— Похоже на то, сэр, — вздохнул Билли.

— Понятно. Чего-то в этом роде я и ожидал. Шеф не дурак, ловко придумал надежный способ отделаться от неудобного сотрудника.

— Но это все-таки лучше, чем, например, в поисках чужих скелетов ползать по канализации, как Дензел Вашингтон во «Власти страха», рискуя получить кирпичом по башке.

— Так-то оно так, — повел плечами Томпсон. — Но я шел работать в полицию не для того, чтобы просиживать форменные штаны в кинотеатрах.

— Я тоже ненавижу кинотеатры, — кивнул Билл. — Гораздо приятнее смотреть фильмы лежа дома на диване, задернув черные шторы на окнах и нацепив на голову наушники.

— Да ты, братец, серьезный киноманьяк, — усмехнулся Томпсон.

— Именно поэтому меня и определили на это задание, — усмехнулся в ответ сержант. — Но, в конце концов, у каждого человека есть хобби. И в моем случае оно достаточно безобидное.

— Возможно, наш маньяк считает то же самое про себя, — сказал Томпсон, выкручивая до отказа руль, чтобы не наехать на бросившуюся под колеса бродячую собаку.

— А у вас есть хобби, лейтенант? — спросил Билли.

— Лучше всего я себя чувствую, когда веду машину, — ответил Томпсон после минутной паузы. — Может, это и есть мое хобби.

Сержант бросил взгляд на смазанную от бешеной скорости серую ленту зданий за окном автомобиля и с сомнением покачал головой.

— Вряд ли это есть хобби — искать собственную смерть, — сказал он. — Может, таким образом вы пытаетесь что-то забыть, лейтенант?

Томпсон ничего не ответил. Его остановившийся взгляд был прикован к дороге, несущейся навстречу автомобилю. Сержант Доббс, похоже, понял, что перегнул палку, и виновато замолчал.

Когда молчание в салоне автомобиля стало звенящим, он все-таки решился раскрыть рот:

— Сегодня наше дежурство в кинотеатре «Аризона», который около аэропорта Ла Гардия…

Его резко вжало в сиденье. Автомобиль, повинуясь железной руке Томпсона, прыгнул на противоположную полосу, развернувшись в прыжке на сто восемьдесят градусов, и помчался вперед, воя сиреной и едва не поддавая передним бампером слишком медленно уступающие дорогу попутные машины.

— Это еще вопрос, кто из нас маньяк, — пробормотал сержант, вытирая платком пот со лба. — Конечно, если кто-то решил срочно отправиться к Создателю, то это его личное дело. Я-то тут при чем?

Томпсон ничего не ответил. Полицейский автомобиль, завывая сиреной, мчался по направлению к аэропорту.

Кинотеатр «Аризона» напоминал текстильную фабрику времен Великой депрессии, в стены которой вставили вывалившиеся кирпичи, из крыши выломали трубы, а потом все это дело покрасили в веселенький канареечный цвет и, привинтив над входом жестяной бюст ковбоя Мальборо на фоне карты Большого каньона, окрестили сие произведение громким именем западного штата.

Сержант Доббс вылез из остановившейся на задворках кинотеатра машины и незаметно поправил свой «бульдог», висящий в кобуре под джинсовой курткой. Еще в дороге он робко намекнул Томпсону, что, мол, неплохо было бы сменить маскировку, ибо маньяк, коли таковый все ж таки окажется в кинотеатре, вряд ли станет резать кого-либо в присутствии полиции. На что Томпсон остановил машину на обочине и, молча вытащив из багажника сумку с одеждой, залез обратно в машину и начал переодеваться. Доббс, подивившись про себя подобной предусмотрительности со стороны коллеги, достал с заднего сиденья свою сумку и переоделся тоже.

От острого глаза Томпсона не укрылся футбольный мяч, покоящийся на дне спортивной сумки напарника.

— Все свое ношу с собой? — хмыкнул Томпсон. — И после дежурства у тебя еще остается желание тренироваться?

— Каждый снимает стресс как может, — улыбнулся Доббс, задергивая молнию сумки и забрасывая ее на плечо.

— Ты собираешься переться с сумкой в кинотеатр? — удивился Томпсон.

— Нет, оставлю на заднем сиденье клубный экземпляр стоимостью в пятьсот баксов, — съязвил Доббс. — К тому же в ней, как вы заметили, лежит мяч с автографом, который сам по себе, без мяча, стоит минимум тысячу.

