Войско Сей Айе на данный момент состояло из тысячи четырехсот копейщиков, пиконосцев и конных арбалетчиков, сгруппированных в семь отрядов. Комендант намеревался увеличить его численность еще на четыреста конных арбалетчиков, обучать которых было проще всего, так как они составляли лишь внутреннюю часть боевого строя и не от них зависел успех маневров тяжелой конницы. Боевые кони ему для этого не требовались, а двести только что приобретенных он как раз начинал обучать. Остальная часть регулярного войска Сей Айе — двести пехотинцев с арбалетами и в полтора раза больше солдат легкой конницы — предусматривалась в качестве поддержки для конных копейщиков; впрочем, это были достаточно дешевые подразделения, которые легко было пополнить. Пока реальную силу представляла скорее знаменитая лесная стража — несколько сот лесничих, вооруженных луками или арбалетами и мечами.

Полосатому Вахену, добравшемуся до скрытого в лесу лагеря конницы, пришлось преодолеть несколько линий постов — и проверяли его куда тщательнее, чем во дворце княгини. Многие часовые знали офицера лесничих, но ни один не пропустил бы его, не услышав действовавшего на этой неделе пароля. И даже кот не мог отнестись к этому несерьезно… В военных лагерях держали собак; последний пост должен был доложить о приходе Вахена, иначе могло бы случиться несчастье. Все эти меры предосторожности недвусмысленно говорили о том, что в Сей Айе прекрасно отдают себе отчет в существовании Имперского трибунала и его шпионов. О присутствии в легионах котов-разведчиков тоже помнили…

Огромная поляна превратилась в поле для упражнений конницы. У самого леса возвели удобные, хотя и суровые на вид дома из сосновых бревен; к каждому была пристроена конюшня. Для семи тяжелых и двух легких отрядов предназначались двадцать шесть строений, но жилых домов построили больше, хотя они до сих пор стояли пустыми — в расчете на увеличение численности войск. По другую сторону лагеря виднелись хозяйственные постройки, а также места для развлечений — корчма, дом с девушками и борцовский помост под навесом. Солдатам после службы не приходилось ходить аж до самого Сей Айе.

Йокес находился в здании комендатуры, похожем на остальные, но поменьше, — здесь жили только высшие офицеры и имелась комната для совещаний. Вахен, о котором доложил часовой, застал коменданта протирающим лицо после короткого сна.

— Что там, Вахен?

Кот передал полученные сведения, столь же сжато, как и до этого в замке. Однако Йокес был военным, и подобный доклад не вызывал у него никаких подозрений. Он задумался, нахмурив лоб.

— Что там у тебя?

— Четыре дружины. И пара бродяг.

Бродягами называли в Сей Айе следопытов-разведчиков, которые в одиночестве кружили по лесу, обследуя его запасы, а заодно проверяя, нет ли где чужих силков. Однако дружины — насчитывавшие по семь голов вооруженные патрули — уже были настоящим войском, предназначенным для расправы с довольно многочисленными бандами браконьеров.

— Вот как? — удивился Йокес. — Целых четыре, говоришь? Наверное, не случайно?

Кот встопорщил усы в гримасе, которую опытный взгляд мог распознать как усмешку.

— Когда я направлялся сюда, их еще не было. Но теперь уже наверняка есть.

Комендант улыбнулся про себя. Вахен не ждал соответствующих распоряжений, а на всякий случай собрал находившиеся поблизости отряды.

— Возвращайся туда. Но сперва загляни в лагерь пехоты и возьми клин лучников. Прикажи им идти примерно на четверть мили впереди наших гостей, но так, чтобы те об этом не знали. Свои дружины держи по сторонам. Пошли двоих расторопных бродяг с вежливым вопросом, не требуются ли им проводники. Сам не показывайся, им незачем знать, что за ними наблюдает кот. Когда они уже выйдут из леса, прикажи сделать то же самое своим; я хочу, чтобы наши гвардейцы увидели, что их сопровождают впереди и с боков. Если будет возможность, послушай, о чем они говорят на привалах, но не рискуй, не лезь на середину поляны. И не посылай сюда никого со всякими глупостями, разве что если узнаешь о чем-то действительно интересном.

— Вэрк, — подтвердил кот.

Йокес кивнул. Вахен ушел.

Комендант немного посидел, размышляя, но это продолжалось недолго. Вскоре он позвал одного из часовых.

— Командиров ко мне на совещание, — коротко сказал он.

Часовой исчез. Йокес поправил одежду, слегка помявшуюся во время сна, застегнул пояс вокруг накидки цветов Дома и пошел в комнату для совещаний. Несколько офицеров уже были там, еще двое выходили из своих комнат. Зазвенели шпоры на деревянном крыльце — офицер с плаца прислал своего заместителя. Йокес подождал, пока все соберутся, и коротко изложил суть дела.

