— Боже! Какая пошлость! — простонал Френсис. — Ты заслуживаешь лучшего. — Он покачал головой. — Ну и фантазер же ты, Зейн Макалистер! Ты же подохнешь со скуки через месяц, и тебе это самому известно.

— Что верно, то верно. Это я сболтнул просто так.

— Мне нравится видеть тебя путешественником, искателем приключений, и, честно говоря, мне приятно будет считать, что ключи к своему успеху ты получил от меня.

— Конечно, ты помогал мне с самого начала. Я тебе очень многим обязан.

— Забудь об этом. — Френсис улыбнулся. — Играй свою игру. В свое время я поступил так же. — Френсис вдруг задумался, мысленно переносясь в другие времена. — Помнишь, как ты поехал отдыхать в Бирму и увидел там рубин в пятьсот каратов? Говоришь, тебе нужны загадки? Ха! А разве недостаточно их в Могоу? Почему все самые удивительные рубины в мире происходят оттуда?

— Я вернулся с тем рубином цвета голубиной крови, который буквально выкрал у тайского торговца.

— Он так ничего и не понял?

— Они верят, что, когда человек смотрит на рубин цвета голубиной крови, он смотрит в лицо бога. Бедняга страдал близорукостью и катарактой и решил, что ничего этого не видит. Он сказал, что рубин фальшивый.

— Я же говорю, что он просто глупец.

— Мне повезло.

— Как все, кто занимается торговлей, я прекрасно знал, что именно тайцев легче всего подкупить, сговориться с ними. Да Боже мой, я даже читал об этом в «Нэшнл джиогрэфик». И что, неужели тебе мало этих тайн? Этих приключений? Уж не собираешься ли ты заняться контрабандой драгоценных камней?

— Нет, конечно. Я повидал достаточно австралийских сапфиров, видел месторождение во Вьетнаме, ездил за ними в Танзанию. Что касается драгоценных камней, думаю, мне стоит съездить в Боготу.

— Изумруды?

— Да. По-моему, они попадаются с каждым днем все реже и реже.

— Согласен. А как насчет искусственных…

— Кому как не нам знать, что ценятся настоящие. Причем самые лучшие.

Френсис окинул Зейна долгим, внимательным взглядом. Потом щелкнул языком.

— Я кажусь тебе забавным? Очень рад.

— Извини. Вы, молодые, готовы мчаться на край земли, чтобы осуществить свои замыслы, даже не задумываясь над тем, что станете делать с сокровищами, если когда-нибудь их найдете.

Зейн улыбнулся.

— Об этом я уже позаботился. У меня есть покупатель, который готов купить все, что мне удастся отыскать.

— Неужели все? — полюбопытствовал Френсис. Все по-настоящему состоятельные клиенты Зейна достались ему от Френсиса, по крайней мере он так считал.

— Да.

— А если ты наберешь целый вагон изумрудов?

— Он купит их все.

— Не может быть! — Френсис с сомнением покачал головой. — Мало у кого есть такие деньги, и ты незнаком ни с одним из этих людей.

— Одного я все-таки знаю.

— Правда? И кто же он?

— Певец, исполнитель рэпа.

— Черт, — едва слышно выругался Френсис, чувствуя себя побежденным. Зейн впервые слышал, как он ругается.

Всего пятнадцать минут понадобилось Зейну для того, чтобы сообщить Роберту Суизингтону Третьему, внуку основателя фирмы, на которую он работал последние десять лет, что он покидает должность менеджера по общим вопросам.

— Нашел себе что-нибудь получше? — спросил Роберт.

— Да.

— И что же? — Роберт потянул темные фирменные подтяжки с охотничьими мотивами. Зейн отлично знал, что Роберт до смерти боится лошадей и всех остальных четвероногих, и его забавляло, что он надумал украсить себя аксессуарами в духе верховой езды.

— Я не хотел бы говорить об этом сейчас.

Роберт вывернул свою полную нижнюю губу так сильно, что она, казалось, вот-вот достанет до подбородка. Когда он проделывал такое, Зейн всегда с трудом сдерживал смех.

— Секретничаем? — снисходительно произнес Роберт.

Зейн никогда ему не нравился, но он смотрел на него как на необходимое зло, поскольку тот обладал одним качеством, которого Роберту явно недоставало: Зейн был великий мастер продавать.