Томпсон мысленно покрутил пальцем у виска и по обыкновению промолчал. По-прежнему молча, он сунул руку за отворот джинсовки, расстегнул кобуру, вытащил свою любимую «беретту», проверил наличие патрона в патроннике, щелкнул предохранителем, вернул пистолет на место и вылез из автомобиля. Напарник последовал за ним.

— Круто, — сказал Доббс, окинув взглядом желтые стены кинотеатра. — Сарай со стереозвуком. Надо быть действительно настоящим маньяком, чтобы смотреть фильмы в таком свинарнике…

Томпсон широким шагом обогнул угол «свинарника» и направился к кассе, в которой ему при виде его жетона без лишних вопросов выдали два билета в ВИП-зону.

— Э… Прошу прощения, сэр, — подал голос сержант, следующий в кильватере у Томпсона, быстро идущего по направлению к залу. — А откуда вы знаете, что маньяк режет народ именно в ВИП-зоне? Вы все-таки ознакомились с делом?

— Если он Киноманьяк, значит, он любит смотреть кино, — не оборачиваясь, буркнул Томпсон. — Я думаю, что он сочетает приятное с… приятным. Иначе бы он занимался своим делом где-нибудь в парке или в подворотне. Никакой маньяк не будет делать то, что ему не нравится. Это понятно и ежу, и мне не надо знакомиться с делом, чтобы понять очевидное.

— Возможно, что вы и правы, сэр, — вздохнул Билл Доббс.

…Это был самый что ни на есть обычный кинотеатр, возможно, действительно когда-то в далекой юности бывший текстильной фабрикой. В воздухе до сих пор носился едва уловимый запах крашеной материи. Хотя, может быть, так пахли новые, видимо, только что установленные мягкие кресла для зрителей.

Перед началом сеанса Томпсон окинул зал цепким профессиональным взглядом, особенно ВИП-зону. Напарник не сообщил ему ничего, чего бы он не знал сам. Плохим бы он был специалистом, если б не читал газет и не был в курсе недавних происшествий. А уж дело о Киноманьяке газетчики замусолили до дыр, потому Томпсону действительно не нужно было углубляться в детали — журналисты описали все подробности почище любого самого дотошного детектива.

Искомый тип убивал людей в темном кинозале, набрасывая им на шею гитарную струну и отрезая голову. Надо было быть человеком недюжинной силы, чтобы совершить подобное.

Убийства совершались бессистемно и хаотично. То ни одного в течение квартала, то два или три подряд за месяц. И — ни малейшей зацепки. После сеанса народ выходил из зала, а один из зрителей оставался на своем месте в комфортном кресле ВИП-зоны, с уродливым, пропитанным кровью комком ваты на плечах вместо собственной головы. После сеанса народ обычно скорее бежит к выходу, не обращая внимания на соседей и щурясь после темноты зала от яркого света ламп. Потому и вполне объяснимо, что чаще всего обезглавленные трупы находили уборщики, собирающие с пола пакеты от попкорна и пустые бутылки от кока-колы. Единственное — маньяк частенько убивал людей в кинотеатрах повторного фильма, видимо, как и многие другие американцы, любил пересматривать старые картины. Но и это не было зацепкой. Убийства случались и на премьерах. Но сегодня Джек решил начать именно с маленьких кинотеатров, в которых любители старого кино и просто люди, не знающие куда себя деть в середине дня, пересматривают картины прошлых лет…

Сегодня зал был заполнен меньше чем на четверть, что и неудивительно — фильм, указанный в афише, прошел в большом прокате давным-давно.

Окинув зал быстрым взглядом, Томпсон быстро вычислил потенциальных «клиентов» — здоровенного работягу в рубашке с закатанными рукавами и рваным шрамом через все предплечье и коренастого мужчину в кожанке, с колючим взглядом и большими кистями рук, затянутыми в толстые кожаные перчатки, на которые так удобно было бы наматывать тонкую гитарную струну.

Томпсон опустился в мягкое кресло, сунул руку под куртку, расстегнул кобуру и скучающе уставился на экран, не забывая время от времени поглядывать на затылки подозреваемых. Привычка наблюдать за несколькими объектами одновременно за много лет превратилась в неотъемлемый элемент работы профессионала.