— Большой Штандарт, — сказал он, заканчивая.

Командир вытянулся в струнку.

— Черный отряд переформировать в пеший порядок, он присоединится к Серому в охране княгини, — сказал Йокес. — Сто Роз несет караульную службу до особого распоряжения. Малый Штандарт: отряды Трех Сестер и Первого Снега остаются в лагере. Голубой продолжает учения в лесу, не отзывать.

Летние учения, ненавидимые солдатами, были своего рода наказанием. Голубой отряд, самый плохой и недисциплинированный, уже три дня с деревянными мечами бегал по болотам, считая удары о кирасы стрел с шариками вместо наконечников. Три дружины лесничих уже дважды успели «перебить» всех вынужденных сражаться пешими конников, и теперь «смерти» в лесу пыталось избежать третье его «воплощение».

— Отряд Дома должен быть готов к конному сражению, — продолжал Йокес, глядя на командира элиты Сей Айе, который ответил ему воинским приветствием. — Сомневаюсь, что у армектанской гвардии дурные намерения, но мы служим ее высочеству, и сомнения — не наше дело. Наше дело — быть готовыми сражаться с теми, на кого нам укажет княгиня. Этот отряд может оказаться лишь передовым охранением какой-то военной экспедиции, присланной для того, чтобы захватить власть в Сей Айе. Вопросы есть?

Вопросов не было.

— По отрядам.

Ее высочество княгиня Эзена, уже много дней поглощенная чтением хроник в замке, на этот раз превзошла сама себя: получив четыре больших тома, в которых описывалась история Дома К. Б. И., она велела отнести их к себе в спальню, отказалась идти ужинать и потребовала лишь, чтобы ей принесли вино и фрукты. Шелковые закладки, оставленные в соответствующих местах Анессой, оказывали немалую помощь, тем не менее дартанские тексты до сих пор доставляли княгине достаточно хлопот. Она читала их вполголоса, время от времени вздыхая и даже злясь, когда не понимала каких-то слов (злилась же она немного забавно — ударяя открытой ладонью по страницам, словно по спине несносного пса).

Прошел вечер. Кеса, обычно помогавшая Эзене раздеться перед сном, была кивком отправлена прочь. Наступило утро. Кеса, со свежим платьем в руках, увидела госпожу Сей Айе лежащей поперек кровати, уткнувшись носом в книгу. Яблоки и сладкое вино. После полудня пришла Хайна позвать княгиню к столу — и тотчас же вышла, прислав взамен служанку с корзиной яблок. Девушка поставила ее возле кровати и вышла, унося хлюпающий ночной горшок. Наступил вечер. Анесса нашла княгиню спящей с открытой книгой под щекой.

— Ты так себя уморишь, — сказала она. — Оставь, не три… — объясняла она разбуженной Эзене, которая, закрыв руками глаза, потирала покрасневшие веки. — Умойся и иди спать. Этим книгам по несколько сотен лет, никуда они не уйдут.

— Они — нет, но время — да, — ответила Эзена хриплым со сна голосом и откашлялась. — Завтра утром придут эти солдаты… Что-то заканчивается. Ты не чувствуешь?

Она протянула руку, показывая на корзину. Анесса подала ей яблоко.

— Что-то заканчивается, — повторила княгиня, переворачиваясь на спину; яблоко хрустнуло в здоровых зубах. — Ты читала армектанские саги? — спросила она с набитым ртом.

Жемчужина Дома читала сто армектанских саг.

— Я только одну… ну, ту же, что и все, знаешь… По которой мы учились читать в деревне. — Усталая армектанка хотя и говорила на своем родном языке, как обычно при разговорах с Жемчужиной, но все же слегка ошибаясь; уроки старого князя не прошли даром для ее молодого разума, но не настолько, чтобы ими могла воспользоваться смертельно уставшая женщина, целые сутки без перерыва сражавшаяся с дартанской письменностью. — Уже за год или даже раньше было известно, что к нам придет учитель, поскольку он учил детей неподалеку, а потом ближе, а потом уже в соседней деревне… Все дети его ждали. Я не могла дождаться больше всех, потому что была почти самой старшей из тех, кто еще не учился. Пять лет назад я была слишком маленькой, чтобы учиться, но совсем ненамного. Отец потом научил меня буквам, но читать было нечего, и я быстро все забыла. Наконец пришел учитель и учил нас четыре месяца. Видела свиток для обучения чтению? Не такой, как обычные. Большой, толстый, как бревно, с крупными буквами…