— Еще бы! Такие блюда я готовила на семи свадьбах, и все заходились от восторга. Я использую тайные рецепты, не известные даже самым выдающимся поварам в шикарных ресторанах.

— А вы умеете готовить йоркширский пудинг? — загорелся художник.

—

Я хочу все выяснить и знать, что не зря потрачу время.

— Разумеется. А на десерт подам бисквит.

— Когда же мне заскочить к вам? — Бенджамен сглотнул слюну.

— Как только закончишь рисунок.

— Тогда придется немного подождать. — Художник тяжело вздохнул и вернулся к работе. — Это не так-то просто. Признаться, я впервые создаю воображаемый портрет женщины при столь скудных данных о ее внешности. Ну и задачку вы мне задали! На основе нескольких смутных эскизов я должен воссоздать портретное сходство с оригиналом.

Маргарет посмотрела на ряд набросков, составленных на основе показаний охранника гостиницы, домовладельца, супружеской пары, проживающей в соседней квартире, а также тех фотографий, которые она видела у миссис Иснер. Бенджамену предстояло, исходя из всего этого, дать общее представление о внешности таинственной злодейки. Поначалу Маргарет казалось, что она требует от художника невозможного, но сейчас она видела: для настоящего мастера ничего невозможного нет. Перед ней был портрет необычайно красивой женщины, в облике которой ничто, кроме глаз — холодных и жестких, — не указывало на преступность.

— Когда же ты закончишь работу? — с нетерпением осведомилась Маргарет.

— Скоро, если вы не будете мне мешать.

Маргарет улыбнулась.

— Вот и чудесно. А что, если мы с Реджинальдом оставим тебя, выпьем по чашке чаю и вернемся в половине второго?

Бен посмотрел на часы.

— Пожалуй, успею к этому времени. И буду весьма признателен, если вы принесете мне чашечку кофе.

— С молоком и сахаром?

— Со сливками и ложечкой сахара. А я, заканчивая работу, буду мечтать о восхитительном йоркширском пудинге.

Реджи последовал за Маргарет в ближайшее кафе.

— Знаете, Маргарет, этот парень действительно задумал обольстить вас. Лучше не приглашайте его к себе.

— Я понимаю, Реджинальд, что его интересует не мой ум, сообразительность и способность поддержать беседу, а нечто иное… йоркширский пудинг. Как и все мужики, он хочет лишь одного — вкусно поесть. Я, конечно, старуха, Реджинальд, но, надеюсь, еще не идиотка, поэтому прекрасно знаю, как устроен этот мир.

— То есть вы впустите его в квартиру, сознавая, что он интересуется вовсе не пудингом, а чем-то другим?

— Конечно, впущу. Видишь ли, Реджинальд, когда мне было двадцать три года, я провела лето и осень в Париже и до сих пор не могу забыть это прекрасное время. Так вот, с тех пор я очень сочувствую измученным жизнью художникам. — Маргарет грустно вздохнула. — Они почему-то напоминают мне вкусный малиновый бисквит, а уж меня-то не заподозришь в том, что я не наелась его в молодости.

Эмили судорожно вздохнула и схватилась за горло. Казалось, язык распух так, что перекрыл дыхание. Замерев, она приготовилась к схватке за свою жизнь. Все это время Эмили украдкой поглядывала на Джейн, сильно сомневаясь в том, что та ничего не подозревает. Джейн словно дремала за рулем, тупо уставившись на простирающуюся впереди пустынную дорогу.

«Неужели она не ощущает напряжения, исходящего от меня? — подумала Эмили. — Ну что ж, считаю до трех — и вперед».

«Стоп, стоп, — остановил ее внутренний голос, — надо еще определить, на какой счет начинать атаку. От такой мелочи порой зависит исход всей операции».

«Нет, нет, — убеждала себя Эмили, — не хитри, ты просто боишься решительных действий, вот и все».

«Нет, не боюсь, — возразил внутренний голос. — Это чрезвычайно важно. Малейшая ошибка способна привести к катастрофическим последствиям. Итак, раз, два… или раз, два, три?..»

Эмили решительно тряхнула головой, ухватилась за рулевое колесо, быстро повернула его влево, одновременно прижав левой ногой правую ногу Джейн.

