Уард чуть-чуть повернулся, так, чтобы посмотреть на взволнованную женщину в соседнем помещении. Но Кадоган не собирался попадаться на удочку.

— Никого, клянусь. Я был один весь вечер. Всю ночь.

Бреннан невозмутимо посмотрела на Кадогана, давая ему последний шанс признаться, а затем взглянула на Уарда. Он закрыл глаза, давая ей знать, что у него нет дополнительных вопросов, и она встала и сказала:

— Пока все. Мы свяжемся с вами, когда у нас появятся еще вопросы, и, конечно, вы всегда можете позвонить нам, если вспомните что-нибудь еще.

Кадоган, похоже, слегка удивился тому, что полицейские отстали от него так быстро. Он попытался замаскировать это, положив руки на стол и начав медленно подниматься со стула. Когда они пошли по коридору к выходу, Уард быстро оглянулся и увидел, что Оуэн Кадоган присел на корточки у стола своей секретарши. Уарда заинтересовала даже не его смиренная поза, а обеспокоенное лицо женщины. Он повернулся обратно к Морин.

— Сегодня у нас не будет времени, но не думаете ли вы заскочить к мисс Флад завтра домой? — спросил Уард.

— Я уже записала это в свой ежедневник, — сказала Бреннан.

Чарли Брейзила найти было несложно. Они вошли в открытую утробу мастерской, где человек в заляпанной спецовке ставил на трактор болотные покрышки. Они показали свои удостоверения и спросили Брейзила.

— Вам придется надеть вот это. — сказав это, человек постучал по своим очкам и, заглянув в кабинет мастера, снял с доски на стене две пары. Он протянул детективам по паре, потом ткнул большим пальцем на следующий ремонтный участок, где молодой человек в защитных очках работал на шлифовальном станке над какой-то деталью. Уард надел свои очки, заметив в глубине цеха ряд иллюстрированных календарей с изображениями женщин с надутыми губками и грудями, будто накачанными велосипедным насосом. Мастерская, похоже, была разделена на зоны в соответствии с типом ремонта и необходимым оборудованием. Невозможно было не испытать ошеломление масштабом машин и остротой повсюду: тупые лезвия затачивали на станках, а сверкающие новые ждали, пока их прикрепят на огромные орудия для сдирания кожи с земли. Уард задумался о том, понимали ли эти люди, что каждый день, приходя на работу, они разрушали собственные средства жизни. Запасы болот были ограничены, в отличие от профессиональной сферы людей, основанной на неиссякающих источниках злобы, жадности и глупости.

Когда детективы подошли к станку, светловолосый молодой человек прижал лист металла к металлу, и им под ноги упал дождь искр.

— Чарли Брейзил? — крикнул Уард, перекрывая шум, и показал свое удостоверение. Молодой человек кивнул, выключил станок, и Уард заметил глубоко въевшуюся в его пальцы черноту. Детективы уже от двух людей слышали, что их жертву интересовал этот парень. Но чем она могла заинтересовать его?

— У нас только что был разговор с вашим боссом, мистер Брейзил. Он говорит, вы знали Урсулу Даунз.

Брейзил подозрительно осмотрел их сквозь защитные очки.

— Мы все ее знали. Она и в прошлом году была здесь на болоте.

Уард стоял лицом к открытой двери в соседний ремонтный участок и наблюдал, как присутствие полиции, казалось, разносилось по всему зданию. Он изумился тому, как распространялась эта новость, словно запах, ощущение в воздухе. Некоторые рабочие деловито прошагали мимо, некоторые стояли и смотрели издалека, словно любопытный скот. Время от времени мимо открытой двери кто-нибудь проходил, притворяясь, что проверяет, нет ли новой работы во дворе. Было ясно, что все знали. Почему пришла полиция. Когда на горизонте появилась третья фигура в спецовке, Уард повернулся к Чарли Брейзилу и сказал:

— Послушайте, мы можем пойти куда-нибудь, если вы хотите.

Чарли устало поморщился и покачал головой.

— Я привык к этому.

