Баррегос пристально смотрел несколько мгновений на адмирала, потом резко фыркнул от смеха.
— И это вы называете «иносказательно»? Хорошо, Вы меня убедили. Но это чуточку отличается от защиты Факела во время вторжения Эридана, Луис. Если я нажимаю на кнопку «Сипай», это означает полный дурдом. Мы пойдём в открытую, а это поднимет против нас Пограничный Флот, возможно, даже Линейный Флот, а мы и близко не того же размера и веса, что манти!
«Я думаю, что Ваш план держаться в тени позволит ещё немного продержаться, — возразил Розак. — О, есть риск, что они не купятся, но не забывайте про тот грохот, который мы слышим в других секторах, контролируемых УПБ. Я думаю, Колокольцев и Раджампет продвинулись на юг даже дальше, чем они могли вообразить. Это произойдёт намного быстрее, чем даже Вы и я предполагали. И конфронтация с манти приводит к тому, что разрушается принятый до этого среди независимых систем Приграничья образ всемогущества Лиги. Я уверен, страх перед тем, куда это ведёт, составляет большую часть силы, которая заставляет Колокольцева поддерживать Маккартни и Раджампета. Но не похоже, что они предполагают, что намного больше своенравных протекторатов может увидеть реальность пути, ведущего к независимости. Я думаю, что их ждёт грубое пробуждение перед лицом реальности, и теперь уже действительно скоро. А когда начнётся вселенский срач, они будут настолько заняты волнениями поблизости от дома, что мы исчезнем из их вида во всеобщем хаосе, по крайней мере, вначале. Они не станут посылать сюда хоть какую-то часть главного флота, в то время как полыхнёт в непосредственной близости от центра. Особенно, когда мы будем продолжать делать вид, что мы — действительно хорошие, лояльные головорезы УПБ, только и занятые поддержанием доброго имени Лиги.
Баррегос глубокомысленно нахмурился, его взгляд сосредоточился на чем-то, что было видно только ему. Некоторое время он оставался в таком состоянии, затем глубоко вздохнул и глянул через стол на хозяина дома.
— Хорошо, я согласен, — сказал он, сознательно снова используя собственные слова Розака. — И Вы правы о том, что их внимание, вероятно, будет сосредоточено на паровом катке манти. Учитывая к тому же, что они пойдут в наступление не сразу. Но это всё ещё может случиться, особенно после Удара Яваты.
Розак согласно кивнул. Никто ещё в секторе Майя точно не знал, насколько большой ущерб понесли манти после внезапного нападения. Это произошло только пять недель назад, а система Майя отстояла на десять дней пути курьерского судна от двойной системы Мантикоры, даже при использовании короткого пути от транспортного терминала Мантикоры через Хеннеси, Терр-Хот и Эревон. Что они действительно знали, тем не менее, это то, что жертвы — жертвы среди гражданского населения — на сей раз, в отличие от понесенных в сражении за Мантикору, были ужасающими И было похоже на то, что индустриальные мощности Мантикоры получили главный удар. Это должно было иметь важное значение в любом конфликте с Лигой, и отсутствие любых доказательств того, кто же напал, увеличивало фактор неуверенности манти по экспоненте.
— Я не собираюсь говорить, что манти не находятся в глубокой яме, — сказал адмирал. — Мы не знаем, насколько она глубока, но в любом случае я бы не хотел там быть. С другой стороны, они и прежде были в таких ситуациях, и обычно хуже приходилось другой стороне, а не им. Так что я не готов списать их со счетов. Даже если они уступают, то не так легко. Старый Чикаго, все еще продолжает концентрироваться на них, по крайней мере, ещё некоторое время, и факт, что Эревон больше не часть мантикорского союза, также работает на нас. Никто на Старой Земле сейчас не глядит в направлении Эревона в настоящее время, и если в наших отчетах продолжать подчеркивать, что наши инвестиции в систему дают нам дополнительные возможности, чтобы засунуть её ещё глубже в карман Лиги, мы можем держаться на этом пути долгое время.»
