– Так гигиеничнее. Медсёстры говорят, что я теперь на Бондарчука похож.

Наталья улыбнулась.

– Точно похож… – и вдруг она спохватилась: – Что со Светой? Что с ней?

Фёдор попытался её успокоить.

– С ней всё в порядке! Ни одной царапины. Прасковья о ней позаботиться.

– Дом полностью сгорел? – спросила Наталья.

– Да… Жить будешь в меня и Светочка тоже…

Наталья прекрасно знала, как к ней относится Галина, мать Фёдора, и потому деликатно ответила:

– Не хочу стеснять твоих родителей… Думаю, сейчас самое время обратиться за помощью к Григорию Богданову…

Фёдор покачал головой.

– К этому толсторожему депутату-олигарху? Который детский дом решил в своём поместье разместить? Так это ж чистой воды пиар!

– Ты многого не знаешь… – тихо сказала Наталья. – Поезжай к нему, всё расскажи… Он поможет… Скажи, что мне нужна его помощь, он не откажет…

Фёдор недоверчиво посмотрел на возлюбленную.

– Ты от меня что-то скрываешь? Какие у тебя могут быть дела с депутатом?

– Нагнись поближе ко мне… – попросила Наталья. Фёдор прильнул с ней почти что вплотную. – Богданов мой настоящий отец… Я об этом узнала совершенно случайно… – призналась она.

Фёдор отпрянул.

– Не может быть!

– Верь мне… Он – мой отец… Эту длинную запутанную историю я тебе как-нибудь расскажу… – пообещала Наталья.

На следующий день, рано утром, Фёдор сел в «Жигули» Натальи и отправился в Пензу. Путь был не ближний… По дороге он сокрушался, что не может позвонить ни Богданову, ни его референту Соболевскому и предупредить о своём приезде. Ибо мобильный телефон Натальи и визитки чиновников погибли в огне. Опасения Фёдора оправдались – в Пензе он узнал, что депутат и референт по делам отбыли в город Мокшан. Но мужчина не растерялся, он написал записку и оставил её на вахте городской администрации. Охранник, зная о популярности Богданова и его репутации «отца родного» пообещал записку непременно передать. Фёдор отправился в обратный путь…

В это время кортеж из двух чёрных джипов (с фальшивыми номерами) подъехал к районной больнице. Из Porsche Cayenne, что шёл вторым, вышел Горский в сопровождении Валерия.

– Богом забытая дыра! – констатировал он, осматривая окрестности. – Неужели здесь люди живут?

– Для меня тоже это было открытием… – поддакнул Валерий, и, осмотревшись, добавил: – Уверен, видеонаблюдения нет.

Из ведущей машины «выгрузились» четверо молодцов, одетые словно близнецы, в чёрные кожаные куртки и брюки. У них даже выражение лиц и стрижки были одинаковыми.

Валерий в последний раз дал им указания.

– Входим в больницу. Блокируем вахтёра. Врачам, медперсоналу и больным говорим, что в больнице засел маньяк-убийца и просим не покидать свои места. Приступаем!

Отморозки Горского работали слаженно. Через пятнадцать минут в районной больнице, больше похожей на старый деревенский амбар, стояла мёртвая тишина. Перепуганный главврач вместе с медперсоналом заперся в ординаторской. Ни у кого даже сомнений не возникло, что «пришельцы» в чёрных кожаных куртках – бригада по борьбе с особо опасными преступниками.

– Она в третьей палате, – доложил Валерий Горскому по рации.

Горский злорадно потёр руки.

– Ну, сучка, держись! Теперь ты в моей власти!

Горский резко открыл дверь в палату, где лежала Наталья. Девушка пребывала в полудрёме, после пережитого кошмара она была ещё слаба. Сквозь пелену, застилавшую глаза, она увидела приближающегося к ней мужчину.

– Ну, здравствуй, утопленница!

Наталья встрепенулась. Она открыла глаза, сон мгновенно прошёл. Перед её растерянным взором предстал Игорь Горский. Девушка оцепенела от ужаса, она не могла вымолвить ни слова.

– Сбежать решила! – ярился Горский. – А вот незадача вышла – сарай твой сгорел! Нет теперь у тебя ни кола ни двора!

Наталья, парализованная ужасом, молчала, у неё язык буквально прилип к нёбу.

