— Прошу, ваше высокоблагородие, — сказала она, удовлетворенно показывая на жесткую скамью; именно эта комната была выбрана для встречи отнюдь не случайно.

Наместник едва заметно поморщился, но занял предложенное ему место. Он почти остолбенел при виде простой солдатской еды; что уж говорить о том, когда он почувствовал запах фасоли с луком, от которого перехватывало дыхание. В глазах урядника это была какая-то… жратва. Тереза и Агатра тайком переглянулись. Комендант Акалии оценила наблюдательность женщины-гвардейца.

— Угощайтесь, ваше благородие, — сказала она с набитым ртом, не сомневаясь, что урядник откажется. — И прошу подробно мне рассказать о том, что общего у Тройного пограничья с армектанской гвардией, у гвардии — с Буковой пущей, а у пущи — с Имперским трибуналом. Ну, побыстрее.

В отношениях с имперскими урядниками тысячница с удовольствием изображала неотесанную крестьянку. Ваделар об этом знал и никогда не давал себя втянуть ни в какие штучки. Именование лишь «благородием» высокопоставленного чиновника было обычной наглостью, но он ничего не мог с этим поделать. Известная во всем Армекте комендант Тереза была орешком, о который он легко мог сломать себе зубы. Впрочем, она была не только знаменита, но и неглупа, решительна и порой сумасбродна. Одним словом — опасна.

— Ваше благородие, как я понимаю, тебе уже известно, о чем мы будем говорить. — Голос его звучал спокойно и глубоко. — Хорошо, что мне не придется рассказывать все с самого начала.

— Госпожой Буковой пущи стала невольница, — подытожила Тереза. — Будет суд, и ее всего лишат. Вот и все.

— Нет, не все. В Сей Айе у нас есть свои люди. Ценность их невелика, они слишком далеки от особы княгини. Но вместе с тем достаточно близки, чтобы сообщить нам кое-какие сведения. Эта женщина… необычная персона. Во всяком случае, для невольницы.

Наступила тишина.

— Ну и?.. Ваше высокоблагородие? — поторопила Тереза.

Она незаметно рыгнула в кулак. Ваделар на мгновение задумался, когда ее благородие комендант начнет пускать ветры. Однако не сказал ничего по поводу ее поведения. Она его попросту не любила, и все.

— На этой поляне держат настоящую армию, — напомнил он. — Ты знаешь об этом, ваше благородие, не хуже меня. Никого не волновало, с какой целью князь К. Б. И. Левин содержал столь многочисленное войско — то ли из прихоти, то ли чтобы покрасоваться. Человек, ведущий свое происхождение из подобного рода, носящий старокняжескую дартанскую корону, имеет право на причуды. Сильное личное войско существует там уже много лет, собственно, существовало, похоже, всегда. Суть в том, что незадолго до смерти его высочество князь Левин по крайней мере втрое увеличил силы войска, потратив на это такие средства, каких даже император не расходует на свою гвардию. Вскоре после этого он женился на армектанской невольнице, и никому не известно, что он ей наговорил. Ходят слухи, что его высочество, возможно… был не вполне в своем уме. Это тоже следует принять во внимание.

Тереза доела ломоть говядины и облизала жирные пальцы.

— Прекрасно, — проговорила она, ковыряя пальцем в зубах. — Будет суд, и Эзена его проиграет. Что не означает, что она согласится с судебным решением. Тогда Йокес возьмет свои тяжеловооруженные отряды и вышвырнет из Сей Айе любого, кто окажется настолько глуп, чтобы заявить свои претензии на имущество.

Ваделар некоторое время молча смотрел на нее. Он бросил взгляд на спокойно сидевшую в стороне подсотницу, а потом снова на Терезу. Комендант знала даже имена… Ей было известно все то же, что и ему.

— Именно так. Именно этого мы опасаемся. Я недооценил тебя, госпожа.

Тереза снова занялась мясом. Она разгрызла кость и шумно высосала мозг.

— И все равно не понимаю, почему это должно нас беспокоить, — сказала она. — Кого волнует, кто станет королем Буковой пущи? Лишь бы платил налоги.

— В частных домах действуют частные законы. На их страже стоят личные войска. Но суды в Роллайне, и вообще везде, выносят решения от имени императора. Исполняют же эти решения имперские войска. Если ее высочество Эзена, лишенная прав и титула, не подчинится решению суда, отрядам Дартанского легиона придется защищать права новых владельцев.

