— Ну давай, — мне не терпелось перевести разговор на другую тему.

— Мне позвонила Поппи Бофор. Она хочет, чтобы я помогла ей утвердиться в этом городе. Она попросила меня рекомендовать ей какого-нибудь дизайнера по интерьерам, назвать те клубы и организации, в которых следует состоять — все только самое лучшее. Она сказала, что хочет вступить в Хиллкрестский клуб. Да еще и Бо туда затащить. Чтобы он там играл в гольф. Она сообщила, что прочитала об этом клубе все. А когда я заметила, что это еврейский клуб, она ответила: «Ну и что же! Там состоит Дэнни Томас. А он, между прочим, араб. Тогда почему бы и Бо туда не вступить? Ведь он всего лишь баптист». — Мы обе рассмеялись, и Клео продолжила: — Перечислив все это, она заявила, что желает, чтобы Бо вступил и в Калифорнийский клуб. Мне не хотелось говорить ей, что Калифорнийский клуб — это совершенно другое, что его члены не имеют отношения к шоу-бизнесу, что это старомодное заведение, и от одного вида Бо все там попадают в обморок. И потому лишь заметила, что Бо вряд ли будет чувствовать себя в этом клубе как дома: его члены не играют в гольф, и среди них нет ни одного еврея.

— Ну это слишком, Клео! Неужели ты собираешься помочь ей?

— Конечно! Я устраиваю в ее честь большой прием у себя дома, поскольку ее особняк еще не отделан. И приглашаю каждого, кто имеет хоть какой-то вес в этом городе. Тебя тоже.

— Я не приду! — воскликнула я.

— Почему?

— Честно говоря, она мне не по душе.

Несмотря на то, что на самом деле предала меня Сюзанна и Тодд, я невольно связывала все происшедшее с Поппи Бофор. Она подруга Сюзанны, и в тот роковой день они были вместе.

— Должна сказать, что это на тебя совсем не похоже. К тому же она очень просила обязательно пригласить именно тебя. Она призналась, что хочет узнать тебя ближе, что ты ей симпатична. В ее глазах ты — гранд-дама. А потом смотри, что получается: ее муж играет главного героя в фильме, который снимает твой муж.

Я колебалась.

— Так уж и гранд-дама! Я просто жительница провинциального городка в Огайо.

«Брошенная жена из Огайо», — подумала я.

— Приходи, Баффи. Ты же понимаешь, что она имеет в виду. Кстати, и Кэсси обещала быть.

— Правда? Как тебе удалось ее уговорить?

— Это было совсем нетрудно. Мне кажется, ей надоело играть добровольно взятую на себя роль затворницы, которая сидит в замке из слоновой кости. По-моему, она одинока. Она хочет вернуться к прежнему образу жизни.

«Значит и Кэсси не может поверить в мечту». Мы с ней обе уже ни на что не надеялись. Мир воображаемый и мир реальный. Отступает один, и надвигается другой. Я знала только одно: мне хотелось вернуть былую любовь, которой наслаждалась в дни своей молодости, но сколько бы я ни ждала, сколько бы ни тосковала, эти счастливые минуты больше никогда не наступят. Думаю, у Кэсси тоже. Никогда.

Я услышала, что Клео говорит что-то о Сьюэллен.

— Что Сьюэллен? — переспросила я.

— Сьюэллен занимается столом. Сначала она хотела приготовить только десерт, но я уговорила ее взять на себя все блюда и даже нанять помощников. Разве она не говорила тебе?

Может, и говорила. В эти дни я как-то все пропускаю мимо ушей. В своем отчаянии я отдалилась от людей и жила словно на острове.

— Ты ей платишь?

— Конечно. Теперь это ее профессия. Ведь мне тоже платят. Почему же я не могу заплатить Сьюэллен? Я даже пытаюсь убедить ее стать моим официальным партнером.

Да, пожалуй, я действительно в эти дни пропустила все мимо ушей.

— И ты тоже занялась бизнесом? — удивленно спросила я.

— Да. И прием в честь Поппи — мое первое дело.

— Но ты же говорила, что в ближайшие пять лет, пока Лео платит тебе, ты ни под каким предлогом не станешь зарабатывать деньги.

