Туалет был маленьким и белым с одной закрытой кабинкой и одним писсуаром, одной раковиной и устройством, с помощью которого невозможно высушить руки. Над раковиной висело объявление, утверждавшее, что все служащие ДОЛЖНЫ мыть руки с мылом. Студент стоял возле писсуара. Он повернул голову, увидел меня, и у него сделался такой вид, будто его лягнули в пах. Я улыбнулся и закрыл дверь туалета на защелку.

— Вам лучше меня не трогать, — заявил он.

— Это заведение принадлежит якудза? — спросил я.

Он был напуган. Очень напуган.

— Откройте дверь. Прекратите.

— Я открою дверь только после того, как мы поговорим.

Он застегнул ширинку и отошел от писсуара. Его губы дрожали, словно он собирался расплакаться. Казалось, он давно ждал этого дня, и вот час расплаты настал. Малькольм Деннинг.

— Твое дело дрянь, мальчик. Ты знаешь, кто такие якудза?

Он покачал головой.

— Тебе знаком человек по имени Нобу Ишида?

Он снова покачал головой, и я ткнул его в грудь открытой ладонью правой руки. Раздался низкий звук, студента отбросило назад. Впрочем, едва ли ему было больно. Но он испугался еще сильнее.

— Только не надо мне вешать лапшу на уши. Нобу Ишида бывал здесь три раза в неделю в течение последних трех месяцев. Он много тратил и оставлял солидные чаевые, и ты его знаешь.

Кто-то попробовал открыть дверь, а потом постучал. Я распахнул пиджак, показал мальчишке «дэн-вессон» и сказал:

— Занято. Подождите минутку.

Глаза студента были похожи на два блюдца, рот открывался и закрывался, как у рыбы, выброшенной на берег.

— Я с ним не знаком. Он был клиентом.

— Но тебе известно его имя.

— Да, сэр.

«Да, сэр».

— Нобу Ишида был членом якудза, — сказал я. — Каждые две недели он приходил сюда не один, скорее всего, с ним были тоже члены якудза. Похищена девочка по имени Мими Уоррен. Может быть, это сделали якудза, может быть, те, кто знал Ишиду. Мне нужны их имена.

Мальчишка с трудом оторвал взгляд от того места под пиджаком, где жил «дэн-вессон».

— Мими похитили?

Я внимательно посмотрел на него:

— Ты знаешь Мими Уоррен?

— Она сюда иногда приходит, — кивнул он.

— Сюда?

— Со своими друзьями.

— С друзьями?

«Допрос свидетеля всегда был моей сильной стороной».

— С девушкой по имени Кэрол. И еще с одной, ее зовут Кэрри. На самом деле я с ними не знаком. Ну, они сюда часто приходили, я говорил «привет». Они любят потанцевать. У нас играют хорошие группы. — Он смотрел мимо меня на дверь. Словно ждал, что кто-нибудь ее сейчас выломает. — Мне ничего не известно о похищении. Клянусь. Меня скоро начнут искать. У меня будут неприятности.

— Расскажи про Ишиду.

Мальчик беспомощно развел руками.

— С ним всегда приходили три человека. Я знаю только мистера Торобуни. Он хозяин заведения. Пожалуйста!

Терри Ито сказал, что Юки Торобуни — глава якудза в Лос-Анджелесе. Я открыл дверь и выпустил мальчика из туалета. Когда я последовал за ним, какой-то тип с красным лицом и в отличном костюме от «Росса Хоббса» бросил на меня презрительный взгляд.

Мими Уоррен? Здесь?!

Когда я вернулся в бар, за столом с Джо Пайком сидели трое мужчин. Немолодой тип с дряблой кожей и в дешевой куртке из акульей кожи, наброшенной поверх оранжевой рубашки, коротышка с двумя пальцами на левой руке и тоскливым взглядом, наводящим на мысль, что жизнь есть непостижимая тайна, и высокий мускулистый парень в джемпере с рукавами три четверти. Эдди Танг. Он ухмыльнулся, глядя на меня.

— А тебя я знаю. Ты Микки Спиллейн.

Уголок рта Пайка дернулся.

— Ты пропустил самое интересное, — сказал он. — Пока тебя не было, кто-то вызвал подкрепление.

Пожилой мужчина в дешевой куртке посмотрел на Эдди:

— Ты его знаешь?

Говорил он без акцента.

— Он приходил к Ишиде, — кивнул Эдди.

