Твёрдо заверив себя, Владимир немного успокоился, и решительно поднялся с кровати. Он совершенно не знал чем заняться и куда пойти. Вскоре он решил отправиться в ресторан, чтобы поправить здоровье (после вчерашнего, голова его была очень тяжёлой, а во рту царила сухость, перемешанная с каким-то мерзким привкусом). Приближаться к камбузу, в котором находился морозильник с трупом, Геранину крайне не хотелось. Его всего передёргивало лишь от одной мысли об этом. Но жажда была сильнее волнений, поэтому, встряхнувшись, он всё-таки отправился в ресторан.
Закрыв за собой дверь, толстяк вразвалочку направился по коридору, когда вдруг в его ушах раздался необычный гул, при этом стены вокруг него причудливо исказились. Странная галлюцинация длилась не боле трёх секунд, а затем пропала, оставив после себя лишь пульсирующую головную боль и лёгкое помутнение рассудка. Остановившись, Вовка стукнул себя ладонью по виску, и немного потряс головой, после чего двинулся дальше как ни в чём не бывало, списав это на похмельное головокружение. В коридоре было пустынно.
По пути в ресторан ему так никто и не встретился. Войдя в его просторный зал, Геранин увидел Сергея, который сидел за столиком, уронив голову на руки. Рядом с ним стояла бутылка воды осушенная наполовину. Подойдя к приятелю, Вовка поздоровался.
— Привет.
— У? Угу, — буркнул тот в ответ, не поднимая головы.
— Хреново тебе?
— Ещё как. Голова трещит. Пока сижу вот так, не шевелясь — вроде полегче становится. А встаю, начинаю двигаться — так прямо раскалывается, сволочь.
— Я попью? — спросил Геранин, и, не дождавшись ответа, взял бутылку с его стола, и, отвинтив крышку, принялся жадно глотать воду.
В это время с камбуза пришла Лида с каким-то пакетом в руках. Проходя мимо ребят, она приветливо кивнула.
— Привет, — ответил ей Владимир, отстранившись от бутылки, после чего задал вопрос. — А где Бекас?
— В каюте валяется, весь больной. Сейчас буду его лечить.
— Понятно.
Сегодня тебя не станет…
— А? Чего?! — встрепенулся Геранин, услышав чей-то сухой отчётливый шёпот. — Ты слышала это?
— Что слышала? — Лида остановилась, повернувшись к нему. — Ты о чём?
— Н-не зн-наю… Я услышал, как кто-то сказал…
Вдруг, его голова закружилась, и в глазах всё расплылось.
— Кто сказал? Что сказал? — спросила девушка, с удивлением глядя на его побледневшее лицо. — Я ничего не говорила…
Это были последние слова, которые услышал Владимир, прежде чем его сознание полностью отключилось. Затем последовал полный провал.
Сколько времени он находился в полнейшей отключке, Геранин не знал. Сознание вернулось к нему неожиданно, вместе с ощущением крайне неприятного запаха, раздражающего ноздри. Вовка поморщился и открыл глаза. Он лежал на полу в ресторане, а над ним склонились Лида и Сергей. Девушка яростно трясла какой-то пузырёк, приговаривая:
— Этот нашатырь, видимо, успел выдохнуться. Не действует…
— Да он уже самостоятельно очухался, — заметил пробуждение Геранина Серёжка. — Эй, ты как?
— Я? Нормально. А что произошло? — пробормотал Вовка.
— Это мы у тебя хотели спросить, — ответила Лида. — С чего это ты вдруг упал?
— Упал?
— Да. Стоял-стоял, и вдруг бух — прямо на меня, всем своим весом. Как мешок с… В общем, я такого не ожидала.
— Но я ничего не помню.
— Ты вырубился напрочь. Повалился вперёд, благо я была рядом и подхватила тебя. Но удержать такую тяжесть я не смогла, поэтому мы вместе грохнулись на пол. Хорошо, что Серёжа сидел неподалёку. Помог мне выбраться из-под твоей туши. А после начали в чувства тебя приводить. Я быстренько сбегала на кухню за аптечкой. Хорошо что недавно для Бекаса лекарства искала, и принесла нашатырный спирт. Он оказался просроченным, но к счастью ты сам очапался, без его помощи.
— Сколько времени я был в отключке?
— Минут пять, может быть, десять, — пожал плечами Сергей. — Ну ты даёшь, чувак, меня от твоего выпада даже головная боль почти отпустила! Нельзя же так пугать.