— Так я думала до моего визита к Гэвину Роту. Теперь я понимаю, что глупо терять пять лет жизни из-за того, что мне отстегивают алименты. Ведь это ведет к разрушению личности. И все только из желания отомстить! Нет, Лео со своими алиментами не стоит пяти лет моей жизни. — Она ухмыльнулась. — Кроме того, Лео может пойти в суд и заявить, что на самом деле я намеревалась делать деньги. Но за годы жизни в Голливуде, я узнала, что существует множество хитрых способов так оформлять бухгалтерские счета, что твои деньги никогда не найдут. Баффи, неужели ты этого не знаешь?

Но мне казалось, что я уже ничего не знаю, ничего не понимаю. И главное — не знаю, как сказку сделать былью.

В доме у Клео было очень красиво. Он был полон цветов и огромных растений. Настоящие джунгли.

— Все эти растения я взяла напрокат, — прошептала она. — Если хочешь знать, где именно, могу дать адресок. Бесплатно.

Я улыбнулась:

— Неужели бесплатно? Я польщена.

— Не иронизируй, Баффи Кинг. Просто имей в виду. И будь любезна с Поппи. Не забывай, что она — настоящая хозяйка на этом приеме. Напомню тебе, что я пытаюсь помочь ей утвердиться. Именно я все организовала. Это мой дом, и мной составлен список приглашенных. Я решила, что каждый раз буду очень стараться, составляя список гостей. Я буду стараться изо всех сил угодить клиенту. Ведь согласись: когда ты платишь врачу, то платишь не только за лечение, но и за те десять лет, которые он провел в мединституте. И мне тоже понадобилось десять лет, чтобы я научилась подбирать гостей. Ведь так?

— Без сомнения.

— Не издевайся. Иди поздоровайся с Поппи.

Поппи Бофор казалась возбужденной, ее обычно непроницаемое лицо оживилось, а глаза сверкали. Я всегда видела ее только в белом и черном, и в сегодняшнем ее туалете удачно сочетались эти два цвета. Она выглядела счастливой и элегантной. И напоминала изысканную парижанку. Я вспомнила парижанок, сидящих в кафе, черно-белые эскизы, мой медовый месяц. Нет, мне незачем думать о своем медовом месяце.

Я направилась к Поппи, уговаривая себя быть с ней не просто вежливой и любезной. Я должна выказать сердечность. Она была окружена гостями и выглядела такой восторженной, словно не ожидала столь теплого приема. На самом деле ей следовало бы знать, что тут не было никакой загадки. Чтобы тебя приняли в обществе, нужно просто быть богатой или знаменитой, заниматься крупным бизнесом или быть замужем за богатым или знаменитым человеком. А если вдобавок ты еще хорошо одета и обладаешь красивой внешностью, то успех обеспечен. Поппи отвечала всем этим требованиям.

— Поппи! — воскликнула я и заставила себя прижаться по очереди к одной и другой ее щеке. — Очень рада тебя видеть! Какой грандиозный прием! А как поживает Бо?

И я почувствовала, как у меня по спине пробежал холодок. Как быть, если испытываешь к человеку необъяснимое отвращение? Мне даже стало как-то не по себе оттого, что я не могла выказать ей достаточную сердечность. Однако мне не стоило мучиться угрызениями совести, потому что она относилась ко мне точно так же. Когда я прикоснулась к ее щеке, то почувствовала, как Поппи напряглась, увидела ее дежурную улыбку и настороженные глаза. Она тоже испытывала ко мне отвращение. У нас не было ни малейших шансов подружиться.

Я отправилась на кухню к Сьюэллен. Но ей было не до меня. На ней были рабочая блузка, юбка и большой белый фартук. Раскрасневшись, она носилась от духовки к прилавку, колдуя над огромным блюдом с аппетитными щупальцами омаров. Снова метнувшись к духовке, она на ходу чмокнула меня в щеку и дала попробовать красно-белого салата. И велела помощнице подсыпать еще немного перца.

— Что это такое? — удивленно спросила я. — Я никогда раньше не видела красно-белого салата…

— Ты гость — вот и иди отсюда, — ответила она. — Ешь и радуйся жизни.

Я схватила пальцами кусочек чего-то красного, и Сьюэллен, моя единоутробная сестра, которую я притащила сюда из Огайо, чтобы она достигла таких высот, шлепнула меня по руке.

— Отправляйся в другую комнату.

— Иду-иду, не надо так кипятиться. А ты потом присоединишься к нам?