Адель отдыхала в обществе госпожи Бергер. Правда, иногда её дочь Тора нарушала покой каким-нибудь таинственным высказыванием, но, поскольку смысл её слов так и оставался неясным, то вскоре о них забывали и установившийся порядок восстанавливался. Рыцарь, пожалуй, сначала жалел, что внимание Адели не принадлежит всецело ему и его рассказам о былых подвигах, но вскоре обнаружил, что их новая знакомая умеет слушать не хуже дамы его сердца и при этом, в отличие от девушки, ещё не знает о его великолепных победах над драконами, великанами и чародеями, так что он мог заново рассказывать про свои подвиги. Иногда, в местах, которые казались ему подозрительными, он уезжал вперёд на своём коне, а потом возвращался и вновь заводил беседы о сражениях, горько сожалея, что его прославленное имя пугает врагов и заставляет их прятаться.

— Надо скрывать, что их вызывает на бой Рыцарь Поднятого Забрала, с ражающийся на коне Подобном Молнии, — внушал Сверчок. — Надо говорить, что с ними хочет биться рыцарь, который откроет своё имя в конце боя.

— Какое имя выбрать мне? — размышлял вслух Франк. — Рыцарь Белого… Нет… Рыцарь — Защитник Путников? Не звучит…

— А как называться мне? — вторил ему ослик. — Мне моё имя нравится, и для друзей я так и останусь Серым, но представляться дракону надо иначе… Высекающий Искры? Длинно. Огненные Копыта?… И тебе, Моська, надо заранее подыскать себе второе имя.

Собачка умильно поглядела на приятеля.

— Я давно уже придумала себе второе имя, — призналась она скромно. — Чипа.

Ослик восхищённо посмотрел на неё.

— Какая же ты умная, Моська! — в очередной раз воскликнул Франк.

Дон Мигель смеялся.

— Да, похоже, что нам с Франком предстоит нелёгкая задача разделить между собой драконов и великанов, — заговорил он.

— Старый замок, — тихо сказала Тора, глядя прямо перед собой невидящими глазами. — Над входом рыцарский герб. Девиз полустёрт, но прочитать… можно. Читаю: "Иду на помощь".

Дон Мигель вздрогнул.

— Это мой замок. Это девиз нашего рода, — прошептал он.

— Болтливый старый конь, добрый толстый осёл, маленькая умная собака, маленький храбрый мальчик. Седой человек много говорит с мальчиком. Молодой мужчина, молодая женщина…

Тора замолчала. Все знали, что расспрашивать её бесполезно. Франк пожал плечами, рыцарь задумался, а Адели хотелось верить, что дон Мигель благополучно вернётся в свой замок и, кто знает, может быть, приютит там Франка, Серого, Моську. Возможно, Франк женится…

— Может, мой брат женился? — предположил рыцарь.

Адель, которой понравилась придуманная ею будущность её друзей, огорчилась. Неужели дон Мигель и Франк так и будут бродить по свету, испытывая судьбу? А как же добрый толстый осёл?

— Дон Мигель, у вашего брата есть осёл? — спросила она.

— Есть. И лошадь есть. И собака. Только я не знал, что он вернулся в замок. Он выстроил неплохой дом в соседнем городе. Отец на время моего отсутствия переехал к нему.

— Красивый шаловливый котёнок, — сказала Тора. — Как ему нравится играть с клубком! Это плохой клубок. Хорошо, что все нитки перепутаны.

Адель поняла, что лучше не пытаться разгадать смысл высказываний бедной девушки.

— Нам бы найти колдуна, — вздохнула госпожа Бергер. — Как я буду счастлива, если Тора перестанет видеть невидимое и вернётся к нормальной человеческой жизни.

— Впереди человек, — предупредила Моська.

Все насторожились. Адель уже привыкла, что собачка убегает вперёд, узнаёт, кто это, и прибегает обратно, но на этот раз Моська не ушла на разведку, и девушка заподозрила неладное.

— Оставайтесь здесь, а я пойду вперёд, — распорядился рыцарь, беря в руку копьё.

— Это женщина, и она одна, — разъяснила Моська.

— Какая ты чуткая! — восхитился Франк.

— Человека впереди я тоже почуял, но позже, — согласился Серый.

— И я, — поддакнул Сверчок.

— Однако я до сих пор не понял, что это женщина, — признался ослик.

— Она чем-то очень недовольна и сердито ворчит, — пояснила Моська.

— Чем недовольна? — спросила госпожа Бергер.

— Не знаю.

