— В общем, нет. Разве что в юности. Но на самом деле я с той бабой ничего такого не делал.

Уолтер в упор уставился на Эдди, и тот, не выдержав, опустил глаза.

— Что ж, спасибо за помощь.

— Рад, что смог помочь вам, — пробормотал Эдди.

Полицейские вышли, и он закрыл за ними дверь. Какое-то время он пялился невидящим взглядом на свое убогое жилище. Потом его физиономия расплылась в недоброй улыбке.

— Так-так, — сказал он вслух. — Ну и дела.

— Придется немного подождать, Гленда, — сказал аптекарь, седовласый мужчина в белом халате.

— Ничего страшного.

Гленда подошла к прилавку, на котором была выставлена косметика, и принялась перебирать баночки с румянами.

К ней подошла молодая женщина.

— Извините, вы миссис Эмери?

Гленда с любопытством посмотрела на незнакомку, подумала, что уж этой-то немного румян определенно не помешало бы.

— Да, а что?

— Меня зовут Филлис Ходжес. Я работаю в «Бейландской газете». Я хотела бы задать вам несколько вопросов об убитой. Она ведь приходилась вам золовкой, верно?

Гленда встревоженно оглянулась на аптекаря, но тот был занят своими делами. Где-то во внутреннем помещении стучала пишущая машинка.

— Да я, в общем, ее мало знала, — неуверенно сказала Гленда. — А как вы догадались, что я ее родственница?

— Я видела, как вы вышли из дома, и пошла за вами, — призналась Филлис.

— Вы за мной следили? — удивилась Гленда, польщенная таким вниманием.

— Понимаете, мне поручили написать статью об этом деле, и я хочу набросать портрет жертвы, причем в самых сочувственных и положительных красках. Для этого мне нужны кое-какие данные. Насколько я понимаю, ваша золовка давно не появлялась у нас в Бейланде.

Гленда пожала плечами. Подумаешь, секрет!

— Да. Она исчезла, когда ей было семнадцать лет. В те времена ходили самые различные слухи, возникали всякие предположения. Никто не знал, что с ней стряслось. А теперь выяснилось, что она просто сбежала из дома.

— Какая трагедия! Вернулась домой через столько лет, и тут такое несчастье.

— Да, моя свекровь ужасно переживает, — кивнула Гленда.

Ей и в самом деле было ужасно жалко Элис. Со свекровью Гленде крупно повезло, грех жаловаться. А Билл тоже хорош — запретил родной матери встречаться с Линдой. Если представить, что малютка Тиффани сбежала из дома, а потом вернулась через много лет…

— И ваш муж тоже? — спросила Филлис, прервав ход ее мыслей.

— А?

— Ваш муж, должно быть, тоже очень расстроен?

— Еще бы.

Эта журналистка, пожалуй, ей нравилась. Вроде бы неплохая девчонка. Немножко наивная. Работа у нее хорошая — вот было бы здорово, если бы Тиффани, когда вырастет, тоже нашла бы себе приличную работу и не зависела бы от какого-нибудь мужика.

Лицо Филлис изображало крайнюю степень наивного любопытства.

— А вы знаете, из-за чего Линда сбежала из Бейланда?

Гленда заколебалась. Кому будет хуже, если рассказать? Непонятно, из-за чего Билл так нервничает. Он, конечно, изображает, что убит горем, но на самом деле его одолевает не столько горе, сколько злость на Линду из-за того, что она всех их впутала в эту историю. Все равно ведь утаить ничего не удастся. Да и потом, в наши времена ребенок, зачатый вне брака, — не такая уж редкость и не такой уж грех. Подумаешь, все теперь аборты делают, а она как-никак родила и отдала девочку на удочерение. Можно сказать, благородный поступок. Но Билл ужасно разозлится, если узнает, что Гленда все рассказала журналистке… С другой стороны, если интервью будут брать у него, он опишет Линду куда менее тепло, чем она, Гленда. «А самое главное, — мысленно заявила она мужу, — я верю в свободу прессы».

— Честно говоря, я знаю, из-за чего она сбежала. И скажу вам, что это очень интересная история.

Филлис подалась вперед, и глаза ее зажглись волчьим блеском.

Грег Ньюхолл открыл дверь и изобразил улыбку на лице.

