— Вы живете здесь одна, мисс Флад?

— Последнюю пару лет — да, с тех пор как моя сестра вышла замуж и переехала в Банагер. У ее мужа там лодка.

У Эйлин Флад было круглое серьезное лицо, которое легко краснело, ее аккуратная одежда по фигуре говорила о жестких стандартах, которые необходимо было поддерживать, чего бы это ни стоило.

— Не хотите чаю?

Она выжидательно посмотрела на Уарда, но он глянул на Морин, с которой Эйлин едва встречалась глазами.

— Не думаю, что мы надолго. Уже поздно…

— А я ужасно хочу чаю, если вы не против, — сказала Морин, глядя в упор на Эйлин Флад и улыбаясь одними губами. Она не любила излишне скромных женщин. Просто не доверяла им. И Уард знал, что она вовсе не хотела чая, она лишь хотела заставить Эйлин Флад выйти из комнаты, чтобы лучше оглядеться.

Когда они остались одни, Бреннан бочком подошла к двери на кухню и приоткрыла ее, чтобы подсмотреть. Уард слышал, как открылся и закрылся холодильник; затем его напарница закрыла дверь и вернулась, чтобы сесть рядом с ним. Она наклонилась к нему и сказала шепотом:

— В холодильнике три пинтовые бутылки «Гиннесса». Как по-вашему, похоже, что Эйлин пьет одна, да еще и по пинте?

Нюх Морин на скандалы не имел себе равных, и она часто замечала детали, на которые ее коллеги-мужчины из-за своей тупости не обращали внимания.

Когда Эйлин Флад вновь вошла в гостиную несколькими минутами позже, неся поднос, Бреннан попросила разрешения воспользоваться туалетом, зная, что Эйлин будет слишком занята чаем, чтобы беспокоиться о ней.

— Простите, — сказал Уард, — нам не следовало вас заставлять столько беспокоиться. Мы просто пришли задать несколько вопросов для расследования смерти Урсулы Даунз.

Он увидел, как наливающая чай рука Эйлин начала дрожать, несмотря на все ее усилия держаться спокойно. Ее лицо напряглось и запылало непривлекательными алыми пятнами. Но эта реакция на могла быть полезной Уарду; некоторые люди начинали потеть сразу, как только видели полицейского, независимо от того, были они виновны в чем-то или нет, и Уард подозревал, что Эйлин Флад могла быть как раз из таких людей.

К тому времени, как чай был разлит, из туалета вернулась Бреннан, и когда Эйлин Флад отвлеклась, она воспользовалась возможностью еле заметным покачиванием головы передать Уарду, что она там нашла: ничего.

— Благодарю вас за чай, — сказал он. — Теперь у нас есть к вам несколько вопросов о ночи убийства, двадцатого июня. Можете вы сказать нам, где вы были в ту ночь, скажем, начиная с конца вашего рабочего дня и далее?

— Я ушла из офиса в пять часов в четверг, как обычно, затем заехала в магазин в Бирр кое-что купить. В тот вечер приезжали обедать моя сестра с мужем. Я остановилась в магазине спиртных напитков, чтобы купить «Гиннесса», Фил его любит. Они приехали около семи, мы пообедали и посмотрели чуть-чуть старый фильм по телевизору, а около половины одиннадцатого они поехали домой. Ноэлу с утра надо рано выходить на лодке.

Она замолчала, теребя пальцами бахрому безупречной пухлой подушки, лежавшей рядом с ней на стуле, и неожиданно ее мягкое лицо начало кривиться так, будто она сейчас расплачется.

— Я знаю, что Оуэн сказал, когда вы приходили к нему в офис, что он был один в четверг ночью, но это неправда. Он был здесь со мной. Он сказал, что не хочет впутывать меня в эту грязь, но я сказала ему, что это бесполезно, я уже впутана.

— Вы хотите сказать, что спите с вашим боссом? — спросила Морин настолько ровным голосом, насколько сумела. — И сколько времени это продолжается?

— С прошлого марта, — ответила Эйлин Флад, и по лицу ее потекли слезы. — Он слишком много выпил на прощальной вечеринке одного из региональных менеджеров. Его жена давно не ходит с ним на официальные встречи, и он никак не мог ехать сам, поэтому я подбросила его, и это просто произошло.

— Полагаю, он приходит сюда, в этот дом, чтобы повидаться с вами? — спросила Бреннан.

