Селена молча вслушивалась в каждое слово. Странно, но Кейк поступила именно так, как она и предполагала. Наконец-то! Через несколько секунд Селена подошла к столу и тихо сказала:

– Дэн, у меня есть для тебя более важная новость, чем уход Кейк.

Дэн быстро взглянул на нее. Их взгляды встретились. Наконец-то она завладела его вниманием, хотя и понимала, что для Дэна сейчас не существовало ничего более важного, чем уход жены.

– Дэн, недавно звонили из больницы. Сообщили о твоей матери.

– Что... с ней?

– Мне очень тяжело говорить тебе об этом, Дэн... Сегодня утром она умерла.

– О Боже, нет! – тихо сказал он и закрыл лицо руками.

Селена положила руку на плечо Дэна, потом наклонилась и обняла его. Ее голос был исполнен сочувствия.

– Мне действительно очень жаль. Я знаю, как ты любил ее и какая это ужасная для тебя потеря. Она была прекрасной матерью, очень гордилась тобой и твоими успехами. Она часто говорила мне по телефону, какое счастье ты ей дал. Я не хочу, чтобы ты всем этим занимался. Я сделаю все сама и так, как ей хотелось бы.

Произнося слова утешения, Селена провела ладонью по спине Дэна.

– Что бы ни произошло, я всегда буду с тобой. Я никогда тебя не оставлю.

Мы приземляемся в аэропорту Кеннеди, мисс Эванс, – сказала стюардесса, прикоснувшись к руке Триш.

Проснувшись, Триш с тревогой подумала о предстоящей передаче бумаг и о встрече с Редом. Они увидятся впервые после того, как врачи увезли его на машине «скорой помощи».

Триш вышла из самолета первой и быстро направилась через терминал. Она спешила передать документы Реду. Поскольку Триш была без багажа, она сразу села в такси, назвала шоферу адрес больницы и устроилась на заднем сиденье, глядя на постепенно зажигающиеся огни города. Было почти пять часов вечера. Триш достала из сумочки зеркальце и посмотрела, как выглядит. Обрадуется ли ей Ред?

В Колумбийской пресвитерианской больнице Триш спросила, пропустят ли ее в палату к сенатору. Охрана здесь, очевидно, была строгой.

– Простите, мадам. Сенатор О’Ши сегодня утром выписан.

Сердце Триш дрогнуло. Что же теперь делать? Как выяснить, где теперь Ред?

– Может, вы знаете, куда он поехал? Я привезла для него кое-какие документы из... Вашингтона. Он в своем доме в Манхэттене?

– Мне очень жаль, но не могу ничего вам сказать.

Триш вышла на улицу и стала ждать такси. Вечер был холодный, сырой, и она дрожала от нервного напряжения и чувствовала себя бесконечно одинокой. Наконец Триш села в такси и назвала шоферу адрес Реда в Саттон-Плейс, смутно надеясь, что он окажется там. Однако окна дома были темными.

Что ж, может, хоть Милли окажется дома.

– Триш! Боже мой, ты опять в Нью-Йорке! – радостно воскликнула Милли и обняла подругу.

– Я просто не вынесла калифорнийскую жару, – с облегчением ответила Триш.

– Заходи. Ты ведь останешься у меня, правда? – спросила Милли.

– Если не помешаю. Ты еще не завела себе приятеля?

Милли закрыла дверь и широко улыбнулась:

– Ну... не совсем... пока, во всяком случае, – прошептала она.

Триш удивилась, что ее невинная шутка попала в цель.

– Ты не морочишь мне голову? Уже? Только я уехала! Что же случилось?

– Заходи и снимай плащ. Я только что открыла бутылку бургундского.

– Великолепно! Я проспала всю дорогу из Калифорнии и сейчас чувствую себя очень бодрой, – сказала Триш и вдруг испугалась, услышав знакомый голос.

– Ну, ну, посмотрим, кто пришел. Не ждал, что ты так скоро вернешься.

Триш обернулась и увидела на пороге гостиной Джо Франклина с фужером красного вина в руке.

– Вот это сюрприз! – воскликнула Триш. – Никогда бы не подумала, что вы...

– Закрой рот, а то мухи залетят, как говорила моя бабушка. – Милли усадила подругу на диван.