Уард заметил, что он был единственный более-менее молодой человек в мастерской, все остальные казались среднего возраста и старше. Он мог себе представить подколы старших, их едва скрытую зависть, демонстрацию превосходства опыта. У Чарли был такой же вид, что Уард замечал у мальчиков, которых дразнили в школе за то, что они слишком умные, слишком замкнутые и слишком тихие. С таким же успехом у них на шее могли бы висеть таблички. Он смотрел, как длинные пальцы Чарли Брейзила возятся с зажимами, державшими деталь. Знал ли он, как Урсула Даунз звала его за глаза?

— Не так уж хорошо я ее знал. Меня посылали строить для нее ступени, просто сколотить деревянную лестницу, чтобы они могли заходить и выходить из складского сарая — его пол был достаточно высоко от земли. Когда ей на днях понадобились какие-то рамы для зарисовок, она спросила, не сделаю ли я их.

— Так вы часто выходили на участок раскопок.

— Довольно часто.

— Вы искали возможности там бывать, чтобы помогать Урсуле, когда у вас появлялся шанс?

— Нет. Я делал только то, что просили.

— Произошли ли какие-нибудь изменения в ваших отношениях с Урсулой этим летом, или все было как обычно? Вы не заметили каких-нибудь различий?

— Да нет, на самом деле нет. Ей нравилось заставлять людей делать что-то для нее. Она всегда просила меня помочь ей, и я помогал.

— Почему?

Брейзил ответил не сразу, он отвел глаза и потянул себя за губу. Когда он ответил, то понизил голос.

— Наверное, я жалел ее.

— Что? — изумленно отозвалась Бреннан, и Уард глянул на нее, давая знак не давить.

— Ей как будто требовалось чье-то внимание, — сказал Брейзил. — Я помогал, когда ей было нужно.

— Понятно, — Бреннан открыла рот, чтобы задать еще один вопрос, но на этот раз Уард ее опередил:

— Вы когда-либо встречались с Урсулой вне работы, Чарли?

— Нет. Никогда.

— У вас когда-либо были сексуальные отношения с Урсулой Даунз? — спросил Уард.

— Нет! — Парень вскинул голову, раздувая ноздри, а грудь его вздымалась, словно ему не хватало воздуха. — Никогда. Клянусь.

Уард вспомнил замечание одного из археологов.

— Что вы делали в офисе археологов несколько дней назад?

Чарли вдруг настороженно уставился на него.

— Я искал карту, пытался понять, куда пойдет соседний срез.

— Урсула застала вас там, верно? Она расстроилась или рассердилась, найдя вас там?

— Нет, она не была…

— Вы ушли оттуда в спешке, — сказал Уард. Чарли не мог понять, откуда они узнали все это. Он ощутил неуверенность в себе, а они продолжали давить на него.

— Когда вы последний раз видели Урсулу Даунз? — спросила Бреннан.

— На раскопках пару дней назад, около пяти часов. Они заканчивали работу. Я не разговаривал с ней.

— А мы слышали другое, — сказал Уард. — У нас есть заявление от кое-кого, кто нечаянно услышал, как вы разговаривали с Урсулой. Она сказала, что наблюдала за вами, угрожала раскрыть, что вы прячете, если вы кое-что для нее не сделаете. Существует слово для такого сорта предложения, это называется шантаж. Что вы прячете, Чарли? И что Урсула Хотела получить от вас в обмен на свое молчание?

Пальцы Чарли еще крепче впились в металлический цилиндр, а его глаза затвердели, сверкая голубой сталью.

— Кто бы вам ни сказал, все это ложь. Этого не было. Кто вам рассказал это? Кадоган? Это его вам нужно спрашивать о его отношениях с Урсулой Даунз.

— Вы хотите сказать, что видели их вместе?

— Если он будет отрицать это, спросите его про сарай для труб на боковой дороге к старой электростанции. Об этом я больше ничего не скажу.

— Где вы были прошлой ночью, Чарли? — спросила Бреннан.

Он ответил не сразу, нервно переминаясь с ноги на ногу. Он не мог смотреть им в глаза.

— Я не имею никакого отношения к убийству Урсулы. Я клянусь.

— Просто скажите нам, где вы были. Начните с того времени, как вы ушли с работы.

Чарли, наконец, посмотрел на Морин.

— Я закончил свою смену в четыре и пошел домой пообедать. После этого я накормил и напоил скот и починил забор через дорогу, где моя мать держит овец. Один из кольев чуть шатался, и мне пришлось сразу его починить.