Он очаровывал дам, в то время как надменный Роберт не производил на них никакого впечатления. Зейн не сводил глаз с покупательницы, не пропускал ни единого ее слова, осторожно подводя ее к заключению сделки, как охотник заманивает в капкан лису. Его невероятная способность постоянно держать руку на пульсе ювелирного бизнеса, угадывать любые новые повороты производила большое впечатление на Роберта Суизингтона Старшего и Младшего, но только не на Третьего.

Третий Роберт безумно завидовал Зейну, его таланту, легкости в общении с людьми. Его раздражали плавная техасская речь и простоватые комплименты, которые Зейн не стесняясь отвешивал искушенным нью-йоркским дамам, после чего они приходили снова и снова, чтобы купить у него что-нибудь. Роберт никак не мог смириться с тем, что бизнес Суизингтонов в значительной степени обязан своими огромными доходами именно Зейну.

Он постоянно старался убедить себя в том, что многие полезные контакты Зейну удалось установить только благодаря фирме и тем двумстам пятидесяти тысячам долларов, которые она ежегодно тратила на рекламу. Многие клиенты пришли к Зейну по объявлениям в «Вэнити феа», «Метрополитен хоум» и «Юропиэн трэвел энд лежэр».

Роберта раздражала непомерная самоуверенность Зейна. Каждый раз, когда Зейну удавалось заключить особенно выгодную сделку, Роберт старался подчеркнуть доброе имя компании и ежегодные расходы на рекламу. Он взял за правило намеренно недооценивать Зейна.

Однако Сунзингтоны не рассчитывали, что Зейн уйдет. С первого января 1990-го ответственность за магазин перешла к Роберту Третьему, и он отлично понимал, что отец и дед совсем не обрадуются, что в результате его «чуткого» руководства Зейн надумал уволиться.

— Я сделал что-то не так?

Зейн взглянул на него с удивлением.

— Нет, конечно. Ты всегда ко мне хорошо относился. Работа мне нравилась. Просто настало время двигаться дальше. Своей дорогой.

Роберт встал и аккуратно положил руки в карманы брюк, куда он всегда прятал свои потливые ладони. Ему ни в коем случае не хотелось, чтобы Зейн догадался, насколько важную роль он играл в фирме и что во многом благодаря именно ему Роберт стал вице-президентом.

— Что же ты намерен делать?

— Не хотелось бы распространяться на эту тему.

— Да будет тебе, Зейн! Мы же здесь все свои. Ты проработал с нами столько лет. Разве я не прав?

— Конечно, прав. — Зейн недоверчиво наблюдал, как Роберт кружит вокруг своего стола из красного дерева. Все годы работы Зейна у Суизингтонов Роберт едва обращал на него внимание. Почему же теперь он так разговорился?

— Думаю, будет справедливо, если ты на прощание оставишь нам свои координаты.

— Меня можно будет найти дома. Если что-нибудь изменится, я дам вам знать.

Лицо Роберта вспыхнуло.

— Может быть, ты просто хочешь получить прибавку?

— Нет.

— Может, тебе увеличить отпуск?

— Нет.

— Хочешь больше времени на свои сумасшедшие поездки в Шри-Ланку? — Роберт подходил к Зейну все ближе и ближе, пока наконец не оказался с ним нос к носу.

Зейн даже не мог предположить, что Роберт так бурно отреагирует на его уход. Он был просто поражен — приятно поражен. Только теперь Зейн понял, чего же он стоит.

Он улыбнулся:

— Нет.

— А-а! — Роберт ткнул пальцем в воздух. — Понял! — Отвернувшись от Зейна, он сверкнул глазами, отошел к столу, потом вновь повернулся к Зейну. — Ты решил открыть свое дело! — Это звучало как обвинение.

— Да, — спокойно ответил Зейн.

Роберт вытаращил на него глаза, и Зейну показалось, что он слышит глухое рычание, но он решил не обращать внимания. Роберт так гордился своей способностью быть выше примитивных эмоций.

— Скажи, чтобы Мэри выдала тебе чек за две недели, немедленно освободи стол и сдай ключи от витрины.

— Конечно. — Зейн повернулся к двери.

— Макалистер! — скомандовал Роберт.

Не оборачиваясь, Зейн взглянул на дверную ручку.