— Возможно — Баррегос кивнул. В конце концов, это с самого начала было частью сердцевины его собственного плана.
— Ну, новое строительство уже более чем заменило все, что я потерял в Конго, — указал Розак. — Мы затратили два с половиной стандартных года на наше основное техзадание, а группа Карлуччи закончила его по кораблям стены немного раньше срока. Не намного — нам все еще требуется приблизительно два стандартных года на то, чтобы представить первый СД комиссии — но легкие суда будут готовы намного скорее. Они уже начинают снабжать арсеналы наших судов МДР, однако до изготовления носителей подвесок ещё далеко, и до первых подвесочных линейные крейсеров нам еще примерно десять месяцев. Назовём середину октября сроком для испытаний первых построенных боевых единиц. Что бы ни случилось с манти, я чертовски уверен, что они продержатся, по крайней мере, так долго против чего-либо, что такой неуклюжий стратег, как Раджампет может двинуть на них, что это займёт его надолго! И, как я говорил, Колокольцев и Маккартни будут намного больше заняты конфликтами, проявляющимися открыто, чем нашими осторожными действиями. Основываясь на этом, я сказал бы, что мы почти наверняка должны получить, по крайней мере, несколько эскадр кораблей стены до того, как Раджампет решит, что мы — другой гвоздь, который нуждается в молотке.
Баррегос снова кивнул. Не потому, что Розак говорил ему что-то, чего он уже не знал. И, как и полагал адмирал, Орэвил Баррегос знал с самого начала, что его планы потребуют нестандартных ходов. Он видел, что этот шторм назревал давно, даже если он никогда не рассматривал возможность военных действий между Лигой и кем-то вроде Звездного Королевства. Катаклизм, готовый уничтожить высокомерное самодовольство Лиги, собирался стать еще большим шоком для мужчин и женщин, которые думали о себе как о её правителях, чем ожидалось в его первоначальных планах, но для достижения цели он должен был оседлать шторм, использовать его попутные потоки и стихийные вихри.
«Скайдайвинг в грозу никогда не был самым безопасным хобби, не правда ли, Орэвил?» сухо спросил он себя. «Думаю, это время, когда узнаёшь — есть ли у тебя, в конце концов, смелость, чтобы действительно сделать это.
Он снова глотнул вина, думая обо всех годах труда и осторожного планирования, тайной вербовки и привлечения на свою сторону союзников, которые привели его к этому моменту. И, тем не менее, он осознавал, что самым большим чувством, которое он испытывает каждым нервом, является нетерпение.
Никто, кто когда-либо встречал Орэвила Баррегоса, не усомнился бы ни на минуту в его огромном честолюбии. Он сам это понимал, и признавался себе, что принадлежит к тому сорту людей, которые не мыслят себе счастья без обладания властью. В пользу этого мнения говорило то, что он был умнее, лучше, более квалифицирован для обладания той властью, которой обладал, чем кто-либо ещё. И он признавал, что был равнодушен к богатству и всему, что оно могло принести.
Такие качества, в любом случае, прекрасно подходили для кандидатов в комиссары УПБ или губернаторы сектора, и объясняли многое из того, как он поднялся до положения, которое занимал. Но это не объясняло всего, и это было важно, потому что бюрократы, которые приняли его за своего, сделали фатальную ошибку. Они были не в состоянии понять, что, в отличие от них, Баррегос действительно заботился о людях, которыми управлял. И поэтому он увидел гнилость УПБ, и понял, что его злоупотребления неизбежно должны вызвать противодействие протекторатов.
Независимо от успеха ситуации «Сипай», которую он и Луис Розак или другие мужчины и женщины запустят, шторм был неизбежен, и конфронтация Лиги со Звездной Империей Мантикоры могла только приблизить день, когда он охватит всю исследованную галактику. И в этом была суть, не так ли? Когда шторм утихнет, хаос и беспорядок, милитаризм и насилие, которые следуют за крушением любой империи, также пронесутся через протектораты. В том числе через сектор Майя, и его богатства только прибавят привлекательности для бандитов, пиратов, и могущественных военачальников.