— Считая лесничих, там тысяча солдат или чуть меньше. — Тереза отложила обгрызенную кость. — Солдатами этими командует человек, которого я хорошо знаю. Много лет назад мы сражались вместе на севере. Потом Йокес возглавлял один из западных округов. Прекрасный командир. Прирожденный воин.

— Я знаю.

— Всего Дартанского легиона не хватит, чтобы завоевать этот лес. Ведь это войско для парадов. В Дартане на самом деле куда большее значение имеют личные отряды.

— Дартанский легион поддерживает порядок на улицах городов и на трактах. Кроме того, он присутствует в имперских владениях. Не более того, — подтвердил наместник.

Тереза кивнула. Неожиданно она посмотрела на Агатру. То же сделал и Ваделар.

— Имперские войска не вторгаются в личные владения, — сказала молчавшая до сих пор подсотница, давая понять, что прекрасно разбирается в деликатных материях обсуждаемой проблемы. — Если только не будет нарушен закон Вечной империи… Я иду туда в гости, вот и все.

— А какой повод? — спросила Тереза.

— Обмен опытом. Небольшая просьба дополнительно обучить тридцать гвардейцев. Буковая пуща славится превосходной лесной стражей.

— Слабовато. — Тысячница надула губы. — Сперва, наверное, должен был поехать гонец с письмом? Спросить, согласится ли Сей Айе обучать солдат.

— Но не поехал.

— Ну понятно. Он вернулся бы с коротким ответом: «нет».

— У меня есть с собой такие письма, — сказала подсотница. — Одно дело не согласиться на прибытие солдат, и совсем другое — отказать армектанским гвардейцам, когда они уже явятся. Трудно в одно мгновение найти разумное оправдание для нанесенного армектанской гвардии оскорбления. Я же буду делать хорошую мину при плохой игре. Меня придется попросту прогнать оттуда, ибо в ответ на деликатные намеки, что я там нежеланная персона, я буду лишь улыбаться. Я их не пойму.

— Для подобного дела ты вполне годишься, — констатировала Тереза.

— Пожалуй, да.

— Значит, у империи будет элитарный отряд солдат в самом сердце Сей Айе, — подытожила тысячница. — Но что дальше? Что могут сделать тридцать лучников, пусть даже и лучших на свете, если дело действительно дойдет до заварушки?

— Прежде всего они могут этому помешать.

— Каким образом?

— Все тем же. Одно дело взбунтоваться и не пустить Дартанский легион в Сей Айе. Другое — напасть на армектанских гвардейцев, которые уже будут там находиться. На этом мундире — звезды империи, цвета Армекта и гвардии. Многие, глядя на них, могут представить себе, кому, собственно, они объявляют войну. Когда в последний раз там видели солдат империи? Вечная империя для большинства жителей Сей Айе, включая княгиню, — нечто туманное и далекое, не вполне реальное и настоящее. Так что стоит показать, что она существует на самом деле. Впрочем, никто не утверждает, что княгиня Сей Айе наверняка намерена не подчиниться решению суда. Она будет колебаться, размышлять. И вид этих мундиров может помочь ей принять верное решение. Не может быть такого, что, мол, «я взбунтуюсь, а потом посмотрим». Никаких «потом» и никаких «посмотрим». Придется сразу же свернуть мне шею. И тридцати армектанским гвардейцам.

— Ну-ну, — сказала Тереза.

Она снова обратилась к наместнику.

— Хорошо. Почему мы?

Короткий и прямо поставленный вопрос прозвучал резко и почти вызывающе. Ваделар снова подумал о том, сколько эта женщина знает на самом деле, а о чем только догадывается.

— Не понимаю, ваше благородие, — осторожно сказал он.

— Какое к этому отношение имеет Акалия? Это дело дартанского трибунала. Ну и Дартанского легиона. Но ведь не мое и тем более не твое, наместник.

— Почему «тем более»?

— Потому что я знаю нашу подсотницу-гвардейца и могу ей кое-что посоветовать. Я знаю и Йокеса, он для меня вполне предсказуем, насколько солдат может быть предсказуем для кого-либо в Шерере. И наконец, у меня есть войско, которое может помочь интересам империи там, где Дартанский легион не справится. Это не мое дело, но, скажем так, я могу пригодиться. А ты, господин?