Уард прикусил нижнюю губу и медленно кивнул.

— Все эти старые предрассудки — перекреститься три раза подряд…

— Именно так, — сказал Кормак. — Что касается тех древних жертвоприношений, комбинация три в одном, похоже, увеличивала силу — и силу божества, и силу личности, произносящей заклинание. И тройная смерть тоже должна была сделать приношение более значительным. Совмещение всех трех форм, наверное, считалось очень мощным подношением, возможно, его приберегали для тех времен, когда общество переживало тяжелые кризисы. И, конечно, были вариации: иногда жертву не били по голове или ей не перерезали горло. Повешение или удушение встречается достаточно часто, как и утопление в болоте.

Иногда жертву прокалывали деревянными кольями.

— Более старое тело, найденное на прошлой неделе, было явно проколото кольями, — сказала Нора. — Я не видела никаких кольев вокруг тела Дэнни Брейзила, но, возможно, стоит спросить Рейчел Бриско, не убирала ли она каких-нибудь палок или веток вокруг его тела — если кто-то пытается представить это убийство как «тройную смерть», такая мелочь может оказаться важной.

— А кто обычно были жертвы? — спросил Уард. — Как их выбирали?

— Некоторые из тел не имеют боевых шрамов или свидетельств тяжелого труда, поэтому есть мнение, что жертвы, скорее всего, не были воинами и могли быть людьми знатного происхождения, возможно, даже священниками. Конечно, они могли быть и преступниками, изгоями или заложниками, взятыми на войне Римляне говорили, что кельты предпочитали отдавать в жертву преступников, но если их не было, то прибегали к использованию и невинных людей. Но римляне также утверждали, что жертвоприношения неизменно проводились в присутствии святых людей и жрецов.

— Из того, что я читала, — сказала Нора, — жертвами иногда были дети, или люди с увечьями и уродством — у некоторых были туберкулезные кости, у других лишние пальцы на руках или ногах. Возможно, их выбирали козлами отпущения по этим причинам. А может, это было дело случая. Просто тянули жребий. Проверка содержания желудков некоторых жертв показывала, что незадолго до смерти они проглатывали почерневшие сердцевины зерен. Существует теория, что обожженный кусок пресной лепешки мог использоваться как жребий в смертельной лотерее. Некоторые жертвы явно проглотили зерна, зараженные спорыньей, которая может вызывать галлюцинации и серьезные конвульсии — эти люди, возможно, были не в себе, когда их убивали. Археологических доказательств для любой из этих теорий очень мало, особенно здесь в Ирландии, то, что существует, открыто для множества различных толкований. Другими словами, никто на самом деле ничего точно не знает. Все, что мы рассказали вам, построено на определенном количестве умозаключений. Находка древнего тела, соответствующего этой модели множественных увечий, сама по себе не очень удивительна, — сказала Нора. — Было найдено значительное число жертв по всей северной Европе с подобными ранениями, большинство из них датируется железным веком — около двух тысяч лет тому назад.

Уард медленно кивнул.

— Но находка современной жертвы с подобными увечьями всего в сотне ярдов от него…

— Да, это действительно странно, — сказала Нора. — Почему жертве современного убийства были нанесены увечья такого же рода, что были обнаружены у древнего болотного человека? Это совпадение, по меньшей мере, очень странное.

У Уарда был очень задумчивый вид.

— А может, это не просто совпадение. Может ли быть такое, что кто-то раньше нас обнаружил более старое тело и не сообщил об этом?

— Наверное, да, — сказала Нора. — Но если вы спрашиваете, можно ли точно определить, случилось ли такое в действительности, то ответ, скорее всего, нет. Мы можем сказать, был ли участок засыпан, но не определить, сколько раз он был потревожен. Однако злоумышленник, совершивший второе убийство, скорее всего, слышал об идее Тройной смерти.

Кормак добавил:

— Если Дэнни Брейзил исчез более двадцати пяти лет назад, то не забывайте, насколько меньше было известно о болотных останках в те дни, чем сейчас. Большая часть криминологической экспертизы, доступной нам сейчас, появилась позже.

