— У меня в жару всегда болит голова.

— Правда? — подхватила Поппи. — У меня тоже. Я прожила здесь не один год и нашла средство. Нужно выпить немного водки — она расширяет сосуды, а потом проглотить чудесную таблетку от головной боли, которую прописал мне мой врач. Я всегда пью только то, что рекомендует врач. И через несколько минут от головной боли останется одно лишь воспоминание. Хочешь попробовать?

Тодд устало улыбнулся.

— Конечно. Почему бы нет? — Вряд ли после этого можно почувствовать себя хуже, чем сейчас. Во всяком случае самое скверное уже позади. Как ни странно, Поппи безропотно подписала контракты. Даже не подняла вопрос о деньгах. Тодд думал, что она захочет показать контракты своим юристам. Почему она этого не сделала? Но у него так разламывалась голова, что не было никаких сил думать. Он был рад, что наконец все закончилось. — Я попробую твое средство.

— Хорошо, — ответила она, взяла свой конверт и встала. — Пойду за таблеткой.

Она спрячет контракт в сейф. Это ее самое ценное приобретение в жизни… не считая Бо.

Поппи прошла через спальню в свою комнату, где находился сейф. Она с улыбкой взглянула на Бо, который развалился на кровати и спал глубоким сном, приняв таблетки, которые она дала ему перед приходом Тодда и Сюзанны. Сейчас он выглядел таким милым, и вся дрянь, которая прилипла к нему за день, казалось, улетучилась. Он был похож на мальчика. Невинного юношу. «Дело сделано, Бо, — подумала Поппи. — И теперь, мы отправляемся в край с молочными реками и кисельными берегами».

Поппи открыла сейф. Она не могла поверить, что ей даже не пришлось прилагать никаких усилий, кроме того, что она выдала Сюзанну за Бена. Все вышло превосходно. Она выдала Сюзанну за Бена и получила бумаги, по которым становилась абсолютно независимой. Она ни в коем случае не собиралась оттягивать подписание контракта. За ночь могло случиться все что угодно. В мире все так ненадежно (она совсем недавно узнала это слово, и оно ей очень понравилось). Все эти ненадежные люди… Бен, Сюзанна и даже Бо. Откровенно говоря, полагаться можно только на Кинга.

Ей ничего не надо было делать. Не надо было просить Сюзанну, чтобы она уговорила Тодда. Не надо было соблазнять Тодда, когда он примчался бы к Сюзанне из Вегаса. К тому же из этого, наверное, все равно ничего бы не вышло. Удача сама свалилась ей в руки.

И сейчас ей просто так, для смеха, захотелось подсунуть ему совсем другую пилюлю вместо таблетки от головной боли. Положив контракт на полочку, Поппи заметила золотой флакон «духов от Сюзанны», который стащила у той много лет назад. А почему бы и нет, подумала она. Для смеха. Завтра она первый раз пойдет к врачу по поводу своего сифилиса. Почему бы не сойти со сцены под гром аплодисментов? Отомстить зазнавшейся жене Тодда Кинга и сыграть последнюю шутку с Сюзанной. Так что же, нести одну пилюлю и одну порцию виски? Две пилюли, решила Поппи. Это усилит сексуальное влечение. А как насчет нескольких капель той бесцветной жидкости, которую она так далеко спрятала и ни разу не попробовала? «Но это же преступление!» У Бо наверняка не возникало потребности в таком наркотике. Устаревшее средство. Но прекрасно пойдет с водкой, которую выпьет Тодд. Что касается Сюзанны, то ей не много надо, чтобы забалдеть, а потом отрубиться. И нет необходимости будить в нем сексуальное влечение. От нее требуется только одно: забалдеть, потом отрубиться и ничего не помнить наутро. Сегодня старушке Сюзанне незачем трахаться. Этим займется сама Поппи и мистер Кинг. А наутро, когда Сюзанна и Тодд проснутся, никто из них так и не сможет вспомнить, что случилось, чего не случилось, кто с кем что делал.

Ли распаковывала чемодан Тодда, а я отбирала вещи для прачечной. Она повертела в руках и внимательно осмотрела его бежевый кашемировый спортивный пиджак, пытаясь стереть коричневое пятно на воротнике.

— Дай мне его, Ли, я отправлю его вместе с другими вещами в прачечную.

