— Так что он, наконец, разбужен тем фактом, что что-то происходит с манти, не так ли? — сказало с сарказмом голографическое изображение Малахая Абруцци. Темноволосый, темноглазый постоянный старший заместитель министра информации был невысокий, коренастый человек с мощными руками, одной из которых он сейчас пренебрежительно махнул. — Я ослеплен силой его интеллекта.

— «Ослеплен» может быть не совсем правильное слово для этого, — сказала постоянный старший заместитель министра торговли Омосупе Квартермейн, — но когда ты ищешь в совершенно темном чулане достаточно долго, даже свеча может показаться ослепляющей. И давайте признаем это, наш любимый президент в очень темном чулане на самом деле, — добавила она, и Колокольцев кисло улыбнулся.

Между ними, она, Абруцци, Водославски и Колокольцов представляли четырех из тех, кого определенные новостные агентства — возглавляемые той что никогда-не-будет-достаточно-проклятой выгребательницей мусора Одри О’Ханрахан — начали называть «Пять Мандаринов». О’Ханрахан была вынуждена объяснять происхождение термина своим читателям поначалу, но однажды объяснив, его уловили быстро. Публичные заградительные выступления Абруцци указывали, что они запрещают его применение, но оно продолжало распространяться с коварной неизбежностью. К настоящему времени, даже некоторые из покорных членов Законодательного собрания стали использовать его в пресс-конференциях и выступлениях.

Это не сделало бы для них много вреда здесь, на древней, уставшей, циничной Старой Земле. Старые Земляне понимали, как игра была сыграна, и они были далеко за этапом ожидания, что это когда-либо измениться. Кроме того, все политики — и бюрократы — действительно были такими же, не так ли? И в этом случае, вы знали, лучше остаться с мандаринами, чем активизировать возможный беспорядок, попытавшись изменить систему, которая работала в течение семи стандартных веков.

Но были и другие планеты, другие звездные системы, чьи колодцы цинизма не были столь глубоки. Были даже места, где люди еще верили, делегаты, которых они избрали на Ассамблею Лиги, должны были управлять Лигой. Как только проклятый умный оборот речи О’Ханрахан достигал те звездные системы, и они понимали, что «мандарин» означает, последствия могли быть гораздо более серьезными, чем здесь на столичной планете Лиги.

— Я не могу придраться к вашим наблюдениям, Омосупе, — сказала Водославски, — но почему я чувствую, что данный проблеск не исходил от силы его интеллекта вообще?

— Потому что в отличие от него, у вас есть измеримый IQ, — ответил Колокольцев. — Хотя, честно говоря, он забрал у меня несколько минут, чтобы понять, что я в основном говорил с чревовещающей куклой его семьи.

— Ах! — сказала Водославски. — Осенило.

— Точно. — Кивнул Колокольцев. — Йоу Трансстеллар имеет хорошее вложение в президента Йоу. — И в каждого из нас, так же, осторожно он не добавил вслух. — Я склонен думать, что это, по меньшей мере, главным образом дело Кун Санга, напоминание нам о тех инвестициях.

Квартермейн и Абруцци скривились в понимании. Йоу Кун Санг был младшим братом президента. Он также находился на Старой Земле в данный момент (официально с «частным семейным визитом» к своему старшему брату, который как раз был объявлен, сразу как только известие о ново-тосканском инциденте дошло до его родного мира) и президент и главный исполнительный директор Йоу Трансстеллар Судоходство. Йоу Трансстеллар была одной из десяти крупнейших межзвездных грузоотправителей в Солнечной Лиге, и, как и большинству тех грузоотправителей, ей фактически принадлежало очень мало судов. Ее бизнес-модель — как и ее конкурентов — опиралась на лизинг грузового пространства от людей, которые имели собственные суда… что означало, что большие коммерческие династии Солнечной Лиги нравилась ли им Мантикора или нет, они делали большой бизнес с ней.

— Я удивлен, что Кун Санг не пришел непосредственно к тебе, Омосупе, — заявил Абруцци через мгновенье.

