Сердце Эвери затрепетало, но он сумел подавить волнение и постарался не выдать своего интереса.

— Я и не думал, что вы в самом деле ухватитесь за нее, — честно признался он.

— Да это все Корриган, уперся, как бык. Мне она показалась весьма необычной… Я хочу сказать, мы никогда не имели дела с этими людьми, не знаем, как они работают, можно ли им доверять. Но так или иначе, идею Совету ИРА я подбросил. — Он улыбнулся. — И получил инструкции поглубже проанализировать ситуацию и доложить.

Он не сказал, что члены Совета встретили предложение без всякого энтузиазма. Одних останавливали моральные соображения, других, более прагматичных, — опасность публичной огласки связей ИРА с Саддамом Хусейном. Но, к счастью для Мойлана, в Совете не осталось никого, кто помнил бы старые обиды, когда Фокусник пытался учить их вести дела. Сегодня звезда его снова была в зените, авторитетная репутация успешного предпринимателя, обеспечивающего крупные прибыли, затмила прежний образ убийцы. Голосование оказалось в его пользу.

— У нас мало времени, — заметил Эвери. — И у Саддама тоже.

— Знаю, — с некоторым раздражением буркнул Мойлан. — Вы говорили, у вас есть контакт с ливийцами?

Эвери кивнул.

— Есть человек по имени Али Махмуд Абдулла. Он работает на Мальте в офисе Ливийской арабской авиалинии в Луке. С виду, да и на самом деле типичный гражданский служащий, только каким-то образом связан с агентами разведки Каддафи.

— Можете с ним пообщаться?

«Потише», — одернул себя Эвери.

— А сами вы не хотите, Кон?

Мойлан расхохотался.

— Вам не найти моего имени ни в одном компьютере, которые есть у разведки, и я бы желал, чтобы оно никогда там не появилось. Я не собираюсь заканчивать жизнь в тюрьме. Если вы будете настаивать, я лучше пошлю Фокса. Он не так впечатляет, но ему, по крайней мере, можно верить.

Эвери понял, что действовать надо быстро. Когда Мойлан возьмется за дело сам, он тут же лишится возможности контролировать события, и все провалится, не начавшись.

— Бога ради, Кон, только не этого идиота. Если дело выгорит, нам придется вести разговоры с иракцами, скорее всего из военной разведки, а не с игрушечными налетчиками. Давайте уж я сам поеду, я хоть говорю на их языке.

— По-арабски? — удивился Мойлан.

— Я заканчивал курсы в Биконсфильде в бытность парашютистом. Меня приписали к отряду сигнальщиков, который посылали в Кувейт помогать арабам в технической подготовке.

— По-моему, это большой плюс… — задумчиво произнес Мойлан.

Эвери еще поднажал.

— Али плоховато говорит по-английски, да, кроме того, с арабами надо обращаться осторожно. Вам известно, как они рассуждают, как они щепетильны. У меня все же есть опыт. Конечно, если вы мне не доверяете…

— Я этого не говорю, Макс. — И тут у него вдруг возникла идея. — А скажу я вам вот что — поезжайте, и я вместе с вами пошлю Корригана.

— Зачем? — спросил Эвери, старательно пряча радость. — Не очень-то он меня любит.

В глазах Мойлана промелькнула издевательская усмешка.

— А вы его, правда? Прекрасно. Будете присматривать друг за другом. Мне это нравится.

— Ну, если хотите… — буркнул Эвери. — Когда отправляться?

— Думаю, вам не составит труда попасть на ближайший рейс. Как насчет завтра?

— Когда?

— Завтра. На Мальту.

— Проклятье!

Новость, донесшаяся из установленного в офисе Эвери прослушивающего устройства, не обрадовала старшину Брайана Ханта.

Как он и предсказывал, первые результаты совместной учебной работы десантников с «Дельтой» оказались полной чертовщиной. Они никак не поспевали следом за профессионалами из МИ-5, успешно применившими элементарную тактику избавления от хвоста. За три прошедших дня многое удалось поправить, но до приемлемой нормы оставалось еще далеко. С точки зрения Ханта, отправка лучших людей на Мальту именно в этот момент — последнее дело.

