Оля оказалась в самом обычном городе, не имевшем ничего общего ни с «городом кукол», ни с «городом-призраком», в которых ей довелось побывать ранее. Обычный среднестатистический город, с классическими российскими двориками, свечами пирамидальных тополей, и посредственными коробками панельных девятиэтажек, ощетинившихся антеннами. Людей и машин на улице было немного, но их присутствие уже как-то успокаивало Ольгу, особенно после знакомства с жуткими обитателями города-призрака. Местные жители выглядели так же обычно, как и их город. Одни из них спешили куда-то по своим делам, другие — спокойно прогуливались, непринуждённо беседуя друг с другом. Не смотря на прохладный ветерок, погода была довольно тёплой. Трава выглядела по-весеннему молодой, а меленькие цветочки казались на её полотне цветными крапинками.

Город располагался на берегу большой реки, и набережной ему служил пустынный дикий пляж. Окинув побережье взглядом, Ольга заметила одинокую фигуру, сидевшую на песке, неподалёку от воды. Сомнений не было. Это был Евгений. Перебравшись через высокий бордюрчик, девушка направилась в его сторону, и, подойдя к нему, села рядом.

— Привет. Значит, вот где ты прячешься.

— Привет, — буркнул в ответ Евгений. — И вовсе я не прячусь.

— Как дела?

— Нормально.

— Уверен, что нормально? По твоему виду не скажешь.

— А что тебе мой вид? Вид как вид. Я всегда такой. Унылый и пессимистичный.

— Ну, хватит. Что с тобой сегодня?

— Ничего.

Река спокойно шуршала волнами, облизывая гнилые борта затопленной на мелководье лодки с дырявым дном, покоившейся среди тощих седых тростинок прошлогоднего камыша. Мимо них по реке проплывал длинный нефтеналивной танкер, неторопливо замедляя свой ход перед воротами шлюза. Провожая его глазами, Ольга продолжила допытывать Евгения.

— Если не хочешь, можешь ничего мне не рассказывать. Наверное, я не вовремя пришла. Видишь ли… Возможно, это наша последняя встреча, поэтому…

— Последняя? Почему?

— Завтра мы уплываем с «Эвридики».

— Знаю. Но почему наша встреча — последняя?

— Я сказала, «возможно». Вернувшись в реальность, я буду держаться подальше от сумеречных иллюзий. Всё это, конечно, очень интересно, но в то же время уж слишком рискованно. А мне моя жизнь всё-таки дорога.

— Что ж, это твоё право, — Евгений встал, и отряхнул брюки. — Пройдёмся?

— Пошли.

Они покинули пляж, и, выйдя на улицу, пошагали куда глаза глядят. Впереди них шла пара молодых людей, держащихся за руки. Парень в зелёной куртке, и девушка в розовом платье, поверх которого было наброшено серенькое пальто.

— Как тебе эти двое? — Женя слегка толкнул Ольгу локтем.

— Симпатичная парочка, — ответила та. — А что?

— Они похожи на нас?

— Не знаю. Может быть. Почему ты спросил?

— Мне интересно твоё мнение относительно того, что ждёт эту пару в будущем? Как считаешь, они всю жизнь будут вместе?

— Ну, ты спросил. Откуда же мне знать?

— А ты включи фантазию.

— Хм-м. Ну, полагаю, что всё у них сложится хорошо.

Евгений хмыкнул.

— А вот и нет. Ты ошиблась. И полгода не пройдёт, как они расстанутся. И даже я, создатель этого мира, не смогу им помешать.

— Разве ты не всемогущ в этом мире?

— Я действительно могу создать всё, что угодно. Даже любовь. Но любовь эта будет ненастоящей. Придуманной. Неестественной.

— К чему ты клонишь?

— Скажи, кто я для тебя?

— Что за вопрос?

— Обычный вопрос.

— Нет, не обычный. Что на тебя вдруг нашло? Ты сегодня очень странный. Что с тобой случилось?

— Ты не ответила на мой вопрос.

— А мне кажется, что я тебе на него отвечала уже не раз.

— Я этого не помню.

— Плохо, что не помнишь.

— Мне интересно, кем ты меня считаешь? Наверное, каким-нибудь минорным занудой, да?

— На тебя временами действительно находит что-то подобное, это действительно есть. Но в целом всё нормально. Не понимаю, почему тебя это вдруг начало волновать. Неужели нет проблем посущественнее?

