Худук, прежде чем освободить "маленького", с тревогой огладил внушительное тело, спелёнутое столь качественно, что впечатляющий бицепс, блестящий в свете костра, выглядел хищным зверем, безнадёжно застрявшем в ловушке. Бешеный глаз, косивший в сторону новоприбывших, но в силу неудобности позы не имевший возможности различить, кто это (второй глаз, кстати, судя по положению головы, упирался в землю), после осторожных и знакомых касаний немного расслабился. Худук удовлетворённо вздохнул и, глянув на человека, отрицательно покачал головой. Это значило, что непоправимых последствий после знакомства с сапогами и пиками солдат в организме Рохли не обнаружено. Не удивительно - кости у тролля крепки, а шкура толстая - не всякая стрела её пробьёт. Гоблин жестом попросил помочь перевернуть замершее тело. Их взгляду предстало страшно избитое, грязное лицо.

      - Я, жрать охота... убивать охота... - первые слова, вырвавшиеся из глотки были вполне предсказуемы. Просто, скажем так, от волнения были не до конца узнаваемы - сказывалась нечёткая артикуляция тролля.

      Худук мягко, но властно положил правую ладонь на губы здоровяка, не давая тому перечислить способы и скорость умерщвления обидчиков, левой рукой убрал с лица совершенно растрёпанные, совсем не рыжие космы, немного обтёр грязь с кровью, склонился к уху и что-то настойчиво зашептал. Ройчи, глянув на всё это, кивнул Ностромо, и они отошли в сторонку.

      - Ты как? - спросил у гнома.

      - Весело, - хмуро ответил тот, поглядывая в сторону повозки. Как бы то ни было, а их имущество имело для него немаловажное значение. - Мне этот Агробар уже порядком надоел.

      - Ты всегда так говоришь, - улыбнулся человек.

      - Может, есть какая-то возможность не заезжать в столицу? - с надеждой спросил Ностромо - но так, из желания пошутить и покапризничать, ибо сам понимал, что им уже никуда не деться.

      - Посмотрим, - несколько невпопад ответил Ройчи - в их сторону шёл солдат.

      Вообще, от места, где происходило совещание - или разнос? - разбегались посыльные, расходились командиры, кавалеристы мчались к своим скакунам, защитный ордер замкнутого пехотного строя видоизменился в вытянутый походный. Всё пришло в движение.

      - Мне нужен наёмник по имени Ройчи, - глухо из-под маски донёсся голос.

      Меч в ножнах, интонации равнодушные - скорее всего, зовут на беседу, - подумал человек. Впрочем, с такими эмоциями, а точнее, их отсутствием вершились порой жуткие дела. Да и многие подлости прятались за показным безразличием. Но, как бы там ни было...

      - Это я, - человек ответил негромко.

      Собственно, и солдат смотрел на него. Было бы странно, если искали другого... наёмника.

      - Вас просит к себе светлый маркиз РоПеруши.

      - Хорошо, - обернулся к гному. - Думаю, это недолго...

      - Он Очень просил! - повысив голос и довольно напористо солдат перебил Ройчи, правая рука его при этом рефлекторно легла на рукоять меча.

      Чувствовалось, что вояке недосуг возиться с залётными презренными наёмниками, при этом, если, возжелав выслужиться, он случайно зарубит гражданского либо погибнет сам, то ни капли не расстроится.

      С подобной логикой сложно спорить, без юмора её вообще не стоит воспринимать, поэтому Ройчи только махнул рукой и направился к собственной повозке, сейчас выполняющей штабную и госпитальную роль.

      Маркиз был очень бледен. Не от нехватки света или других побочных эфектов вроде заигрывания ночи с костром. Просто он подошёл к той грани напряжения и борьбы с болью, усталостью и необходимостью удерживаться в яви, что все ресурсы организма ушли на это, забрав кровь и краски, и силу из всего внешнего, в том числе лица.

      Рядом хлопотал священник. То ли как служитель церкви, то ли как родственник, пытался облегчить страдания РоПеруши и лежащему рядом, не менее измученному Мегиру. Тут же находился РоГичи, пристрастно наблюдая за действиями отрядов Тиссайи и Зелуна и даже не обернувшийся к подошедшему наёмнику.

      Маркиз отпустил рукой сопровождавшего Ройчи солдата и жестом пригласил подойти поближе. РоГичи и священник тоже оставили их. Ну-ну, что за конфиденциальность?