— Да, конечно. Обычно он не остается, но в четверг остался — в ту ночь, о которой вы говорите, на двадцать первое. Он приехал после того, как уехала моя сестра — около половины двенадцатого и ушел около семи утра. Он был со мной всю ночь, и я в этом поклянусь. Его брак притворство, и все это знают, включая его жену, поэтому это не так уж неправильно. Любой человек заслуживает немного счастья.

Уард не мог решить, о ком говорит Эйлин — об Оуэне Кадогане или о себе.

— Значит, все с марта шло прекрасно? Наверное, ваши соседи видели иногда здесь машину Кадогана? — спросила Бреннан.

— Наверное, видели.

— Он держит здесь какие-нибудь свои вещи — сменную одежду, бритву, зубную щетку?

— Я же сказала, что обычно он на ночь не остается.

Уарду показалось, что он слышал, как голос Эйлин застрял у нее в горле. Он знал, к чему ведет Бреннан, и знал, что его очередь подхватить опрос.

— Должно быть, вы были весьма удивлены, когда Урсула Даунз вернулась в Лугнаброн этим летом.

В одно мгновение голос и выражение лица Эйлин Флад стали жесткими.

— Почему это должно было меня заботить?

— Потому что вы знаете, что происходило прошлым летом, когда Урсуле Даунз достаточно было поманить пальчиком…

По лицу Эйлин была заметна ее яростная внутренняя борьба.

— Оуэн покончил с ней. Больше она его не интересовала; он сказал, что ненавидит ее.

— Настолько ненавидит, чтобы убить?

— Нет, я не это имела в виду.

Очевидно, Эйлин с трудом сдерживала свои собственные эмоции относительно Урсулы Даунз. Уард подумал, что они никогда не рассматривали возможность, что преступление было совершено другой женщиной — или двумя людьми в сговоре.

— Вы помогали Оуэну убивать Урсулу?

— Нет! Я же сказала вам…

— Вы оба ненавидели ее, не так ли?

— Да, — сказала она. — Да. Я тоже ее ненавидела, и мне не жаль, что она мертва.

Уард достаточно побывал на каналах и шлюзах, чтобы знать, как вставлять клин и держать водоспуск открытым, как только он треснет. Сейчас ему надо было открыть его дальше, поддерживая движение потока.

— Мы знаем из надежного источника, что связь Кадогана с Урсулой Даунз не была порвана.

— Кто вам сказал это?

— У нас есть очевидец, который застал их в момент — как бы это назвать? — весьма интимной беседы.

Уард наблюдал за тем, как эта информация разъедала гордость Эйлин Флад.

— Она была настоящая стерва и интриганка, эта Урсула. Думала, что могла просто вернуться и начать помыкать Оуэном. Ей всегда было на него наплевать. Вы бы видели, как она приходила в его офис и спрашивала, не набрался ли он мужества предложить мне проехаться, и все таким ужасным насмешливым тоном. Она смеялась над ним, а потом ждала, что он упадет перед ней на колени и будет обожать ее…

Уард сказал, так мягко, как только мог:

— Но он и правда обожал ее, не так ли? Он все еще был одержим ею. Не мог прекратить думать о ней. И вы ничего не могли с этим поделать. — Он наблюдал, как глаза Эйлин Флад снова наполнились слезами. — Вы никогда на самом деле не спали с Оуэном Кадоганом, не так ли, Эйлин?

— Нет, — прошептала она сдавленно.

Такова странная и постыдная правда, подумал Уард. Стыдно было не то, что Эйлин Флад была любовницей чужого мужа, а то, что она была влюблена в человека, который так мало уделял ей внимания.

— Ужасно несправедливо, что если Оуэн Кадоган убил Урсулу и только потом пришел к вам, вы все равно можете обвиняться как соучастник в убийстве, как если бы вы помогали ему.

— Это неправда, — воскликнула Эйлин, изумленно распахнув глаза. — Вы меня обманываете.

— Это правда, Эйлин. Но вы об этом не подумали, не правда ли, когда он пришел к вам за помощью в ту ночь? Вы куда лучше научились лгать с тех пор, как все это началось, так? Но одно я вам точно скажу — Оуэн Кадоган умеет это куда лучше вас. Он так здорово этому научился, что теперь он делает это все время, сейчас. Никаких проблем. Он лжет жене, лжет друзьям. Он лгал вам тогда об Урсуле, Эйлин, когда сказал, что покончил с ней. Почему вы думаете, что он не сделает это опять?