— А откуда я знаю, что вы вправду счет откроете? — спросила Линетт, и Лоренсу стало ясно, что девчонка клюнула.
— Я думаю, слова Даниэля Лойта будет достаточно, — сказал Даниель, и Лоренс готов был подписаться под этой фразой. Но, видимо, Линетт не знала, что такое слово, данное Даниэлем Лойтом, поэтому на ее физиономии отразилось некоторое недоверие.
— Ну ладно… — сказала, наконец, Линетт. Даже если амоец с красивыми серыми глазами ее и обманет, она ничего не потеряет. А если сдержит слово, то и вовсе отлично. — Только вот счет на мое имя открывать… а если мне опять документы поменяют? Мне уж несколько раз меняли, а те, что на настоящее имя, где-то прячут…
— Не страшно, — улыбнулся Даниэль. — Можно открыть счет на того, кто назовется именем Линетт… как там дальше?
— Линетт Джорджия Бэнкс О'Хара, — подсказала Линетт.
— Ну вот, того, кто назовется этим именем и… ну, для надежности, произнесет кодовую фразу, — предложил Даниэль. Лоренс отметил, что идея не лишена логики.
— Какую? — деловито поинтересовалась Линетт.
— Хм… — Даниэль задумался.
— Души прекрасные порывы, — ехидно подсказал Лоренс, весьма точно охарактеризовав свое отношение к обуявшему Даниэля альтруизму.
— Замечательно! — оживился Даниэль и обернулся к Линетт. — Запомнишь?
— Ага, — кивнула та. — А что делать-то надо?
— Ничего особенного, — ответил Даниэль. — Просто расскажешь ту же самую историю, что сначала рассказала нам. Понятно?
— Да чего уж непонятного! — дернула плечом Линетт.
— Даниэль, а мне ты не хочешь рассказать, что задумал? — поинтересовался Лоренс.
— Я думаю, ты сориентируешься в процессе, — мило улыбнулся Даниэль. — А теперь, Лоренс, зови репортеров…
— Ну, как скажешь, — хмыкнул Лоренс и снял телефонную трубку. — Администрация? Господин Лойт требует немедленно созвать пресс-конференцию. Немедленно — значит немедленно. Да. Да. Где хотите, хоть в холле на первом этаже. Приглашайте всех репортеров, каких только сможете разыскать. Что значит, никого нет? — Лоренс явно начал сердиться. — Не рассказывайте мне сказки, уважаемый, около этой гостиницы всегда пасется стадо папарацци. Загляните в бар за углом, наверняка найдете там с десяток. — Линетт хихикнула, и Лоренс понял, что попал в точку. Очевидно, ангажированные службой HI-17 репортеры именно в баре за углом и обретались. — Начало через пятнадцать минут. Действуйте.
— Ну как? — поинтересовался Даниэль.
— Думаю, аншлаг обеспечен, — хмыкнул Лоренс и похлопал по трубке. — Телефон-то наверняка прослушивается, сейчас притопают и званые, и незваные. Мне как, приодеться, или так сойдет?…
…Кристиан Норт раз в пятый безуспешно пытался одолеть полугодовой отчет, составленный для него финслужбой. Получалось плохо, мешали посторонние мысли: например, о том, что можно было бы отдать автора отчета Раулю на опыты, чтобы тот выделил, наконец, ген косноязычности и избавил будущие поколения управленцев от необходимости читать подобные опусы…
Однако читать отчет все-таки было нужно, поэтому Кристиан сделал мучительное усилие над собой и перевернул страницу. Телефонный звонок, прозвучавший в этот момент, Кристиан воспринял как великое, хоть и временное избавление.
— Слушаю! — произнес он преувеличенно бодрым тоном.
— Господин Норт, включите, пожалуйста, третий федеральный канал, там идет в записи вечерний выпуск новостей, — раздался в трубке бархатный голос Кайла Ли. — Вы получите редкостное удовольствие, уверяю вас.
Недоумевая, Кристиан нашарил на столе пульт, включил указанный канал, и поспешил убавить звук. Правда, сгоряча он ухитрился выключить звук совсем, поэтому первую часть прочувствованной тирады неизвестного репортера пропустил. Впрочем, снова прибавить звук Кристиан догадался не сразу, поскольку транслируемая картинка ввергла его в некоторое остолбенение.