Покрышки «мустанга» взвизгнули, машину бросило в сторону, и Джейн, не пристегнувшая ремень, навалилась на Эмили всем телом. Готовая к подобному развитию событий, Эмили оставила руль, обхватила Джейн и попыталась завладеть пистолетом.

«Мустанг» бешено закружился на раскаленном асфальте; салон наполнился едким запахом гари и бензина.

— Ах ты, сука! — взвизгнула Джейн и так ударила Эмили локтем под дых, что та не сразу пришла в себя. Однако главную задачу она выполнила, завладев пистолетом. Покрепче сжав рукоятку, Эмили сделала резкий выпад вперед левой рукой, вцепилась в длинные волосы Джейн и сильно дернула их. Та, заорав от боли, откинулась назад и ударилась головой о спинку сиденья. Эмили сунула ствол пистолета ей под нос.

Прижав Джейн к сиденью, Эмили сняла ногу с педали газа, и в тот же миг машину вынесло на обочину. Только тогда Эмили осознала, что немного просчиталась. Грунтовая, присыпанная песком обочина была изрыта колдобинами, поэтому «мустанг» запрыгал, как молодой жеребец, вздымая клубы песка и пыли. Салон заполнился пылью, и стало трудно дышать. Женщины судорожно кашляли, ничего не видя перед собой.

Эмили, к счастью, была пристегнута ремнем безопасности, тогда как Джейн мотало из стороны в сторону. Эмили видела, что противница пытается нащупать ногой педаль тормоза, но ее швыряло вверх и вниз, поэтому сделать это было невозможно. «Мустанг» между тем вышел из-под контроля.

Проскакав по колдобинам несколько десятков метров, машина врезалась в песчаную дюну, почти зарылась в нее, дернулась и замерла. Мотор поворчал, чихнул и умолк, выбросив из выхлопной трубы темный сгусток едкого дыма.

Воцарившаяся в салоне тишина парализовала женщин. Джейн, застыв почти на коленях Эмили, удивленно таращилась на ветровое стекло, однако вскоре опомнилась.

— Ах ты, сука долбаная! — заорала она, отчаянно вырываясь и колотя Эмили кулаками.

Та хотела снова ткнуть ей в лицо пистолетом, но тут заметила, что в руке у нее ничего нет. Видимо, она выронила оружие во время жуткой скачки по кочкам. Но куда он упал? Впрочем, сейчас не до поисков. Надо что-то делать. Но что? Будь здесь чуть больше места, она развернулась бы и как следует врезала соседке.

Джейн между тем беспрестанно наносила ей удары, от которых, впрочем, не было никакого толку. Правда, Эмили пропустила очень болезненный удар по макушке, от которого у нее потемнело в глазах, и она почувствовала, что быстро удаляется от всего этого кошмара. Эмили смутно услышала слова «убирайся вон!», и вскоре ее вытолкнули из машины.

Затем дверца «мустанга» захлопнулась, и через минуту натужно взвыл мотор. Эмили с трудом подняла голову, смахнула пыль с лица и увидела, что машина медленно сдает назад. Эмили поджала ноги и перекатилась в сторону, чтобы не оказаться под колесами.

— Эй! — закричала она, еще не зная, хочет ли, чтобы Джейн остановилась и забрала ее. Эмили понимала одно: поединок закончился не в ее пользу. Джейн победила и уезжала вместе с пистолетом, бросая ее на произвол судьбы в безлюдной пустыне. Конечно, утешало то, что она осталась жива, но выжить в такой глуши под палящим солнцем было невозможно. А самое ужасное то, что эта вооруженная стерва помчится сейчас к ее Керри и Бог знает, чем все это кончится.

Эмили поднялась на ноги и с тоской смотрела, как ее «мустанг» ползет к шоссе. Сейчас он развернется — и поминай как звали. Но она ошиблась. Машина остановилась, а потом медленно направилась к ней. Черт возьми! Что задумала Джейн? Эмили растерянно огляделась, тщетно надеясь найти хоть какое-то убежище. Нет, ей негде спрятаться, некуда убежать.

А «мустанг» между тем приближался к ней. Неужели ей суждено погибнуть под колесами своего автомобиля?