Свое первое столетие Соединенные Штаты отмечали в 1876 году. Страна все еще залечивала раны, нанесенные разрушительной Гражданской войной. Но одновременно в тогдашней Америке закладывались основы технологической революции, которой вскоре предстояло разительно изменить Землю. И вовсе не случайно, что в год своего столетия Соединенные Штаты подарили миру изобретение, с которого по-настоящему началось завоевание пространства, вначале земного, а затем и космического.
В 1876 году Александер Грэм Белл создал первую модель телефона, пригодную для практического использования. Мы настолько привыкли принимать электронные средства связи как нечто само собой разумеющееся, что уже не в состоянии представить жизнь без них. Они стали продолжением наших чувств. Отними их у нас — и мы в буквальном смысле оглохнем и онемеем. С появлением телефона начали исчезать расстояния.
Еще через сто лет, в 1976 году, земное пространство было завоевано и начались первые шаги по завоеванию космоса. Используя крайне примитивную, по нашим представлениям, технологию, первые астронавты высадились на Луне. Хотя сейчас все историки сходятся во мнении, что проект «Аполлон»[29], считавшийся величайшим научно-техническим достижением Соединенных Штатов, был инспирирован политическими мотивами, современным людям такое кажется смехотворным и уму непостижимым. То, что полеты по программе «Аполлон» оказались технологическим тупиком, вовсе не умаляет смелых и талантливых разработок тогдашних ученых и инженеров и подвига астронавтов-первопроходцев. Однако эпоха космических полетов началась только через несколько десятилетий, когда появились более совершенные корабли с более совершенными двигателями.
Спустя еще сто лет, в 2076 году, человечество располагало всем необходимым для космических путешествий и исследования других планет. Были созданы корабли, рассчитанные на длительные полеты, усовершенствована система жизнеобеспечения. После ряда катастроф удалось создать надежный и безопасный термоядерный двигатель. Однако в то время все силы человечества были направлены на глобальную перестройку планеты, последовавшую за временем, которое историки потом назвали «эпохой потрясений». К тому же численность населения Земли значительно сократилась. Неудивительно, что колонизация других планет вызывала тогда мало энтузиазма.
И тем не менее человечество уже неотвратимо вступило на дорогу, ведущую к звездам. В двадцать первом веке поселение на Луне перешло на самообеспечение; была основана колония на Марсе и переброшен мост к Меркурию. Правда, Венера и «газовые гиганты» до сих пор сопротивляются нам, но исследовательские экспедиции посетили все крупные спутники и астероиды Солнечной системы.
К 2176 году, всего сто лет назад, значительная часть людей уже родилась не на Земле. Впервые у нас появилась гарантия: что бы ни случилось с «колыбелью человечества», наше культурное и научно-техническое наследие сохранится. Оно будет сохраняться вплоть до гибели Солнца, а возможно, и потом…
Минувшее столетие можно назвать скорее временем консолидации, чем временем новых открытий. Я горд тем, что моя родная планета играла и играет в этом процессе главную роль. Без легкодоступного водорода, добываемого из атмосферы Титана, межпланетные путешествия были бы крайне дорогостоящими.
Но перед человечеством вновь встает давний вопрос: куда теперь? Звезды по» прежнему остаются недосягаемо далекими. Наши первые межзвездные зонды, запущенные к ближайшей соседке Солнца — Проксиме Центавра, за двести лет путешествия все еще не достигли окрестностей этой звезды. Радиоастрономия существенно раздвинула границы наблюдаемой Вселенной, но пока еще ни один человек не побывал за пределами Плутона. Мы так и не высадились на далекой Персефоне, хотя в минувшее столетие располагали всем необходимым для полета туда.
Многие считают, что граница вновь закрыта. Так ли это? Подобные мнения появлялись и раньше — и всегда оказывались неверными. Сейчас мы можем лишь смеяться над пессимистами начала двадцатого века, которые сетовали, что не осталось новых миров для открытий. А в это время Годдард, Королев и фон Браун уже возились со своими первыми примитивными ракетами. И еще раньше, до открытия Колумбом пути в Новый Свет, жителям Европы казалось, что будущее никогда не сравнится по своему блеску и величию с прошлым.