— Как ты считаешь, кто пошустрей? — обратился он к Джиму Бакли, с которым они вместе занимали временный командно-контрольный пост в казармах герцога Йоркского.

— Группа «Б», — без колебаний ответил Бакли.

Не удивительно. Группу «Б» возглавляла Гретхен Адамс, женщина из службы поддержки разведки, обладавшая самым серьезным опытом в таких делах. Вместе с ней работали молодой человек из «Дельты», известный под именем Баз, и два десантника элитного полка — Большой Джо Монк и его неразлучный спутник Лен Поуп, ветераны полка, прозванные «Союзом нечестивых», которые получили серьезный опыт конспиративной работы во время службы в Ольстере в составе секретного 14-го разведывательного отряда.

— Тогда зовем их и велим собирать вещички, — сказал Хант.

— Только их четверых?

— Остальные пока не готовы. Могут погубить все дело.

— Есть риск столкнуться с нехваткой людей.

— Такова жизнь, — пожал плечами Хант.

На следующее утро группа «Бейкер» упаковала чемоданы и приготовилась, снарядившись согласно своим легендам. Баз и Гретхен Адамс, путешествующие в качестве супругов-туристов, обвешались множеством фотоаппаратов и камер, в том числе одной с мощным телефотообъективом. Монк и Поуп были в деловых костюмах, у одного в кейсе лежал телефон-шифратор, с помощью которого можно было поддерживать связь с Лондоном.

С коммерческой точки зрения воздушные сообщения переживали худшие в своей истории времена, самолеты летали полупустыми, поэтому легко представилась возможность забронировать места на тот же рейс «Эйр Мальта», которым летели Эвери с Корриганом, равно как номера в отеле «Хилтон» на северном побережье острова.

Британское посольство позаботилось, чтобы в аэропорту Луки ждали два наемных автомобиля, и пока Эвери с Корриганом решали транспортные проблемы, группа «Б» уже сидела в роскошных лимузинах. Они поочередно следовали по пятам за своими подопечными по оговоренному заранее маршруту через окраины Валетты и пустынный район Слиема к более благополучному кварталу Святого Юлиана. Там и стоял «Хилтон», занимая тридцать акров с видом на серое неприветливое зимнее море.

Добравшись до номера, Эвери сразу же позвонил в аэропорт, в офис Арабской ливийской компании. Али Махмуд, казалось, обрадовался, услышав его голос, разговаривал, как всегда, мягко, очаровательно-вежливо и предупредительно. Они условились встретиться в «Хилтоне» в баре «Сокол», получившем название в честь известного фильма, в котором снимался Богарт. [34]

Вечер только начинался, большинство кресел и стульев с богатой обивкой пустовало, в баре сидели лишь несколько бизнесменов, обсуждавших сделки.

Корриган выбрал укромное местечко в алькове, Эвери заказал два пива. Он едва успел вернуться к столу от стойки, как появился ливиец, мужчина лет тридцати, с взлохмаченными ветром черными волосами, с явно нуждающимся в бритве желтоватым лицом, в дорогом черном костюме, но без галстука.

Эвери помахал ему рукой, и он направился к ним через весь зал.

— Рад снова видеть вас, господин Абдулла.

— Счастлив встретиться после столь долгой разлуки, мистер Эвери. — Они обменялись рукопожатиями.

— Это Лу Корриган.

— Очень приятно, — сказал американец, и Эвери заметил, что он намеренно подчеркивает мягкий ирландский простонародный акцент.

— Выпьете что-нибудь?

— С удовольствием выпил бы апельсиновый сок.

На этот раз Корриган отправился к бару, пока Эвери обменивался с ливийцем риторическими любезностями, неотрывно и пристально наблюдая за ним.

Несмотря на его лучезарную улыбку и ласковый голос, что-то настораживало Эвери. Лишь через некоторое время он понял, что именно: хотя араб откровенно демонстрировал свое дружеское расположение, взгляд его тревожно бегал по залу, словно в предвидении опасности. Он только случайно встречался глазами с Эвери, и даже тогда в них мелькало некоторое смущение. Макс припомнил, что Али Абдулла работает в одном офисе с человеком, замешанным во взрыве бомбы в Локерби. «Вполне возможно, — подумал Эвери, — у него есть веская причина озираться по сторонам и выглядывать, не стоит ли кто за спиной».