Пришла его очередь сделать паузу, приподняв одну бровь, и она кивнула с легким нетерпением, чтобы показать что поняла.
— И у всего этого есть ещё обратная сторона, — продолжил он значительно более спокойным тоном. — Я знаю, что вы в курсе того дерьма, в котором барахтается Жандармерия в Протекторатах. Поверьте мне, то, что достаётся Корпусу ничуть не лучше, а иногда бедный сукин сын, теоретически командующий наземной операцией, даже не догадывается в какую змеиную клоаку он собирается отправить своих Морских пехотинцев. Местные коллаборационисты, эти бедные проклятые ублюдки, стремящиеся запродаться по самой выгодной для себя цене, слишком тупы, чтобы понять, что оказавшись в одной постели с межзвездными корпорациями и УПБ, не смогут сопротивляться, когда эта любовь втроём во мгновенье ока обернётся групповым изнасилованием. Именно поэтому, одной из вещей, которыми мы занимаемся, это отслеживание стольких игроков, сколько в наших силах. Фактически, все последние пятнадцать или двадцать стандартных лет, Бригадир Остеро отслеживал практически всех участников этой игры, имеющих отношение к Флоту. Очень много старших флаг-офицеров, не брезгуя ничем, залезло в эту постель, и поэтому вовсю пользующихся возможностью, пусть и неофициально, дать нашим командующим экспедиционными войсками Морской пехоты заблаговременное предупреждение типа «у-нас-никогда-не-было-этой-беседы», если у одного из упомянутых старших офицеров Флота, вовлеченных в его операцию, есть дело требующее «особого» рассмотрения.
Он снова помолчал, ожидая, пока она кивнёт еще раз. Это был медленный кивок, на этот раз, вдумчивый, принимая во внимание сказанное.
«Я был ведущим специалистом Командующего по этим отбросам в течение нескольких лет», сказал ей Тарковский. «На самом деле, тогда я впервые встретился с Даудом. И у нас есть некоторые интересные досье с грифом сжечь-до-прочтения. Например, у нас было досье на обоих Сандру Крэндалл и адмирала Филарету». Выражение его лица скривилось от отвращения. «Ни один из них был подарком, и некоторых вещей, которые мы узнали о Филарете, достаточно, чтобы Ваш желудок вывернуло. Но важно другое — мы узнали, что они оба были тесно связаны, прежде всего финансово, в случае Крэндалл, несколько… сложнее в случае с Филаретой — с Мезанской Рабилой».
Глаза Окику расширились, и она кивнула.
«Оба они, Нацуко. И оба они, как только что произошло, приступили к командованию крупными соединениями Флота в пределах досягаемости Мантикорской территории, когда Меза начала нервничать по поводу расширения Манти в их направлении. Мы не уверены, насчет Бинга. Мы знаем, что у него были связи с некоторыми из галактических корпораций, но мы не смогли найти прямой связи между ним и Мезой. С другой стороны, учитывая его отношение к Манти, не требовалось бы очень много, чтобы убедить его начать им гадить.»
«И, говоря как человек, который потратил несколько недель изучая записи и анализируя карьеру Бинга — и его достижения на учениях», добавил аль-Фанудахи, «он был бы идеальным выбором сделать то, чего хотела Меза, даже если он не подписывался на это сознательно. Он ненавидел Манти со всей страстью, и презирал их сильнее, чем большинство офицеров Боевого Флота. Встретив их поблизости от своих сил, можно быть абсолютно уверенным, он спровоцировал бы инцидент — почти наверняка катастрофический инцидент, с нашей точки зрения, — учитывая его высокую некомпетентность. Особенно, если кто-то манипулирует ситуацией подобно Мезе.»
«И с Крэндалл, расположившейся достаточно близко, под рукой, чтобы подмести осколки после того как он сделает себе харакири», медленно произнесла Окику, и ее глаза пристально сузились.
«Или, чтобы сделать харакири себе как способ дополнительной подачи водорода в огонь», тихо предложила Ирен Тиг. Окику резко повернулась к ней, и капитан Пограничного Флота пожала плечами. «Я думала, Дауд был не в своем уме, когда он впервые предположил, эту возможность, подполковник. Но чем больше я думала об этом, тем более вероятным, это казалось. А потом эта блестящая идея отправить Одиннадцатый Флот, чтобы повторить опыт Крэндалл в другом масштабе.»
«Вы предполагаете кто-то сознательно отправил всех этих космонавтов на смерть, послав их в бой, в котором они не могли победить? Вы это имеете в виду?»