— Как и я, по началу, — согласилась Квартермейн. — Но теперь, когда я думаю об этом, Кун Санг всегда был склонен держаться подальше от повседневных деталей управления бизнесом клана с торговлей или внутренними делами. И семья Йоу это действительно старый капитал, вы знаете. Они были одной из первых семей Севастополя на протяжении большей части тысячи лет, и они любят делать вид, что все грязные дела торговли ниже их.

— Да. Конечно это так. — Абруцци закатил глаза.

— Ну, часть притворства в том, что каждый знает, что это только притворство, — отметила Квартермейн. — И факт, что Кун Санг начинал как простой планетарный менеджер и заработал свой путь к вершине, имеет тенденцию делать его немного более потертым в случае с Йоу. Тем не менее, теперь, когда он на вершине, он более или менее требует в соответствии с традицией работать через посредство профессиональных менеджеров. «Батраки», которые делают все эти грязные, связанные с бизнесом вещи, так что аристократическая семья не запятнается, что их собственные цифры связаны с этим, особенно где замешана политика.

— Точно, — согласился Колокольцев. — Которая, я думаю, является частью позиции, которой он придерживается, предполагая, что я читаю ситуацию точно. Он, все еще держит пальцы вне супа, но в то же время он дает нам понять — косвенно, по крайней мере — что он достаточно заинтересован, чтобы быть на грани выступления в открытую.

— Что, для семьи, которая потратила так много времени работая в севастопольском режиме, указывает много беспокойства, — сказала Квартермейн трезво.

— Точно, — повторил Колокольцев. — Я уверен, что Кун Чол читал заранее подготовленный сценарий, и что все это свелось к узнаванию, насколько хуже, мы ожидаем, это станет и как долго, мы ожидаем, это продлиться.

— Если бы мы имели ответ на любой из этих вопросов… — начала Абруцци, затем прервала себя, мрачно качая головой.

— Я отмечу, ни Раджампет ни Натан не присоединились к нашей маленькой встрече тет-а-тет, — заметила Квартермейн.

— Нет, они не присоединились, не так ли? — Колокольцев показал свои зубы на мгновение.

Натан МакАртни, старший постоянный заместитель министра внутренних дел, был пятым «Мандарином», а адмирал флота Раджампет Казул Раджани был главнокомандующим флотом Солнечной Лиги.

— Есть причина, почему их нет? — спросила Водославки.

— Натан вне офиса в данный момент, — ответил Колокольцев. — Он на пути к Элизиуму — семейный бизнес, я думаю — и я действительно не доверяю надежности его коммуникационного оборудования, пока он не прибудет туда. Кроме того, он уже вышел за орбиту Марса. Задержка из-за скорости света была бы почти полторы минуты. — Постоянный старший заместитель министра пожал плечами. — Я прослежу за тем, что бы он получил полную стенограмму, конечно же.

— Конечно. — Кивнула Квартермейн. — А Раджампет?

— И я думаю, мы все уже знаем, какой вклад Раджампета был бы. — Коллеги Колокольцева все как один поморщились, и он пожал плечами. — В этих условиях, я подумал, что мы могли бы просто взять его оправдания и позерство как само собой разумеющееся и продолжить дело.

Квартермейн снова кивнула, более медленно на этот раз. Постоянный старший заместитель министра торговли была поразительной женщиной, с темно-серыми волосами и голубыми глазами, что резко контрастировало с ее очень темной, почти черной кожей, но на данный момент эти голубые глаза были сужены в размышлении. Она не сомневалась, Натан МакАртни был именно там, где и сказал, что он был, Колокольцев, но она не была ослеплена тем фактом, что на сколько МакАртни лично презирал адмирала флота Раджампета Каушал Раджани, он также был ближе всего к роли союзника Раджампета среди гражданских постоянных старших заместителей, которые фактически управляли Солнечной Лигой. Это было неизбежно, в самом деле, учитывая тот факт, что Управление Пограничной Безопасности принадлежало Министерству Внутренних Дел, и означало, что личная империя МакАртни была под еще более прямой угрозой, чем наибольшим призраком успешных «неоварварварских» сопротивлений звездных наций планам УПБ. Не говоря уже о том, что вся позиция Пограничной Безопасности зависела от восприятия всемогущества Флота Солнечной Лиги.