      - Наёмник, меня не интересует, за каким... вы в королевстве, - говорил он с трудом, делая паузы между словами и тяжело дыша, - надеюсь всё-таки, что проездом и что... не во вред агробарцам... Впрочем, своими действиями доказали, что не... За это благодарность и... отплачу... Езжайте с нами - так безопасней и от уруков... и от Зелуна... Знаю я его, сволочь. А здесь, если буду... болеть, Гич присмотрит за вами... и дядюшка Эриус, - замолчал, собираясь с силами. - В столице есть хоршее... незаметное место - отдохнёте... - он проговорил это с закрытыми глазами, но потом вдруг открыл их и сощурился. - Времена наступают... странные, нанял бы вас сам - не простые вы наёмники... Да вот не могу понять, - криво усмехнулся, - что хуже для Агробара... - он вцепился глазами в лицо человека так, будто хотел подтянуться ближе и рассмотреть, что там, за глазной роговицей. - Уж очень ты... опасен и непредсказуем... наёмник... илийский смертник...

      Ничего не дрогнуло в лице Ройчи, только глаза хищно сузились и усилилось в уголках губ ироничное напыление морщин.

      - Королевский смертник, - мягко поправил он.

      - Ну да, - не стал спорить маркиз, - снова закатывая глаза. - Гич здесь не при чём, хоть и рассказал о своих догадках. Я видел твою курточку, - изобразил улыбку. - Настоящую илийскую, форменную... Только сумасшедший будет таскать с собой... подобную одежду... Сам понимаешь, твои спутники не очень подходят... подходили под... под...

      - Хорошо, - наёмник, останавливая маркиза, легонько коснулся его руки. Это могло сойти за фамильярность, но никто не поспешил одёрнуть наглеца. - Благодарю за... гостеприимство. - РоПеруши еле заметно кивнул. - Мы принимаем приглашение. В Агробаре не задержимся сверх необходимого, - сказал твёрдо, будто ставя точку в данном вопросе. - Относительно нашего... хозяйства?

      Ладонь маркиза приподнялась, и к ним подошёл священник.

      - В деревне, - лаконично ответил тот, уяснив суть вопроса. Святому отцу было лет пятьдесят, волосы седыми кудрями - прядями спадали на воротник рясы, но брови, как и в молодости, оставались пронзительно чёрными. И вот они сторого и требовательно нависали над безмятежными, спокойными, какими-то умиротворёнными глазами. - На ваши вещи никто не посмеет даже взглянуть. Можете мне поверить.

       Была в его голосе та истина, подвергать сомнению которую было не просто глупо, но и неправильно, поэтому Ройчи согласно кивнул в ответ, кивком попрощался с маркизом, мягко развернулся и, не оборачиваясь, ушёл к своим.

      РоГичи оторвался от созерцания пехотинцев, подошёл к маркизу и посмотрел в спину уходящего наёмника. Цокнул языком, отмечая плавность, грациозность и при этом экономичность движений того.

      - Настоящий хищник, - пробормотал про себя, профессионально оценивая возможности и силу потенциального соперника, и отдавая им должное.

      Маркиз явно услышал, открыл глаза и теперь не сводил вопросительного взгляда. Священник отошёл за водой, Улфео тоже куда-то запропастился, а Мегир продолжал пребывать в беспамятстве.

      - Чтобы там не говорили, а нашему королю, светлому Элию, в такие времена не помешала бы сотня таких бойцов, - отвернулся - наёмник подошёл к своим, и они живо принялись что-то обсуждать.

      - Кто его знает, - протянул задумчиво капитан, продолжил, видя вопросительный взгляд маркиза. - Разное про этих... смертников рассказывали.

      РоПеруши только пожал плечами - что такое истина? Может ли она ею оставаться, рассказанная с третьих рук? Достаточно одному человеку быть не чистоплотным в этом отношении - и уже качество подобной субстанции, как истина сомнительно. А кто первоисточник? Победители? Побеждённые? Барды? Известные сказочники и любители преувеличить. Или приукрасить по желанию какого-либо господина или - для пущей романтики - дамы. Истина - столь хрупкая вещь под ворохом грязи и ненужных украшений, что пытаться рассмотреть её - всё равно что видеть воочию происходящее на звёздах. Кто-нибудь знает такого человека?