– Что ты делаешь в Нью-Йорке? – спросил Джо без особого интереса.

– Я... кажется, не смогла наладить отношения с мужем, – неуверенно ответила Триш, решив проявить осторожность.

– Довольно быстро, не так ли? – удивилась Милли, а Джо добавил:

– Похоже, ты не слишком старалась.

Триш взяла фужер и с облегчением сделала глоток. Ей нужно было собраться с мыслями.

– М-м... чудесный вкус. Да, я не очень старалась, поскольку сразу поняла, что мое возвращение – ужасная ошибка. Мы поскандалили, я обиделась и уехала.

Эта версия не вызовет подозрений у Джо и Милли, подумала Триш.

– Видите ли, я оставила мужа из-за того, что он вступил в связь с секретаршей. Сначала я боялась сказать ему, что все знаю... чувствовала себя беззащитной. Но через некоторое время вдруг поняла, как глупо было мое поведение. Чего бояться? Я уже потеряла мужа, которого любила. – Триш замолчала и сделала глоток, думая, о чем бы еще рассказать. Странно, но разговор о муже больше не причинял ей боли. – В общем, после покушения на Реда и встречи с его женой я решила не обременять его, вернуться к Дэну и сделать еще одну попытку.

– Тогда почему же ты так быстро уехала от него? – поинтересовался Джо.

Милли бросила на него красноречивый взгляд:

– Думаю, это ее дело, Джо.

– Все о’кей, Милли. К тому же я нашла в своем туалетном столике косметику другой женщины. Но не это главное. Я поняла, что больше никогда не смогу доверять мужу, и чувствую к нему только враждебность... и хочу разрыва. С какой стати жить с тем, кто превращает меня в сварливую бабу?

– Ты вернешься в нашу предвыборную кампанию? – спросил Джо.

Триш покачала головой:

– Едва ли. Как бы я ни любила эту работу, ни верила в успех, по-моему, возвращаться неудобно. Кстати, Ред действительно так быстро выздоравливает, как пишут об этом в газетах?

– С ним все хорошо. Сегодня утром его выписали из больницы.

– Неужели? Так скоро?

– Возникла одна серьезная проблема, Триш, – тихо проговорила Милли. – Он потерял голос.

– О нет... Как это скажется на выборах? – спросила Триш.

Джо покачал головой.

– Мы не знаем. Процесс выздоровления шел великолепно, и тут это произошло. Врачи говорят, что особых причин для этого не было... но пуля прошла близко от голосовых связок. Возможно, это отек тканей, который со временем пройдет. Нам остается только ждать.

– Бедный Ред... какой неожиданный удар. Тебе удастся держать это в тайне от газетчиков?

– Поэтому Реда и увезли из больницы. Мы не хотели, чтобы кто-то пробрался туда и все узнал. Стервятники сразу набросились бы на него, и Ред потерял бы голоса раньше, чем осознал, в какой находится форме, – добавила Милли.

– Куда же ты отвез его? – спросила Триш.

– Он у Глории... в ее доме на берегу реки. Место кишит охранниками, но она почти привыкла к ним. Глория пытается уговорить Реда выйти из избирательной гонки, но он не согласится. Она не понимает его желания стать президентом, а заодно и «мишенью для каждого идиота с пистолетом». – Джо явно насмехался над страхами Глории.

– Думаешь, Ванесса сказала Реду о чем-то связанном с покушением? – спросила Триш.

– Вовсе нет. Мы с Редом считаем, что все это чепуха. Любой кандидат в президенты привлекает внимание подобных людей... Тут уж ничего не поделаешь. Особенно когда кто-то близкий подставляет его.

Триш сделала вид, что не замечает упрека в голосе Джо.

– Но ведь кто-то стрелял в него... и даже пытался добить через дверь. Это случилось сразу после ухода Ванессы. Неужели это не удивляет тебя? – возразила она.

– Совпадение. К тому же не забывай, Ванесса, спускаясь в холл, прошла, вероятно, мимо киллера, и ничего не произошло. Преступник выследил Реда и сделал удачный выстрел, как Ли Харви Освальд, – спокойно ответил Джо.

– Ред не говорил о том, кто мог в него стрелять?

– Он не знает, как, впрочем, и никто другой, – сказал Джо.

– Ты собираешься встретиться с ним, Триш? – спросила Милли.