Она что-то пробормотала и кинула мне пиджак. Я по привычке проверила карманы. Золотой флакон «духов от Сюзанны»… Наверное, она подарила его Тодду, надеясь, что он может ей в чем-то помочь. Вероятно, они где-нибудь вместе выпили, когда закончили дела с Поппи? Я поставила флакон в шкаф. Я верну его Сюзанне, как только она вместе со своим новым мужем приедет в наш город. А это случится, скорее всего, через неделю.

Итак, у нее в руках был контракт, она вышла замуж, переехала в шикарный дом на бульваре Сансет, начались съемки «Белой Лилии», и теперь у нее осталось только одно желание — закурить сигарету с опиумом и забыть весь тот кошмар. Она с тоской вспомнила о тех днях, когда жила в Нью-Йорке вместе с Поли, который каждый вечер разминал ей ступни и целовал пальцы. С не меньшей тоской она вспоминала и о днях, проведенных с Хайни, который постоянно смеялся и всегда хотел только то, чего хотела она. Когда она жаловалась, что хочет пить, Хайни начинал сглатывать слюну и мог бы пересечь горные хребты, чтобы добыть ей стакан холодного напитка с кубиками льда.

А Бен… Ему было наплевать на ее желания. Его интересовало только то, что было нужно ему самому. А ему нужна была красивая холодная дива, манекен с совершенными чертами лица и безупречным телом, которое принадлежало бы ему. Как мог он смотреть на нее ледяным взглядом и одновременно так горячо желать ее? Как смел он заставлять ее ходить голой по комнате — взад-вперед, взад-вперед — оглядывая с ног до головы тело, которое принадлежало ему, а потом бесцеремонно валить ее на кровать, нисколько не заботясь о ее чувствах? Он обычно велел ей ложиться в постель, гладил ее тело так, будто дотрагивался руками до драгоценной жемчужины, затем, взглянув ей в глаза, приказывал перевернуться. И пока он делал свое дело теми способами, которые нравились ему, она утыкалась лицом в подушку и заливалась слезами. О Хайни, Хайни!

Как хорошо им было вдвоем! Хайни хотел только того, что хотела она, а она любила ездить на нем верхом. Она садилась на него и кричала: «Вперед! Вперед, моя лошадка!» И Хайни это нравилось не меньше, чем ей, потому что это была ее прихоть! И они вместе хохотали до упаду. А после этого он купал ее и целовал. Почему он отказался от нее и отдал ее в руки Бена?.. Бену, который спал с револьвером под подушкой! И каждый раз, когда Сюзанна зарывалась лицом в подушку и рыдала, ей казалось, что она чувствует тяжелый холодный ствол. И она действительно чувствовала его, только не щекой, а своим нутром — чувствовала, как ледяной металл врезается ей между ног, в ее теплые влажные внутренности.

Если бы она могла принимать что-нибудь, думала Сюзанна, то смогла бы выдержать. Но Бена просить бесполезно. «Бен, дай мне пожалуйста, маленькую таблетку…», — как она раньше просила эту сучку Поппи. Он и глотка не позволит ей сделать. Нет, он хотел, чтобы она была само совершенство и чистота, но только для него. Ей начинало казаться, что она сходит с ума. И что с того, что теперь она кинозвезда, что она часть киношного мира и живет в огромном доме на бульваре Сансет, если вот-вот свихнется, если каждую ночь ее внутренности разрывает этот курносый, сверкающий холодным блеском, тяжелый револьверный ствол?

Ей нужно как можно скорее рассказать обо всем Тодду и Баффи, рассказать о Бене, о револьвере, о своем кошмаре, и они, конечно, помогут ей. Разве Баффи и Тодд позволят Бену продолжать мучить ее?

На лето мы переехали в наш новый дом, на взморье, хотя Тодду теперь приходилось каждый день проделывать огромный путь, чтобы добраться до Голливуда. Сейчас, когда начались съемки «Белой Лилии», он с головой погрузился в работу. Он трудился даже по субботам и воскресеньям, когда все обитатели Малибу отправлялись на пикники. Но все равно нам жилось там чудесно, словно мы попали в другой мир. С нами была Ли и юноша из колледжа, который следил за мальчиками на пляже и купался с ними. Меган обещала помогать, но тринадцатилетней девочке трудно усидеть дома с младшими братьями, когда вокруг бурлит новая для нее пляжная жизнь, когда все вокруг учатся играть в теннис, катаются на лошадях, когда можно болтаться по берегу с хихикающими сверстницами в бикини и глазеть на загорелых мастеров серфинга. Моя дочь превратилась в настоящую кокетку, и я благодарила судьбу, что она не положила глаз на нашего юношу из колледжа. Иначе неминуемо возникли бы проблемы.