— Может, её кто-нибудь обидел? — предположил рыцарь. — Или испугал дракон? Я защищу её и отомщу её обидчику. Давно пора усмирить эту нечисть! Надо так проучить их, чтобы им и во сне не могло присниться, что они нападают на мирных путников!

— И мы им это покажем! — подхватил воинственный конь. — На беззащитного путника они дерзко нападают, а едва покажется доблестный рыцарь, так они прячутся по щелям, как жалкие крысы.

— Голос очень сердитый, — продолжала Моська. — Я боюсь, что скорее это она кого-нибудь обидит, чем кто-нибудь обидит её.

— Когда познакомимся с ней, тогда сделаем окончательный вывод, — сказала Адель.

— А нельзя её обойти подальше? — спросил Франк.

— Она может нуждаться в помощи, — возразила госпожа Бергер. — Я по себе знаю, как трудно путешествовать одной.

Адель отметила, что бедная женщина не видит в дочери помощницу, да так оно и было на самом деле.

Все согласились с несчастной матерью и поспешили вперёд, стремясь поскорее познакомиться с новой попутчицей. Ею оказалась женщина примерно одних лет с госпожой Бергер, однако разительно не похожей на неё выражением лица, так как брюзгливые складки у опущенных вниз концов тонких губ и злые глаза сразу предупреждали о плохом характере и нежелательности сводить с ней близкое знакомство. Адель встречала таких женщин на улице города, где жила, и избегала их, но уберечься от разговора с ней в этой пустынной местности было невозможно.

— Здравствуйте, — приветливо заговорила госпожа Бергер, видя, что никто не решается первым подать голос.

— Здравствуйте, — ответила странница, оглядывая путников маленькими колючими глазками. — Наконец-то хоть кто-то встретился. Иду-иду, а никого не видно. Боялась, что так и придётся идти одной, а это нелегко, да и опасно.

Госпожа Бергер представилась сама и представила свою дочь, умолчав о причине их путешествия и странностях Торы.

— Не повезло тебе, — с пугающей простотой отозвалась странница. — Лицом она у тебя не удалась. Подыскать ей жениха будет непросто. И кажется придурковатой.

Бедная мать замолчала, не в силах продолжать разговор.

— Тора очень хорошая, — сердито сказал Франк. — Ты… ты…

— Возьми у меня мешок да навьючь на осла, — прервала его странница.

На руки Франка был почти брошен мешок, и мальчик так и остался с открытым ртом и невысказанным гневом.

— Терпеть не могу мальчишек, — проворчала злая женщина.

— А я не выношу сварливых баб, — проворчал Франк.

Адель не нашла в себе сил урезонить негодующего мальчика.

— Моё имя Мэг Бести, — сказала странница, не расслышав или не обратив внимания на грубый ответ. — Но зовите меня просто Мэг. Я не таковская, чтобы привешивать к своему имени "госпожу". Мэг, и всё. Так меня все кличут… Да что ты вцепился в мой мешок, проклятый чертёнок? Привяжи его поскорее к этому ослу, да отойди от него подальше. Не бог весть, что в нём лежит, поживиться нечем, да всё-таки это моё, и лишаться моего добра я не хочу.

Адель совсем упала духом. Похоже, эта женщина прочно обосновалась в их компании, не спрашивая позволения и заранее ненавидя их всех.

Дон Мигель перехватил у Франка мешок и ловко привязал на спину Серого, иначе мальчик закинул бы имущество Мэг в трещину.

— Надеюсь, ты крепко его привязал? — спросила сварливая баба.

— Крепко, — терпеливо ответил рыцарь и назвал своё гордое имя, воинственную кличку своего коня, указал на Франка как своего оруженосца, Серого как осла оруженосца, Моську — их собаку и, наконец, представил Адель со всей приличествующей даме его сердца пышностью.

Мэг не была польщена знакомством.

— Бездельник готов бежать от работы хоть в рыцари, хоть в шуты, — определила она занятие дона Мигеля.

Благородный рыцарь не мог достойно ответить женщине, даже если она была похожа на ведьму, и молча проехал вперёд, делая вид, что осматривает подозрительный участок пути. Удивлённый ослик тащился сзади, рядом с пылавшим негодованием Франком. Моська плелась последней, опустив хвост и поджав уши. Таким образом, госпоже Бергер и Адели пришлось идти рядом с Мэг. Присутствие Торы не ощущалось, хоть она и не отставала от женщин. К счастью, было похоже, что замечания злой бабы не доходили до сознания девушки.