— Что ж, мы вас ждали.

— Можно войти? — вежливо осведомился Уолтер.

Грег провел полицейских в гостиную.

— Жена и дочь ждут там, — сказал он.

Карен сидела в углу дивана, а Дженни раскинулась в кресле-качалке, потерянно уставившись на решетку камина.

— Садитесь, — предложила Карен.

Уолтер опустился в кресло, Ларри остался стоять в дверях.

— Мы хотим задать вам несколько вопросов о Линде Эмери.

Грег встал рядом с женой:

— Да, мы ожидали вашего прихода. Я думаю, вам известно, что эта женщина была… биологической матерью нашей дочери.

Уолтер чуть скривил губы в улыбке:

— И давно вам это стало известно?

Карен посмотрела на мужа.

— Два дня назад. Точнее, три, если считать сегодняшний день, — ответил он.

— А до этого вы не знали, кто является матерью вашего ребенка?

— Нет, — с неодобрением в голосе сказал Грег. — Я знаю, что сейчас мода на «большие, счастливые семейства», где приемные и родные родители дружат между собой, общаются и все такое… Нет, тринадцать лет назад все было не так. Мы не знали, кто мать ребенка, и были уверены, что она не знает о нас.

— Так что же произошло? Вы ее разыскали или она вас?

— Она, — коротко ответил Грег.

— Она объяснила, как ей это удалось?

— Да, она что-то такое говорила о частном детективе, — вступила в разговор Карен.

— Понятно. — Уолтер что-то записал в блокнот. — Итак, она заявилась к вам безо всякого предупреждения и сообщила, что является родной матерью Дженни.

— Да, она пришла прямо сюда, — сказала Карен. — Это было в воскресенье, в День матери.

— Это вас особенно разозлило, да? — небрежно спросил Уолтер.

Карен с трудом сохранила улыбку на лице и боялась только одного — что ее голос дрогнет. Она почувствовала, как Грег предостерегающе сжал пальцами ее плечо. Хорошо, что он заранее обсудил с ней возможные вопросы полицейских, а также то, как на эти вопросы отвечать. Грег оказался абсолютно прав: она действительно чувствовала себя виноватой и оправдывающейся, хотя скрывать ей было нечего.

— Ну как вам сказать, — тщательно подбирая каждое слово, начала Карен. — Я полагаю, с ее стороны было бы правильнее известить нас заранее. С другой стороны, Дженни всегда хотела знать, кто ее родная мать. Для девочки встреча со своей биологической матерью стала очень важным событием.

Дженни вытирала слезы, но смотреть на родителей и полицейских избегала.

— Это правда, Дженни? — спросил лейтенант. — Ты действительно была рада встрече с матерью?

— Да, — тоненьким голосом ответила девочка и начала раскачиваться в кресле.

— И твои родители не возражали?

Глаза Дженни сердито вспыхнули, девочка поджала губы и процедила:

— В общем, нет.

— Детектив, у вас есть дети? — спросила Карен.

Ларри Тиллман, не сдержавшись, ойкнул. Как и все остальные сотрудники полицейского управления, он знал о несчастье, постигшем лейтенанта Ференса. Удивленная такой реакцией, Карен в недоумении уставилась на молодого полицейского.

Уолтер немного поколебался и ответил:

— Нет, мэм.

— Так вот, — скороговоркой сказала Карен, с удивлением поглядывая на смущенное лицо Ларри. — Когда у вас будет свой ребенок, вы поймете: самое главное желание родителя — видеть своего ребенка счастливым. Ничего важнее на свете нет.

— Даже если появляется чужая женщина и заявляет, что она мать вашего ребенка? — спросил лейтенант.

— Но ведь она действительно была матерью Дженни, — глубоко вздохнув, ответила Карен.

— И тем не менее вы наверняка были очень расстроены, — не унимался лейтенант.

— Перестаньте цепляться к моей жене! — не выдержал Грег. — Она вам уже сказала, что́ мы по этому поводу чувствовали. Мы были счастливы за нашу Дженни.

Уолтер бросил заинтересованный взгляд на Грега, а потом все тем же ровным голосом спросил:

— Она сказала, кто отец ребенка?

— Нет, — ответила Карен. — Мы не спрашивали.