За рулем «мерседеса» был сам Джефф Джервис.

— Вам нечего здесь прохлаждаться, — грубо сказал полицейский. — Если вы еще раз попадетесь мне на глаза, пожалеете!

Натали молча проглотила обиду. Полицейский сел в машину, газанул, ворота раскрылись, и он скрылся из виду.

Натали вздумала было последовать за «мерседесом», но, пока она разворачивала «кадиллак» Уоллеса, всякая надежда догнать Джервиса улетучилась. Она вновь повернула на север, направляясь в коннектикутский дом и размышляя по дороге, с кем бы она могла поделиться своими открытиями.

Ночью Натали внезапно проснулась. В испуге она вся обратилась в слух. Она не понимала, что могло ее разбудить. Четверть мили размытого дождями проселка отделяли ее от шоссе. Натали была одна в пустом доме. В напряжении она ждала повторения встревожившего ее звука. Это мог быть щелчок переключателя морозильника на кухне, но холодильник молчал. Водопроводные трубы тоже вели себя тихо. Светящийся циферблат часов показывал три часа ночи.

Она уже не могла уснуть и снова начала перебирать в памяти последние события: потайной телефон, появление Любы и стремительное ее исчезновение, секретное послание через газету, скрытная продажа яхты… — сплошные секреты и тайны. И как это связано с убийством Уоллеса?

Она услышала шум внизу. Как будто кто-то уронил на пол раскрытый журнал. Страницы его прошелестели в тишине.

«Воображение слишком разыгралось, — подумала она. — Надо взять себя в руки, а то можно свихнуться окончательно». Но старый сеттер, спавший рядом с кроватью, тоже насторожился. Он издал легкое рычание. Натали опустила руку и сжала дрожащими пальцами пасть собаки, чтобы та не залаяла. В доме вновь воцарилась тишина. Может, это пустые страхи? Ведь никто не мог проникнуть в дом. Окна и двери надежно защищены охранной сигнализацией. И словно в ответ на ее размышления послышался шорох. В гостиной находился кто-то неизвестный.

В темноте Натали нащупала телефон. Номера она помнила наизусть: 911 — городская полиция, 888 — дежурная служба на случай взлома и повреждения сигнализации. Диск аппарата при снятии трубки должен был слабо осветиться. Не было ни света, ни гудка в трубке. Телефон был мертв. Опершись на локоть, она замерла, борясь с подступающей паникой. Уоллес был предусмотрителен и, как раньше казалось Натали, излишне заботился о мерах безопасности против чьего-либо нежелательного вторжения. Теперь она была ему благодарна — в ящике ночного столика был дублирующий аппарат и кнопка экстренного вызова охранной службы. Она выдвинула ящик. Сердце ее стучало, словно подковы по булыжной мостовой. Кнопка должна была светиться зеленым светом. Она не светилась. На всякий случай Натали с силой нажала на нее, заранее зная, что все это не даст никакого результата. Провода были перерезаны. Если это сделал вор, то сигнализация должна была тут же сработать автоматически. Это было заложено в программу — так говорилось в инструкции. Но обещания остались обещаниями. В эту ночь автоматика почему-то отказала.

Натали сползла с кровати на пол. Ей казалось, что она производит ужасный шум. Простыни шуршали, как листва в бурю. Под кроватью Уоллес держал галогенный фонарь. Тяжелый металлический предмет в руке придал Натали мужества. Она положила его рядом с собой на постель, палец она держала на выключателе. Затаив дыхание, она вновь прислушалась. Может быть, ночной посетитель удовлетворился столовым серебром из комода и отправился восвояси? А если он не один? Если грабители вздумают обойти все комнаты и поднимутся наверх?

В подтверждение скрипнули перила у подножия лестницы в холле. Они всегда скрипели, когда кто-то брался за них рукой. Натали вскочила с постели. Кровать тоже жалобно скрипнула. Пес продолжал тихонько рычать. Натали отворила шкаф и достала оттуда мелкокалиберное ружье с оптическим прицелом, которое Уоллес купил когда-то для войны с мускусными крысами, разрывающими цветочные клумбы. Им очень нравились сладкие корни, и Натали безуспешно пыталась подстрелить хоть одного вредителя. Махнув рукой, она оставила эту затею и не притрагивалась к оружию уже второй сезон. Оно оказалось на месте. Там же хранилась коробка с патронами. Она расстегнула «молнию» на пластиковом чехле, зарядила на ощупь полный магазин. Теперь она была во всеоружии: в одной руке тяжелый фонарь, в другой — ружье.

