— Сейчас, сейчас я тебя спущу, — заговорил с мотоботом Осипов. — Ты ведь нас не подведёшь? Я на тебя очень надеюсь.

Он погладил рукой по шершавому борту моторки, и решительно направился к лебёдке. Ослабив натяжение тросов, так, чтобы они не препятствовали движению мотобота до края палубы, он вернулся к лодке, и принялся, упираясь, толкать её вниз по стропилам. Мотобот полз с явной неохотой, постоянно цепляясь днищем за мельчайшие выступы на стропильных лагах. С рычанием наваливаясь на лодку всем телом, капитан упрямо продолжал сталкивать его всё ниже и ниже. Массивная моторная лодка нехотя поддавалась его настойчивости, и после нескольких минут упорной борьбы, всё-таки достигла края. Со скрипом, она повалилась вниз. Сердце капитана ёкнуло, когда под тяжестью лодки, громко хрустнув, отломился кончик лага. Тросы дёрнулись, и натянулись как гитарные струны, заставив мотобот зависнуть над бездной. Крепление выдержало. Расчеты оказались верными.

— Слава тебе, Господи! — вне себя от счастья, воскликнул Геннадий. — Получилось! Ну теперь, родная лебёдочка, вся надежда на тебя. Ты справишься, я знаю.

Он вернулся к лебёдке, и, затаив дыхание, запустил её. Монотонно гудя, лебёдка принялась вращать своими блоками, стравливая трос сантиметр за сантиметром. Окончательно отломившись, кончик стропила свалился вниз, и упал в море, издав тихий всплеск. Мотобот, лишившись последней опоры, зашатался на тросах. Лебёдка натужно заскрипела, вибрируя натянутыми тросами, но выдержала нагрузку, и продолжала работу в неизменном темпе. Стиснув зубы, Гена не спускал с неё глаз ещё пару минут. Он был готов выключить её при малейшем подозрительном скрежете или стуке механизма, но лебедка успешно справлялась со своей задачей.

Когда гул мотора стал бодрее, а тросы провисли, Осипов тут же остановил лебёдку, и, не удержавшись от эмоций, поцеловал её. Трудно было передать словами, какой титанический груз свалился с плеч капитана. Парой резвых прыжков, он подскочил к краю палубы, посмотрел вниз, и радостно заулюлюкал при виде мотобота, спокойно качающегося на зыби. Неужели всё? Неужели закончилась вся эта дурацкая чехарда?

Радостные мысли Геннадия были прерваны неожиданно вмешавшимся звуком, знакомым и незнакомым одновременно. Звук походил на далёкое гудение фуры.

— Что за…? — капитан поднял голову, всматриваясь в туман.

Что это? Рядом земля? Или поисковое судно? Может быть, надо отправиться в рубку, и дать ответный гудок? Сбитый с толку Осипов судорожно размышлял, продолжая вслушиваться в туманную тишину. Уже было собравшись перейти в рубку, он был остановлен новым, похожим звуком. Но этот звук раздавался уже где-то позади, с противоположной стороны корабля. Не земля. Не корабль. Тогда что? Может быть, два корабля? «Песни аэроскатов» — вспыхнули в его памяти слова Ольги. «Не-ет, не может такого быть. Аэроскаты… Чушь-то какая. Одно название чего стоит. Если бы первоклашка рассказал — это ещё можно понять, но взрослый человек». Что-то промелькнуло в тумане, издав лёгкий шелест. «Галлюцинации… Миражи от нехватки кислорода, от повышенного атмосферного давления, от недоедания и недосыпания, да хрен его знает от чего ещё! Чёртовы галлюцинации! Не обращать внимания на них. К чёрту их!» Ещё одно тёмное пятно пролетело вдалеке. Капитан остановился, крутясь на одном месте. «Нет, нет, и ещё раз нет! Это не может быть правдой!» Прямо на него из темнеющего тумана надвигался плоский, неестественный силуэт, размахивающий своими краями, словно крыльями. «Что это? Птица? Слишком большое для птицы. Неужели чокнутая Ольга права? Неужели эти твари действительно существуют?» Из беспросветной туманной завесы, точно материализовавшийся призрак, прямо на него с неба пикировал огромный летающий скат. Он был похож на само проклятье.

Остолбеневший Геннадий врос в палубу, таращась на невиданного монстра, и не веря собственным глазам. Плавно выйдя из пике, аэроскат пронёсся над его головой, точно инопланетный истребитель, почти без звука. Лишь шелестение краешков мантии выдавало его таинственный полёт. Пролетая над палубой, монстр зацепил крылом мачту, и та звонко лязгнула, заставив Гену вырваться из оцепенения. Осторожно продвигаясь к лестнице, он заметил ещё одного аэроската, который был существенно меньше предыдущего. Не долетев до корабля, скат повернул в сторону, и продолжил свою глиссаду над водой.

