.
Ее глаза заледенели при этой мысли, и она почувствовала как Нимиц на ее плече напрягся, разделив с ней холодный импульс пронзившего её жгучего желания.
Она заставила себя сделать глубокий вдох и внутренне отстранилась от края пропасти, имя которой — ярость, не позволив даже краешку этого чувства отобразиться на лице.
«Спокойно, девочка», — твердо сказала она себе. — «Цель не столько в том, чтобы уничтожить этих людей, сколько в том, чтобы заставить этих сдаться. Независимо от того, виновны они или нет в операции «Удар Явато», и ты знаешь это.»
— Тео, вы уже рассчитали наиболее вероятный вектор их подхода?
Ее мягкое сопрано было почти безмятежным, без примеси ненависти или нетерпенья, и капитан-лейтенант Теофил Kgari, астрогатор её штаба, перепроверил свои данные прежде, чем дать ответ.
— Ваша Светлость, они вышли приблизительно в двенадцати световых секундах от гиперграницы, — начал он доклад. — Будем считать — это восемнадцать точка девять миллионом километров до Сфинкса. Текущая скорость относительно планеты составляет одну тысячу триста километров в секунду, и, похоже, они не собираются наращивать ускорение. В настоящее время их ускорение составляет всего три точка три километра в секунду за секунду. С такими параметрами они выйдут на нулевую скорость относительно планеты через семьдесят три точка шесть минут. Оборот через тридцать три точка шесть минут на расстоянии девять точка пять семь миллионов километров. Скорость в точке оборота составит всего семь точка девять тысяч километров в секунду.
— Спасибо.
Honor не сводила глаз с тактической голопроекции, анализируя названные цифры, которые лишь подтвердили её грубые первоначальные оценки. Но и сквозь эти мысли пробивалось острое ощущение расположившегося рядом с ней темноволосого офицера, на чьём плече восседал ещё один древесный кот в контактном скафандре, и который столь же пристально изучал ту же позицию. Некоторые, возможно, волновались бы, что настолько высокопоставленный офицер как Томас Тейсман попытается оказать давление, или, по меньшей мере, начнёт давать непрошенные советы, невзирая на то, что находится на чужом флагмане. Но всё, что Хонор чувствовала исходящим от него — было доброжелательное спокойствие, и она задавалась вопросом, будет ли она когда-нибудь сама в состоянии, находясь на чьем-либо флагманском мостике в подобный момент, не жаждать начать раздавать приказы.
Но этот вопрос крутился где-то, на заднем плане сознания, в то время как большая часть ее внимания была поглощена приближающимся противостоянием.
Максимальная дальность действия из состояния покоя корабельных ракет флота солларианской лиги не превышает 7 576 000 километров. При скорости запуска 7 900 километров в секунду, эффективная дистанция огня увеличивалась почти до девяти миллионов километров, что как бы то ни было, не играло особой роли. То есть в течение следующих приблизительно тридцати пяти минут орбитальная инфраструктура Сфинкса попадёт в зону действительного огня ракетного вооружения Filareta… в предположение, конечно, что ничего не изменилось.