– Вот как! Говорить со мной не хочешь! Понятно, трактористов теперь предпочитаешь! Куда уж нам простым банкирам?! А я – дурак мучился, переживал! Крест тебе поставил на берегу Москвы-реки… Тварь!!! – Горский со всего размаха ударил Наталью кулаком по лицу, она потеряла сознание.

Горский вышел из палаты спустя полчаса. Ему хватило времени, чтобы причинить девушке чудовищную боль: он изнасиловал её и жестоко избил ногами. Наталья лежала на полу в луже крови, руки её были связаны, во рту – кляп. Спустя час окровавленную умирающую девушку нашли врачи, а затем двое суток боролись за её жизнь.

Сподручные Горского покинули больницу, сели в джипы и растворились в ранних зимних сумерках.

Богданов вернулся из деловой поездки в Мокшан. Вахтёр сдержал обещание и передал записку Фёдора референту Соболевскому. Тот прочитал следующее:

«Наталья Ильина в больнице. Её дом сгорел. Она просит о помощи»

Соболевский долго размышлял: доложить ли Богданову о записке или умолчать? Наконец он выбрал второе.

Богданов, прочитав краткую записку, сказал:

– Отправляйся в больницу. Выясни, что с Натальей. Всё-таки она – моя дочь. Реши вопрос с жильём.

Соболевский на миг задумался и тут же предложил вариант:

– Пусть живёт в вашем поместье рядом с детским приютом. Там же, кажется, есть охотничий дом на отшибе. Привести его в порядок и пусть заселяется со своей приёмной дочерью.

Богданов дал добро.

…Соболевский вошёл в палату, где лежала Наталья после реанимации. Она была подключена к аппарату искусственного дыхания производства ещё советских времён, из её правой руки торчали трубки капельницы.

Подле девушки сидел горем убитый Фёдор. Он не мог простить себе, что его не было в нужный момент рядом. Врачи же ничего не могли объяснить, они сами терялись в догадках. Кто напал на девушку? Зачем? Неужели тот самый пресловутый маньяк? Тогда почему люди в чёрных кожаных куртках её не защитили?

Соболевский выслушал сбивчивый рассказ главврача. Но чётко понял одно: сейчас девушка вне опасности, врачи действительно сделали всё, что смогли.

После беседы с Фёдором у референта постепенно начала складываться картина произошедших событий. Интуиция подсказала ему: все загадки кроются в прошлом Натальи. И об этом прошлом Фёдор, жених девушки, ничего не знал.

После посещения больницы Соболевский распорядился подготовить для Натальи охотничий дом. Затем позвонил Богданову и отчитался во всех подробностях. Весть о том, что Наталья подверглась жестокому нападению, повергла Богданова в шок. Депутат оставил все дела и отправился в областную больницу.

Увидев дочь в бинтах и кровоподтёках, Богданов чуть не прослезился, ибо в этот момент понял, как она ему дорога.

Врач предупредил визитёров:

– Девушка ещё очень слаба. Говорит с трудом. У вас есть десять минут, не более.

Разговор начал Соболевский.

– Наташа я буду говорить, а вы, если я прав – закройте глаза в знак согласия. Договорились?

Наталья закрыла глаза…

– Ваш дом сгорел… – спросил Соболевский.

Девушка в ответ закрыла глаза.

– Его подожгли?

Он снова получил утвердительный ответ.

– Это поджигатель избил вас?

На сей раз глаза Натальи остались открытыми.

– Вы знаете того, кто напал на вас?

Наталья утвердительно моргнула.

– Напишите его имя… – Соболевский протянул девушке планшетку и фломастер.

Наталья корявыми буквами начертала: Игорь Горский.

Референт показал планшетку Богданову. Увы, но имя Горского ни о чём ему не говорило.

– Ты узнала некую тайну Горского? И потому представляешь для него опасность? – спросил Богданов. Наталья смотрела на него широко раскрытыми глазами. Тогда он задал другой вопрос: – Горский – твой бывший любовник?

Наталья закрыла глаза, из них потекли слёзы.

Богданов и Соболевский поняли: они на верном пути.

– Чем занимается Горский? – спросил Богданов у дочери и протянул ей планшетку с фломастером.

Девушка с трудом начертала: банкир.