«Это то, о чём я думал, по крайней мере, сначала» признался мрачно аль-Фанудахи. «Хотя, по-моему, это не имеет никакого смысла, во-первых. Зачем Рабсиле, которая всегда ненавидела Манти — и, наоборот, — организовывать антимантикорскую операцию, которая не сработает? Тот, кто получает прибыль от чего-то, столь отвратительного, как генетическая работорговля, вероятно, не потеряет сон из-за гибели нескольких миллионов Соларианских космонавтов, но какой смысл? Мантикора, в основном, желала лишь перезагрузки наших отношений. Мы отказались, и я не могу убедить себя, что кто-нибудь способный устроить нечто подобное может иметь разведку, не способную предсказать чем все кончится.»
«Судя по Вашим словам, мы тоже не сознавали этого,» отметила Окику.
«Нет, но если мои подозрения верны, мы не собирались устраивать это», возразил он. «А потом, после Шпинделя, произошла «таинственная атака» на домашнюю систему Манти. Поверьте мне, подполковник,это были не мы. Мы не имеем понятия, кто и как расколотил их, и у нас нет ни единой возможности сделать то же самое. Единственная вещь, которая только что стала чертовски болезненно очевидной, это теория адмирала Темара о том, что тот, кто сделал это, должен был искалечить оборону Манти по дороге на обед. Но, что характерно, мне пришло в голову, что, если это были не мы, то тогда, почти наверняка, это Рабсила, если разумеется не предполагать, что существует третья сторона, желающая зла Мантикоре. Однако, если Рабсила располагает подобными ресурсами, то мы мешаем ей в первую очередь».
«Капитан, у меня от Вас болит голова» пожаловалась Окику, и он фыркнул.
«У меня тоже была головная боль, когда я в первый раз пытался продраться через все это, подполковник Окику», заверил он ее.
«Так где же все это происходит?» спросила она.
«До того как Манти и Хевы бросили свою маленькую бомбочку об этом «Мезанском Выравнивание» у меня, на самом деле, было только то, что я полагаю, вы должны были бы назвать шестым чувством», сказал он. «Единственное, что пришло мне в голову, то, что тот, кто в действительности дирижирует всем этим, хотел вовлечь в дело Лигу. И правда, мы стали настолько чертовски коррумпированными, что это всё было не трудно устроить, особенно, когда никто не желал замечать происходящего. Всего три или четыре старших флаг-офицера могли бы состряпать все это, если бы они были привилегированными старшими офицерами. Полдюжины было бы уже более чем достаточно.
«Но если бы кто-нибудь из заговорщиков осознавал, насколько Манти превзошли нас, то они не могли ожидать нашей победы над ними. Не быстро и чисто, в любом случае. Не обошлось бы и без чертовски огромных наших собственных потерь. Так почему бы бросить нас в мясорубку целиком?
«Я уже начал подозревать, — «шестое чувство» которое я уже упоминал — что Манти не были реальной целью. Или, по крайней мере, не только целью. И, как я сказал Ирен в то время, единственная другая цель в округе это мы. Казалось, смешно, но это был единственный вывод, который пришёл мне в голову.
— И затем Причарт заявила, что это был обширный межзвездный заговор, нацеленный и на Звездную Империю и на Республику Хевен. Заговор, который — предполагая, что действительно существуют какие-то реальные основания для её заявления — без сомнений, манипулирует политикой Лиги. Заговор, предусматривающий установление новой властной иерархии в галактике и, скорее всего, выводящий заговорщиков далеко не на второстепенные роли в Лиге.
— Ты и в правду считаешь, что этот заговор, о котором твердят манти и хевы, мало того, что действительно существует, но и направлен не только против манти, но и против Солнечной Лиги?
— Я не уверен, что целью является уничтожение Лиги, — ответил аль-Фанудахи, в расстроенных чувствах размахивая руками. — Но я всё же считаю, что одной из целей заговора является ослабление Лиги, возможно — распад её. Смотрите, что происходит! Флот огребает по самое небалуйся, манти закрывают терминалы туннельных сетей, что означает, что экономика Лиги окажется под таким прессом, под которым она никогда не была, и впереди маячит самый настоящий конституционный кризис. Впервые за прошедшие столетия люди по-настоящему заговорили о Конституции и том факте, что мы не обращали на неё никакого внимания в течении предыдущих шестисот или семисот лет. И, полковник Окику, ни минуты не сомневайтесь в том, что плюхи, полученные нами от манти, не слабо аукнутся нам на Границе и в Протекторатах. Это будет — поверьте мне, будет! И вот когда там разверзнется ад, а Основные Миры окажутся на пороге худшей за всё время их существования рецессии — они возложат всю ответственность за происходящее на политику кучки неизбранных бюрократов, а затем, я считаю это очень вероятным, мы начнём терять входящие в Лигу системы. Собственно говоря, я думаю, что, скорее всего, мы лично увидим полный распад федерального правительства. Я знаю, что это кажется нелепым — ведь мы говорим о Солнечной Лиге — но это действительно может произойти.