— Да уж, заставил ты нас подёргаться, Вовик. И, главное, непонятно, что с тобой случилось? Почему ты упал? Как тебя спасать? Особенно после случая с Настей, о-ох… Как твоё самочувствие-то?
— Да всё в полном порядке, ребят! Лучше и быть не может.
И тут Геранин понял, что действительно чувствует себя замечательно. После странного обморока исчезли все неприятные ощущения и тяжесть похмельного синдрома, что не давали ему покоя с момента пробуждения. Голова стала лёгкой и светлой. Все неприятные мысли куда-то улетучились, и в душу опять вернулся покой.
— С тобой когда-нибудь такое случалось раньше? — допрашивала его Лидия.
— Нет, никогда.
— Тогда в чём дело?
— Говорю же тебе, не знаю.
Сергей помог ему подняться на ноги, и спросил:
— Может тебе пойти прилечь?
— Не надо. Я на самом деле чувствую себя хорошо. Честное слово. Вот что я сейчас действительно хочу — так это есть! — Геранин улыбнулся.
— Потерпишь. Все соберутся и будем завтракать. Сейчас я пойду подниму Бекаса. А ещё надо Олю с Геной позвать. Они у нас где?
— Ольга была в каюте, когда я уходил, — ответил Сергей, потирая лоб.
— А я когда проснулся, Генки уже не было. Ушёл куда-то, — добавил Вовка.
— Наверное, опять наверху, колдует с радиостанцией, — кивнула Лида.
— Да, видимо… Я за ним схожу, приведу его. А заодно и Ольге сообщу…
— Хм. Ну хорошо. Только смотри, будь осторожней. Ты уверен, что по дороге нигде не упадёшь?
— Да брось ты! Я не сомневаюсь, что этого больше не произойдёт.
— Ну смотри. Кстати, перед тем, как упасть, ты сказал, что якобы услышал что-то…
— Э-э, да, было такое. Мне это показалось, вот и всё.
— Я вот что ещё вспомнил, — Сергей поднял указательный палец. — Пока Лида бегала за нашатырём, я пытался тебя растрясти, и ты начал бредить. Правда недолго. Произнёс всего пару бессвязных фраз. Ну я успокоился немного, бредит — значит живой.
— А что я говорил?
— Да какую-то ерунду молол. Я не запомнил. Кажется, что-то про какие-то глаза.
— Глаза?
— Да. То ли, «не хочу видеть эти глаза», то ли, «не могу смотреть в эти глаза»…
— Вот как? Стра-анно. Ни-че-го не помню.
— Ладно, пошли за ребятами, — вздохнув, сказала Лида. — Серёж, ты идёшь?
— Нет, я, пожалуй, посижу здесь. Что-то мне ещё плоховато. С Вовкой немного пришёл в себя, а теперь опять хуже становится.
— Ладно, сиди.
Лидия и Владимир покинули ресторан.
Я должен увидеть её… Я должен увидеть её…
Стучаться в дверь Ольги им не пришлось. Девушка вышла на встречу ещё в тот момент, когда они подходили к пятьдесят третьей каюте.
— С добрым утречком, — поприветствовала друзей Оля.
— Утро доброе, — кивнула Лида.
После такого обмена приветствиями, она зашла в свою каюту, и о чём-то заговорила с Бекасом. Тот ответил ей жалобными стонами.
— Привет, — расплылся в улыбке Вовка, приблизившись к Ольге. — Я иду за Генкой, звать его на завтрак. Ты его не видела?
— Нет, — ответила та, и вдруг шарахнулась от него, вытаращив глаза, и открыв рот.
Геранин такого явно не ожидал и крайне удивился.
— Ты чего?
Ольга, побелев от страха, смотрела на его голову, на которой сидел, по кругу обхватив лапами, большущий паук, впившийся своими кривыми жвалами в череп Владимира, и высасывающий из него что-то.
— У тебя… На голове!
— Что? — Вовка потрогал свою голову. — Где? Шишка, что ли? Синяк? Так это я сегодня упал в ресторане, и стукнулся об стол. Представляешь, ни с того, ни с сего — грохнулся в обморок.
Прижавшись к стене, Ольга зажмурилась, стиснув зубы, а когда вновь открыла глаза, то на голове у Геранина уже ничего не было. Паук, или же гигантский клещ, исчез, как будто его и не было. Галлюцинация…
— Это… Не обращай внимания, Вов. Мне почудилось, что-о… — залепетала Оля, глупо улыбаясь. — Тут так свет падает, что… В общем, не важно. Ладно, встретимся в ресторане.