— Для меня сейчас главной проблемой является подозрение, что ты думаешь обо мне несколько иначе, чем говоришь.

— С чего ты взял?

— Я это чувствую. Вместо того, чтобы поддержать, ты стала от меня отворачиваться. Замкнулась. Начала меня игнорировать…

— У меня были на то причины.

— Причины? Но ты же могла просто сказать мне, что не желаешь со мной общаться? К чему был весь этот фарс? Чтобы заставить меня понервничать? Зачем ты так со мной?

— По-моему я тебе с самого начала говорила, что я не такая уж добренькая и хорошая, — выдержав паузу, ответила Ольга.

— Даже злым и плохим присуще элементарное уважение… Ты винишь меня в смерти Сергея, да?

— Хватит говорить ерунду.

— Тогда в чём дело?

— А дело в том, что мы опять толчём воду в ступе, выясняя отношения, вместо того, чтобы искать ключ к спасению. Что нам делать, чтобы обмануть Хо? Как найти тот самый временной зазор, в который нужно попасть, чтобы благополучно уплыть с «Эвридики»? Помоги мне, Женя. Никто кроме тебя мне не поможет.

— Я не знаю.

— Что?

— Я не знаю! Не знаю, что нужно делать. Я окончательно запутался. Я перестал понимать, суть происходящего. И главное, не понимаю, что я здесь делаю? Почему всё это происходит именно со мной? Чем больше я об этом думаю — тем сильнее меня одолевает мысль, что всё это было спланировано заранее. С какой стати такому безупречно-дисциплинированному существу, как Хо, было идти на нарушение Закона? За каким лешим оно изолировало именно этот корабль, и держит его до сих пор? Какой в этом смысл? Меня всё чаще терзают безумные догадки. А вдруг этот замысел был порождён кем-то свыше. Тем, для кого мы: я, ты, и даже Хо — всего лишь пешки, мелкие фигуры, которые этот могущественный игрок переставляет с места на место. Всё это — какой-то глобальный научный эксперимент. А мы на «Эвридике» — всего лишь лабораторные мыши под стеклянным колпаком. Да что там мы? Весь мир! Всё то, что мы наивно считаем «реальностью» — и есть одна большая лаборатория, в которой над нашим видом ставятся всевозможные опыты, о которых мы даже и не догадываемся. Мы — бактерии! Нас поочерёдно помещают то в одну питательную среду, то в другую, и смотрят, смотрят, что же мы будем делать? Станем развиваться, подохнем к чертям собачьим, или начнём жрать друг друга. На нас испытывают разнообразные среды обитания. Вероятно, Земля — это всего лишь опытный образец. Прототип биосферы. Экспериментальная модель. А может, это целый организм, населённый вирусами-людьми, на которых кто-то великий и непостижимый постоянно испытывает всё новые и новые антибиотики. Или же наоборот, антибиотики — это мы. Люди считают себя величайшими существами во Вселенной, являясь на деле микробами. Мы копошимся, возимся, пытаемся чего-то добиться, считаем себя умнее и выше богов. А этим самым богам плевать. Они делают своё дело. Они работают. Но не для нас, а для себя. И нам, ничтожествам, не изменить эту систему. Когда я задумываюсь об этом, мне становится дурно. Фатализм таких масштабов невыносим.

— Женя. Всё это лишь теория. Заметь, ничем не подкреплённая. Может быть, я и в самом деле бактерия, но, по-моему, даже такие крошечные созданья имеют право жить, и бороться за свою жизнь. Я не знаю, кем всё это запланировано, и, если честно, не желаю глубоко лезть в эти дебри. Меня интересует только реальная угроза. Эта реальная угроза исходит от Хо. Пусть ты так и не узнал, как его победить, но ты всё равно знаешь о нём больше чем я. Сейчас может помочь всё: любая мелочь, любая подробность. Расскажи мне о нём.

— Я рассказал тебе всё, что знаю, и о чём догадываюсь. К сожалению, по большей части, Хо так и осталось для меня тайной.

— Тогда расскажи об «Эвридике». Ты же был свидетелем трагедии, случившейся на ней. Ты всё видел.

— Да ничего я не видел! Всё, что творилось на корабле — не затронуло меня. Не знаю, почему. Наверное, благодаря Хо.

— Просто, расскажи всё, что знаешь. Уверена, что тайна этого корабля таит в себе необходимую разгадку.