Я не верю, что мы подошли к концу нашей космической истории и теперь нам остается лишь развивать и усовершенствовать жизнь на освоенных планетах. Тем не менее такая точка зрения является широко распространенной, и ее влияние ощущается повсюду. Существуют нездоровое благоговение перед прошлым и попытки воссоздать или возродить его. Сразу же добавлю: это не значит, что нужно повернуться к прошлому спиной, и наши сегодняшние торжества — лучшее тому доказательство.
Мы должны уважать прошлое, но не делать его предметом поклонения. Оглядываясь назад и вспоминая четыре столетние годовщины, стоит мысленно перенестись и вперед, представив себе торжества будущих юбилеев. Какими они будут в 2376-м, 2476-м… наконец, в 2776-м, когда человечество будет праздновать тысячелетие Соединенных Штатов? По каким исторических вехам люди тех далеких дней будут вспоминать нас? Мы вспоминаем Соединенные Штаты прошлого по телефону Белла и проекту «Аполлон». Оставим ли мы своим потомкам нечто столь же значимое?
На всех наших планетах еще остаются проблемы, требующие решения. По-прежнему в нашем обществе существуют несчастье, болезни и даже бедность. Мы по-прежнему далеки от идеальной средневековой Утопии. Возможно, мы вообще ее не достигнем. Однако мы знаем: все эти проблемы решаемы, причем теми средствами, которыми мы уже располагаем. Никаких новых открытий и исследований нам для этого не потребуется. Но после того как мы справимся с последними бедами, доставшимися нам от прошлого, мы сможем с чистой совестью устремиться к новым задачам, которые способны бросить вызов нашему разуму и вдохновить дух.
Цивилизации нужны долгосрочные цели. Вплоть до последнего времени мы находили их внутри Солнечной системы. Теперь пора заглянул» за ее пределы. Я не говорю о пилотируемых полетах к звездам. Возможно, их время наступит лишь через несколько веков. Я имею в виду поиск внеземных цивилизаций. Какие громадные надежды возлагало на него человечество триста лет назад, когда он только начинался. Но и поныне этот поиск не дал результатов.
Все вы знаете о «Циклопах» — крупнейшем радиотелескопе Земли. Он как раз и создавался с расчетом на поиск высокоразвитых цивилизаций. «Циклопы» произвели настоящий переворот в астрономии, однако не уловили ни одного разумного послания со звезд. С каждой ложной тревогой все больше таяли наши надежды. После неудачных попыток найти «братьев по разуму» люди переставали думать о глубинах Вселенной, ограничив усилия Солнечной системой крохотным островком разумной жизни.
Так может, мы просто ищем не в тех местах? Точнее — не в тех диапазонах электромагнитных волн?
Все наши телескопы исследовали пространство в коротковолновых диапазонах: сантиметровом, метровом. А как насчет длинных и сверхдлинных волн, насчитывающих километры и даже сотни километров между своими максимумами? Частоты этих радиоволн настолько низки, что они звучали бы для нас как музыка, если бы наши уши были способны их воспринять.
Мы знаем о существовании сверхдлинных волн, однако на Земле их исследовать невозможно. В границах Солнечной системы им преграждают доступ вихри электронов, непрерывно вырывающихся с поверхности Солнца. Вселенная разговаривает с нами языком этих громадных медленных волн, но, чтобы понять ее послания, нам необходимо строить радиотелескопы за пределами влияния солнечной ионосферы, а оно по-настоящему ослабевает лишь в окрестностях Сатурна. Впервые в истории человечества такое становится возможным. Впервые появились реальные предпосылки для осуществления этого гигантского замысла.
Мы привыкли оценивать Вселенную по своим, человеческим меркам и по своим представлениям о времени. Для нас естественно иметь дело с волнами, которые не превышают размаха наших рук или кончиков пальцев. Но космос создан по иным меркам, равно как и высокоразвитые цивилизации, контакта с которыми мы ищем.