Уард недовольно скривил губы.

— Ну, спасибо вам обоим за информацию, — он поднялся и медленно направился к двери, но перед тем как открыть ее, он остановился, достал визитку и протянул ее Норе. — Обязательно свяжитесь со мной, если вдруг вам что-то еще придет в голову — вдруг выяснится еще какое-нибудь сходство между вашим древним человеком и нашей современной жертвой. Спасибо вам еще раз за то, что уделили мне время.

По дороге в «Мурз» у Уарда перед глазами продолжал стоять Дэнни Брейзил, обнаженный узник на болоте. Чей узник? Один ли человек захватил его в плен, или целая группа? Им придется искать связи с другими случаями, которые напоминали жертвоприношение: калечение животных, сцены преступления, отмеченные какими-либо особыми символами или знаками, жертвы, с которыми обращались каким-либо ритуальным образом. Если это была группа людей, их должно было что-то подтолкнуть. Что-то должно было предшествовать жертвоприношению. Это могло быть связано с календарем или с чем-либо менее систематическим. О чем говорил Магуайр? Времена тяжелых кризисов? Сюда входят голод, очевидно, или опасность вторжения. А как насчет закрытия электростанций, разрушения образа жизни, основанного на добыче торфа? Уард знал, что срыв происходит куда быстрее, чем обычно представляют себе люди.

Морин Бреннан проверила дату на часах Брейзила. Канун Иванова дня, двадцатое июня, выпал на вторник в 1978 году — тот самый год, когда Дэнни Брейзил пропал и предположительно эмигрировал в Австралию. Эта дата не попадала снова на вторник вплоть до 1989 года, затем 1995 года и затем 2000 года. Эта информация и состояние его зубов сказали им, что Дэнни Брейзил никогда не покидал Оффали. Он ушел на болото в то самое время, когда его последний раз видели живым.

Уард знал, что ему придется раскопать еще одного Дэнни Брейзила — того, который на самом деле никогда не исчезал, который остался в памяти, чья жизнь оставила рябь на поверхности, когда он погрузился в болотную яму. Делом Уарда было проследить за всей этой рябью и выяснить, куда она ведет.

Прибыв в гостиницу, он уже предвкушал, как увидит лицо Кэтрин Фрайел. Смерть жены заставила его надеть на себя панцирь, закрыться от мира переживаний и риска. Кэтрин вытягивала его из этого панциря, и он уже был готов открыть себя для боли и опасности. Его волновал этот древний и таинственный химический и биологический феномен — мощное тревожащее чувство, уходящее корнями в первозданные ощущения прикосновения и запаха. Что это было, что притягивало его к Эйти, к Кэтрин, к кому бы то ни было?

Переходя гравийную дорожку и заглядывая в ресторан, освещенный только свечами и заходящим солнцем, Уард представлял себе, как она сидит напротив него за столом, светящимся в мерцающем свете свечей, воспринимая его невысказанное желание и отвечая на него. Как просто и естественно, что после ужина, кофе и вина, за которыми они засидятся, они поднимутся вместе наверх, она — впереди, он — за ней, пока не окажутся за закрытой Дверью ее номера… Мгновенная мечта рассыпалась, когда всего в нескольких футах от его колена резко остановилась плосконосая передняя решетка золотистого «мерседеса», и водитель, опустив окно, сообщил парой метких слов, чем бы ему было лучше заняться.

Не поднимая глаз на брызгающего слюной водителя, Уард медленно и тяжело размеренным шагом прошел к двери. Оказавшись внутри, он удивился, увидев просто оформленный бар с каменными стенами, деревянным полом и современной кожаной мебелью соблазнительного цвета экзотических специй. Он заметил серебристые волосы Кэтрин Фрайел; она сидела спиной к нему, и он пошел к ней, задаваясь вопросом, коснуться ли ему ее руки или позвать по имени. Тут она слегка обернулась, и он увидел, что она разговаривает по мобильнику. Он остановился в нескольких ярдах от нее, чтобы предоставить ей хоть какое-то уединение.