Наблюдая за ним, Гена заметил странное подводное мерцание, сопровождавшее аэроската. Он не успел даже присмотреться к нему повнимательнее, как вдруг прямо из-под воды вынырнуло нечто колоссальное, не похожее абсолютно ни на что из существующего в реальности. Бока глубинного монстра переливались светящимися фотофорными рисунками, словно весь он был разукрашен абстрактной неоновой рекламой. Раскрылась необъятная пасть, точно чудовищный чёрный мешок, усеянный с внутренней стороны острейшими зубами, разными по величине, и расположенными в пасти как попало. Живой капкан захлопнулся безошибочно. Монстр проглотил зазевавшегося аэроската целиком, утащив его под воду, и оставив на поверхности лишь светящийся водоворот, который вскоре потемнел, исчезнув через несколько секунд. Не в силах более смотреть на творящееся вокруг безумие, капитан, соскользнул вниз по лестнице, и бросился к двери.

Внутри корабля царила дремотная тишина. Из-за отсутствия электроснабжения красной палубы, освещалась она лишь светом из окон, на глазах становившимся всё тусклее и тусклее. Не дожидаясь, когда окончательно стемнеет, Осипов на негнущихся ногах отправился к распределительному щитку, расположенному в дежурном помещении, совмещённом с каютой электрика. Здесь было уже совсем темно. Идти за фонариком — значит тратить драгоценное время. Бормоча непонятные ругательства себе под нос, Гена фактически на ощупь принялся отыскивать нужные рубильники, благо за то время, что они провели на корабле, он успел запомнить месторасположение основных переключателей.

Нащупав пластиковые рукоятки рубильников, он поочерёдно включил топовые огни, и носовой прожектор. Внешнее освещение было необходимо не только по правилам судоходства. Оно давало хоть какую-то надежду, что «Эвридику» сумеют разглядеть в тумане поисковые корабли.

Разобравшись с электричеством, капитан скорым шагом отправился за Ольгой. Чем сильнее сгущались сумерки — тем страшнее становилось вокруг. За окнами мелькали какие-то тёмные фигуры, а с потолка доносились скребущие звуки, словно какие-то зверьки бегали по палубе, царапая её коготками. Спустившись по винтовой лестнице, Гена вошёл в освещённый коридор жёлтой палубы, и проследовал к их каюте.

— Не советую заострять внимание.

— А?! — Осипов едва не упал, услышав голос прямо у себя за спиной.

Он с трудом удержал равновесие при попытке развернуться прямо на ходу.

— Не заостряй внимание, глупая ты голова.

Позади, неведомо откуда, возник Фёдор. Выглядел он поистине страшно: тощий, с мёртвыми глазами, отвратительными буграми на облысевшем черепе, и синими пятнами, покрывавшими всё его тело. Из одежды на нём была лишь длинная, изодранная тельняшка. Таким своего друга Геннадий никогда ещё не видел.

— Ты, ты ведь умер, тебя нет, — тихонько пятясь назад, бубнил Осипов. — Почему ты здесь? Почему ты лысый? Почему голый? Почему выглядишь как мертвец? Почему я вообще тебя вижу, твою мать?! Я сошёл с ума, да? Ответь мне, ответь!

— Обстановка не стабильна. Не заостряй внимание, — без интонации ответил Фёдор. — Даже на мне.

— Какого…

Руки Фёдора начали удлиняться, пока не достигли пола. Он принялся как-то странно подпрыгивать на месте, размахивая гипертрофированными передними конечностями, стуча кулаками по полу и стенам, сопровождая эти удары обезьяньим повизгиванием. Затем, его ноги с треском выгнулись в обратную сторону, как у кузнечика. Перекувыркнувшись через голову, новоиспечённый монстр помчался прочь по коридору, цепляясь за стены, и не касаясь при этом пола.

Шокированный увиденным до предела, Геннадий Осипов метнулся к каюте, но перепутал двери, и по ошибке открыл соседнюю, в которой когда-то жили Вовка и Настя. Как только дверь приоткрылась, из неё высунулась окровавленная рожа, которая пронзительно заверещала прямо ему в лицо. Спешно захлопнув дверь, Гена отскочил назад, и тут же споткнулся обо что-то. Этим препятствием оказались чьи-то высохшие останки. Пинком оттолкнув жуткий остов подальше от себя, вжавшийся спиной в стену, капитан озирался по сторонам, понимая, что весь коридор видоизменился. Всё вокруг было забрызгано застаревшими пятнами крови, въевшимися в потолок, стены и ковровую дорожку. Весь пол был завален драным тряпьём, и обглоданными костями, вперемешку с высохшими ошмётками перегнившего мяса.