Действие явно происходило в холле какой-то гостиницы, беспрерывно сверкали вспышки многочисленных фотокамер, и в этом пересверке Кристиан не сразу узнал знакомые фигуры. На фоне неизбежной парадной лестницы, крытой изрядно вытертой красной ковровой дорожкой, и пары чахлых пальм в кадках удачно расположилась живописная группа: небезызвестные амойские дипломаты Даниэль Лойт и Лоренс Дино, а также неизвестный ребенок подозрительной худобы и оборванности. Судя по косичкам, это была девочка, хотя утверждать со стопроцентной уверенностью Кристиан бы не взялся. Девочка улыбалась несколько затравленно и держалась за указательный палец Даниэля, которому едва доставала макушкой до пояса. Не отрывая взгляда от экрана, Кристиан нащупал все-таки нужную кнопку и прибавил громкости.
— …и как объяснить, что сострадание постучалось не в наши с вами сердца, дорогие сограждане, — тут репортер смахнул очень натуральную слезу, — а в сердца двух случайных… — Здесь репортер запнулся, потому что не смог сходу сообразить, как назвать амойцев, не людьми же! — Двух господ с Амои?… Как объяснить, что день за днем мы с вами проходили мимо голодного избитого ребенка, который так нуждался в нашей помощи и защите?…
Мало-помалу Кристиан начал понимать, в чем дело. Собственно, трудно было не понять, девочка, проникновенно глядя в камеру, изложила свою историю (достаточно гладко, видимо, делать это ей приходилось уже не в первый раз). Родители-бродяги умерли, она оказалась на улице, прибилась к стае таких же малолеток, какое-то время бродяжничала с ними, а потом, после столкновения уличных шаек, осталась одна. Совсем оголодав, пробралась в гостиницу, надеясь стащить что-нибудь съестное, и по странному стечению обстоятельств угодила в номер амойских дипломатов. Те, обнаружив воришку, ужаснулись и собрали пресс-конференцию. Финиш!
С точки зрения Кристиана, история звучала совершеннейшим бредом, однако же Даниэль на экране выглядел весьма убедительно.
— Нас всегда уверяли, что на планетах Федерации с большим вниманием относятся к проблеме детской беспризорности, — с возмущением говорил он в камеру. — Но то, что мы увидели — притом совершенно случайно, — говорит об обратном. Мы с коллегой были просто потрясены этим вопиющим случаем!
По лицу Лоренса было прекрасно видно, как именно он потрясен, однако в глазах у него скакали веселые черти, из чего Кристиан заключил — то, что он видит, суть постановка. Но зачем она?…
Дальше началось словоблудие, к уже имеющимся в наличии репортерам присоединилась еще целая орда, Даниэль с Лоренсом только и поспевали отвечать на вопросы и в красках расписывать свое возмущение. Девочка благоразумно помалкивала, и видно было, что ей очень хочется оказаться подальше от злополучной гостиницы. Тем временем прибыл целый кортеж во главе с несколькими депутатами городского правления, а также федеральным чиновником. Несчастное дитя было немедленно обласкано и с почестями и присюсюкиваниями препровождено полицейским вертолетом в лучший приют города, курируемый лично канцлером планеты. Даниэль с Лоренсом, ответив еще на несколько вопросов, умело свернули дискуссию, переведя стрелки на злосчастных депутатов и чиновника и предоставив им отдуваться за все грехи местного правительства перед безжалостными репортерами.
Кристиан снова убавил звук и набрал номер Кайла.
— И что это было? — спросил он.
— Вижу, вы действительно получили удовольствие, — с удовлетворением отметил Кайл. — Я полагаю, господин Норт, что в данном случае имела место достаточно некрасивая ситуация: кто-то хотел скомпрометировать господ Лойта и Дино, поэтому в их номере и оказался этот ребенок. Однако, я вижу, они не растерялись и сумели обратить ситуацию себе на пользу. Красиво получилось, не правда ли?
— Не то слово! — искренне сказал Кристиан. Вот пусть только Даниэль вернется на Амои, Кристиан вытряхнет из него все подробности!
— Надеюсь, господин Лойт поведает нам эту историю с начала до конца, — словно прочитал его мысли Кайл. — Всего доброго, господин Норт.
— Всего доброго… — машинально отозвался Кристиан и покосился на экран. Там уже шла реклама. «Интересно, и почему это у нас вечно приключаются какие-то истории?» — подумал он, прежде чем снова взяться за опостылевший отчет…