Скрип на лестнице повторился. Натали вернулась к кровати. Управиться одновременно с фонарем и огнестрельным оружием было трудно. Она выдернула пояс из своего халата и накрепко привязала тяжелый фонарь к ружью. Теперь она могла включить фонарь и сразу же нажать на курок. Она направила ствол в сторону двери, но тут ее охватили сомнения в правильности своих действий. Если грабитель тоже вооружен, он станет стрелять, как только она включит свет. Значит, она должна выстрелить первой. Ну, а если она не решится? Она-то и в крыс не решалась стрелять, она не могла нажать курок, видя перед собой хоть и мерзкое, но живое существо.

В щели под дверью мелькнула полоска света. Грабитель пользовался ручным фонариком и, вероятно, водил лучом по лестнице. Будет ли он обыскивать все спальни? Скорее всего будет. Когда он откроет дверь, то прежде всего посмотрит на кровать. Значит, надо спрятаться от него, не выдать ему своего присутствия. Она накрыла стеганым одеялом смятые простыни и подушку. Потом она вместе с собакой прокралась в угол комнаты рядом с дверью. Дверь открывалась наружу, и они имели возможность спрятаться за ней, но Натали надеялась разглядеть ночного гостя прежде, чем он заметит ее.

Дверная ручка повернулась. Дверь открылась. Желтое пятно упало на ковер, потом поднялось, осветило кровать и поползло по стенам.

Натали включила свой фонарь. Яркая белая вспышка мгновенно залила всю спальню нестерпимым для глаз светом. Будто взорвался сгусток раскаленной солнечной материи. Человек, стоящий на пороге, пошатнулся и издал сдавленный крик. Натали пыталась нажать курок, но палец ее не слушался. Она не могла пересилить себя. Неясная фигура в дверях как-то странно изогнулась. Рука взметнулась вверх, прикрывая лицо от слепящего света. Человек отступил на лестницу и тут же раздался грохот. Он споткнулся и покатился вниз по ступенькам. Пес вдруг разразился бешеным лаем и кинулся в погоню.

— Возьми его! Возьми! — крикнула зачем-то Натали.

Ярость победила в ней страх. Она последовала за псом. Собака уже лаяла на крыльце. Входная дверь была распахнута, и ледяной ветер гулял по дому. Отчаянный вопль прозвучал в саду. Освещенный белым потоком света из галогенного фонаря, грабитель бежал по лужайке, потом, продираясь через кустарник, скрылся из виду. Натали услышала, как хлопнула дверца машины и завыл мотор. Она подняла ружье с привязанным к нему тяжелым фонарем, прижала приклад к плечу. Шины буксовали на сырой земле. С грохотом разлетался мелкий гравий. В оптическом прицеле Натали увидела, как машина наконец сорвалась с места. Момент был упущен. Она так и не смогла заставить себя спустить курок. В последнюю секунду она высветила лучом номерную табличку над задним бампером машины — ZIN 369!

— Запомни номер, песик, запомни! ZIN 369! — Натали задыхалась от бега и волнения. — Мы поймаем этого мерзавца! Мы его выследим. Мы с тобой его здорово напугали…

Она опустилась на колени прямо на мокрую траву и обняла разгоряченного ночной охотой пса. Бока старого сеттера возбужденно вздувались. Он тоже тяжело дышал, вывалив из разинутой пасти длинный язык, с которого стекала слюна.

Они вдвоем вернулись в дом. Заперев дверь на засов, Натали сделала несколько шагов по прихожей и вновь побежала к двери проверить, заперта ли она. Натали и в третий раз возвратилась в прихожую и опять тщательно обследовала засов. Уже никакие запоры не казались ей надежными. Боясь тишины, она говорила вслух, обращаясь к единственному слушателю — рыжему сеттеру:

— Z означает, что машина взята напрокат в Нью-Йорке. Воришка из Коннектикута вряд ли стал бы арендовать и гнать автомобиль из Нью-Йорка. Весьма странный вор! Что ты об этом думаешь, псина?