— Поздравляю, Эдди, — сказал я. — На прошлой неделе ты работал на Нобу Ишиду, потом Ишиду убрали, а ты уже служишь у Юки Торобуни. Ты делаешь карьеру.

— Откуда знаешь, кто я такой? — осведомился Юки Торобуни.

— Ты либо Торобуни, либо Фу Манчи. [43]

— Давай отойдем, — мотнул головой Торобуни в сторону Эдди.

Торобуни прошел мимо меня и стал спускаться по лестнице, ведущей на кухню. Карлик с важным видом зашагал за хозяином. Карлики всегда так ходят. Мы с Пайком последовали за ними, процессию замыкал Эдди. Леди-с-Бабочкой проводила нас взглядом. Ее стройные бедра плавно двигались в такт музыки, заставляя танцевать маленькую бабочку. Славный танец.

— Тебе нравится, да? — спросил Эдди.

«Да, якудза — это что-то».

Когда мы оказались на кухне, Юки Торобуни прислонился к стальному столику и сказал:

— Эдди.

Похоже, Эдди отвечал здесь за все. Возможно, карлик был идиотом.

Эдди подошел к Пайку, чтобы его обыскать. Пайк оттолкнул руку Эдди:

— Нет.

Карлик вытащил «браунинг» сорок пятого калибра, который был примерно на восемнадцать размеров ему велик. В воздухе пахло кунжутным маслом, мятой и специями. Вся кухонная обслуга старательно избегала смотреть в нашу сторону.

Эдди и Пайк были примерно одного роста, но Эдди был все же потяжелее и шире в плечах благодаря развитым трапециевидным мышцам. Эдди с усмешкой посмотрел на красные стрелы Пайка:

— Дерьмовые у тебя татуировки.

— Давайте не будем зря терять время, — взмахнул рукой Торобуни. Он посмотрел на меня: — Чего ты хочешь?

— Я хочу шестнадцатилетнюю девочку по имени Мими Уоррен.

Эдди Танг рассмеялся. Торобуни улыбнулся Эдди, покачал головой и скучным голосом сказал:

— И что с того?

— Возможно, она у вас.

— Мальчик, я никогда не слышал про эту девочку, — ответил Торобуни. — Кто она такая, принцесса или кинозвезда?

Эдди явно понравилась шутка босса.

— Нечто под названием «Хагакурэ» украдено у ее родителей, и тот, кто это украл, похитил девочку, чтобы прекратить поиски. Кроме того, тот, кто захотел завладеть «Хагакурэ», на все сто связан с якудза. Может быть, это ты.

Лицо Торобуни потемнело. Он бросил несколько слов по-японски, и Эдди перестал смеяться.

— Иными словами, тот, кто украл «Хагакурэ», похитил девочку, чтобы заставить тебя прекратить поиски?

— Да, похоже, что так.

— Не слишком умно.

— Гении нечасто становятся преступниками.

Некоторое время Торобуни молча смотрел на меня, потом подошел к гигантской печи, откуда женщина доставала порцию приготовленных в кипящем масле креветок. Торобуни что-то тихо ей сказал, она молча насадила креветку на короткий шампур и протянула ему. Он тут же откусил маленький кусочек.

— Два года назад я засунул туда лицом вниз одного человека. — Он указал на печь. — Ты когда-нибудь видел поджаренное в масле лицо?

— Нет. И каково оно на вкус?

Торобуни закончил есть креветку, вытер руки о полотенце, лежавшее на стальном столике, и покачал головой.

— Ты окончательно спятил, если решился прийти сюда вот так. Ты знаешь мое имя, но представляешь ли ты, кто я такой?

— Кто убил Нобу Ишиду?

Он снова облокотился о стол и посмотрел на меня. Эдди сделал шаг вперед, не спуская глаз с Пайка. Карлик с «браунингом» сиял от удовольствия. Торобуни аккуратно свернул полотенце и положил на стол.

— Может быть, ты его и убил.

— Да, конечно.

За нашими спинами кипело масло, потрескивал жир, ножи разрубали мясо, влажный пар поднимался над плитами. Торобуни смотрел на меня еще пару столетий, а потом снова заговорил по-японски. Карлик убрал пистолет. Торобуни подошел ко мне так близко, что дешевая акулья кожа мазнула меня по груди. Он заглянул сначала в мой правый глаз, потом в левый.

— Якудза превращается в страшное чудовище, если ее разбудить. Если ты придешь сюда еще раз, якудза тебя сожрет.

— Я собираюсь найти девочку.

Улыбка вполне соответствовала его голосу.